Обручённая с Тёмным Богом - Рианнон Шейл

Будь он проклят трижды! Бесчувственный обманщик!

– Ты явно не маг воды, хоть и дочь своего отца.

– Спасибо, что предупредили! – давилась остатками воды. – У вас очень действенные методы пробуждения магии!

Придя более-менее в себя, я поняла, что прижата к каменным ГОЛОМУ телу. Очень голому телу. Сильно голому телу. И даже платье не было преградой, чтобы ощутить весь его огненный жар. Стало стыдно. И было бы более стыдно, если бы я была за компанию без одежды. Но, слава богам, платье было на мне, и оно казалось каким-то спасением. Что на самом деле не являлось ни малейшей преградой, если Темный решит закончить то, что начал в спальне. Но это меня волновало меньше, чем глубокий бассейн.

Я крепко вцепилась в шею Бога, не желая расставаться с ним, даже если Ад решит рухнуть куда-то еще ниже, чем он есть на самом деле. Да...воды я боялась. Причин было достаточно. Поэтому в руках Проклятого было мое спасение. Всмысле, была я. Надеясь, что он все же меня больше не отпустит, я вспомнила поговорку: "На Богов надейся, а сам не плошай". Грех было не перестраховаться, обняв его ещё крепче. Чтоб уж наверняка, если тонуть, то вместе! Ага!

Ноздри мужчины затрепетали, когда я невольно скользнула пальцами в его волосы. От чего его руки крепче припечатали меня… и сжали… и даже помяли! О Боги! Как это было странно и приятно! Но стало совершенно неловко, когда в мой живот уперлось что-то твердое и большое. Даже глупая поймет, что это такое.

Сомнения ускользали прочь, пока я находилась во власти Темного Бога. Мой аппетит уступил место неуемной жажде познать то,что ранее мне не было известно. Стыд сменялся на новое чувство, и мне хотелось касаться его так же, как и он касается меня. И руками, и глазами. И чем там еще можно касаться? Я хотела ощущать его кожу своей. И где-то глубоко в душе я надеяться, что все таки он стащит с меня это платье. Но я не понимала, почему он медлит? Почему так пронзительно смотрит, словно ожидает одобрения? Да...сейчас я больше всего хочу ощутить его горячие, страстные и умелые губы на своих губах. Хочу, чтобы поцелуй снес все мои внутренние преграды и я перестала бояться собственной неопытности и сомневаться в себе. Его губы какое-то мое личное наваждение, мое желание, о котором бы я никогда не призналась ему. Как я получу силу, если не доверяю Богу? Я хотела ему сказать, что доверяю, даже после неудачного утопления. Не его вина, что я не умею плавать. Зато сейчас в его руках я точно понимала, он никогда не даст мне утонуть.

И о том на сколько сильно я верю и доверяю, решила продемонстрировать, прикрыв глаза и вытянув губы в трубочку. Кажется так надо, или не так? Ай, да какая разница? Темный Бог! Целуй уже! Этак в ожидании и передумать можно! Снова стыдно становится…

АГРОСС. двумя днями ранее

– Прошу, остановитесь, – её голос ледяной волной остудил меня. Я не шелохнулся, припал носом к её шее. Чувствовал, как холодная ладонь касается моей груди, пытаясь отстранить меня. Похоть металась во мне явно, не понимая причину столь резкой остановки. Темнота шептала взять её, опорочить всеми немыслимыми способами, соблазняя её, доводя до пределов. Но я не мог.

Найдя в себе силы, отодвинулся. Впервые ощутил, как воздух сдавливает легкие не давая дышать. Что-то побуждало убираться прочь подальше от девчонки и в тоже время сделать её своей. Член в штанах дернулся, напомнив, что все еще жаждет получить то, что еще никто не осквернял.

В этот момент я желал, чтобы Баатор обрушился на меня и стер мое существование. Невероятных усилий мне стоило оторваться от нее. Еще больших усилий мне стоило покинуть крепость. Началась какая-то непреодолимая ломка вернуться обратно к мелкой девчонке и запятнать её чистоту.

