Хозяйка Рима - Кейт Куинн

Я умру.

Я не сказала этого вслух. Не хотелось искушать бога, который не любит, когда ему отводят в человеческом сердце второе место. Но рука Ария, привыкшая сжимать меч, скользнула по моим волосам, как будто он кончиками пальцев пытался прочесть мои мысли. Затем он прижал меня к себе — так крепко, что я забыла обо всем на свете.

— Арий! — прошептала я, глядя в темноту.

Ответа не последовало. Кожей обнаженного плеча я почувствовала его дыхание.

Стараясь не разбудить его, я повернулась к нему и, прижавшись лицом к его широкой груди, тихонько заговорила. Заговорила на моем родном языке.

— Арий, Арий, Арий. Я люблю тебя. Я люблю тебя.

Я люблю смотреть, как ты потираешь шрам на тыльной стороне ладони, когда нервничаешь. Мне нравится, как ты превращаешь меч в часть собственного тела. Нравится, как твои глаза насквозь прожигают меня, как будто ты каждый раз видишь меня впервые. Мне нравится темная черта в твоем характере, когда ты готов убить весь мир, и твоя мягкость, когда ты сожалеешь о содеянном. Мне нравится, как ты смеешься, как будто сам удивляясь при этом, что способен смеяться. Я люблю твои поцелуи, от которых перехватывает дыхание. Мне нравится, как ты сжимаешь меня в объятиях, и я обо всем забываю. Нравится, как ты превращаешь смерть в танец. Люблю смущение, которое вижу в твоих глазах, когда ты понимаешь, что счастлив. Люблю каждый мускул, каждую косточку твоего тела, люблю перепады твоего настроения. Я люблю тебя так сильно, что в дневное время не могу выразить это словами. Я люблю тебя. Люблю тебя. Люблю.

Я вдыхала запах его волос и кожи. Я навсегда оставила в памяти его образ. И, наконец, прошептала слова молитвы.

— Да хранит тебя Бог.

С ними на губах я уснула.

— Один против шестерых! — воскликнула Лепида, обмахиваясь веером. — Я не могу дождаться этого поединка. О боги, когда же покончат с этими зебрами, чтобы мы смогли увидеть самое интересное?

Когда я наливала ей вино, руки мои дрожали. Как будто издалека до меня донеслись вопли толпы, хлопки кнутов на арене, визг животных. Агоналийские игры устраивались в честь двуликого бога Януса, открывавшего каждый новый год. Внизу продолжалась травля диких животных, отряды копьеносцев безжалостно истребляли полосатых зебр. Однако зебры были лишь прелюдией к грандиозному зрелищу: Арий Варвар против шестерых испанцев.

— Один против шестерых! — готов был сорваться с моих губ крик. — Один против шестерых!

— Я знаю, что это против правил, — обратилась Лепида к своему отцу. — Но какой великолепный поединок это будет! Публика обожает такие отчаянные схватки!

— Победи их! — умоляла я Ария этой ночью, взяв в руки его лицо. — Обещай мне, что останешься жив! Обещай!

Он крепко обнял меня, со свирепой яростью взял, но ничего не пообещал. Он слишком мудр, чтобы обещать то, что невозможно пообещать.

Проведя с ним три месяца, я знала, что не стоит требовать от него слишком многого.

— Тея, налей мне вина, да побыстрее!

Чувствуя, как похолодели мои пальцы, я передала Лепиде кубок с вином. С арены утаскивали мертвых животных, совсем скоро начнется полуденная казнь рабов и преступников, предваряющая поединок Ария с испанцами. Я сунула руку под тунику и нащупала висевшую на шее ленточку с амулетами и медальонами, которую надела утром. Их было не менее десятка, и все они должны отвести смерть от Ария. Я нашла их у гадалок и астрологов в надежде купить жизнь моему возлюбленному.

До моего слуха донеслись слова распорядителя игр:

— …привезли вам… героев Лузитании… ИСПАНСКИХ ДИКАРЕЙ!

Публика разразилась громкими рукоплесканиями, приветствуя участников поединка: шестерых ловких и злобных испанцев со сверкающими на солнце мечами и пышными пурпурными плюмажами на шлемах: все шестеро дружно воздели руки в приветственном жесте. Мне было видно, как изо рта у них вырываются облачка пара.

Как много, господи, как их много.

— …а теперь… из пустошей Бригантин… непобедимый боец… АРИЙ ВАРВАР!

Дабы уровнять возможности противников, для поединка соорудили платформу, и Арий, держа в руке щит, на нее вскочил. Он был поразительно спокоен и, казалось, не обращал никакого внимания ни на безумные крики толпы, ни на холодный воздух. И все равно, рядом с ужасной ордой испанцев он показался мне таким маленьким, таким уязвимым. Мне тотчас вспомнился Непобедимый Верцингеторикс. В конце концов, он оказался не таким уж непобедимым, потому что умер на арене подобно затравленному зверю.

Трубы возвестили о начале поединка. Испанцы принялись карабкаться на платформу. Зрители на трибунах все как один подались вперед, криками побуждая соперников к бою. Мне показалось, что мое сердце провалилось в желудок, словно в бездонный колодец.

Он зарубил первых двух сразу, как только они оказались на верху своих маленьких лестниц. Однако еще двое уже карабкались на платформу с другой стороны. Мгновение, и их мечи со звоном ударились о меч Ария.

Весь Колизей с оглушительными криками вскочил со своих мест, и я вместе со всеми. Лишь ненадолго мне стало жалко испанцев — их желание остаться в живых было столь же горячо, как и желание Ария. Увы, любовь сделала меня жестокой, и я возжелала их смерти. Арий ловким ударом на уровне локтя отсек одному из них руку, сжимавшую меч. Я испытала прилив гордости за любимого: как искусно он владеет оружием!

Арий стремительно передвигался по крошечной платформе, сам раздавал удары и ловко уходил от ударов противников. Зрители вновь сели на свои места и теперь делали ставки на исход поединка. Лишь сейчас я смогла вздохнуть полной грудью.

Пытаясь уклониться от изогнутого меча противника, Арий на короткий миг потерял равновесие, пошатнулся и упал.

Он упал на спину. Мне было видно, как с его губ слетает легкий парок дыхания. Я видела, как он судорожно хватает ртом воздух, как поднимает свой меч. Испанцы тотчас бросились к нему. Почувствовав скорую победу, они вскинули над головами клинки, однако прежде чем пропасть под их массой, Арий полоснул одного из них мечом по колену.

Я услышала, как Лепида прекратила болтовню. Я услышала, как Квинт Поллио отставил в сторону кубок с вином. Я услышала вздох, вырвавшийся из груди каждого зрителя Колизея.

Я уронила графин, чувствуя, как вино выплеснулось мне на ноги, и, подавшись вперед, завопила во всю мощь легких.

— MITTE! — заорала я, и все, кто сидел в сотне шагов от меня, повернули ко мне головы. — MITTE! MITTE! MITTE! Пусть живет! Боже, позволь ему остаться в живых!

И поскольку был прекрасный день, игры на редкость хороши, а Варвар сражался просто великолепно, вскоре к моему крику присоединились и другие голоса.

— Mitte! Mitte! Mitte!