Мой внутренний монстр свирепствовал, не понимая меня. Хотел бы я сам понять, какой Бездны сейчас со мной все это происходит? Мне не нравилось, что душа смертной имеет на меня такое влияние. Я не собираюсь быть червем, который будет делать все ради женщины. Она не та женщина. Да и вообще не женщина. Она нашкодивший ребенок, в которой тысяча противоречий.

Я молчаливо миновал врата своей цитадели, дабы избавиться от этого чувства…заглушить его. Вырвать с корнем. Небо Баатора было застелено багровой пеленой. Такой же красной, как и её губы…наверняка как и её девственная кровь. Помешался на ней, всего лишь прикоснувшись. Все просто, потому что давно не видел живых девственниц. И не просто девственниц, а человечьих! Было в них что-то такое, чего не хватало такому как я. Чистота. Не искушенность. Неопытность. Похоть и разврат жаждут все это разрушать до малейших частиц. Осквернить и пустить пылью по мирам Хаоса.

Не заметил, как покинул город и оказался на широком мосту из костей падших ангелов, что соединял два слоя Баатора. Два слоя, как два мира. По одну сторону пекло, по другую – мертвый лед. Облокотившись на каменный парапет, я смотрел, как протекает огненная Стикс, унося в себе падшие души куда-то ниже по течению. За спиной я услышал взмах крыльев. Такой взмах присущ только одному архидемону.

Её руки коснулись моих плеч, неторопливо пробежались по спине. Она знала, что мне нравится, но сейчас я думал только о девчонке с синими глазами. С такими же синими, как другой край этого моста. И я невольно пытался представить, что это руки принцессы ласкают меня. Но эти руки обжигали, а у той, что в моей постели, руки холодные. Словно лед.

– А ты подготовился, – бросила небрежно. – В одних штанах да сапогах. Рубашку выкинул по пути? – усмехнулась она, обнимая.

– Явись ты чуть позже, застала бы меня голым и трахающим другую демоницу.

Резко развернув Нэмах, я прижал её к парапету, который только и норовил треснуть под нашим напором, в то время как швы платья уже лопнули, и то скатилось к ногам, словно и вовсе не держалось. Столь более порочного существа, чем она в Бааторе не найти. Она – похоть в женском обличии. Подстать мне, как она считала. Вот только на кой дьявол мне сдалось подобие меня в женском теле, в которой еще и развращать нечего? Другое дело моя девчонка. Неискушенная. Чистая. Она, как только что вставший ребенок на ноги. Ей все интересно и немного страшно, но со мной она не будет бояться.

Пока я яростно втягивал и покусывал сосок демоницы, представляя принцессу, мой член снова налился кровью и был готов вонзиться в горячее лоно. Я не мог ни ждать, ни терпеть, искушая Немах своими движениями, скользя одной рукой между её влажных ног. Я быстро спустил штаны, и, усадив ее на край парапета моста, резко вонзился в нее. Впившись ногтями мне в плечи, она начала стонать и своевольно ритмично двигаться, пытаясь принять меня еще глубже. Она желает чего-то болезненного и жесткого. Желает зверства и кровожадной свирепости. А я желал маленькую девчонку, которую ни разу не ласкали мужские руки. И это заводило меня сильнее. Закрыв глаза, я видел её лицо. Как она закусывает губу, как закатывает глаза от удовольствия и кричит без конца моё имя, извиваясь в моих руках от оргазма.

Пока вдалбливался в Нэмах, в огненной Стикс проплывали души, крича и корчась от боли. Но стоны демоницы были усладой для их ушей. Это был последний развратный акт, который они могли лицезреть. Пусть хоть что-то окажется приятное в их короткой и ничтожной жизни. Они видели Темного Бога, который трахал на перепутье двух миров жену, одного из королей Баатора. Демоны совокупляются там, где им захочется, чего не сказать о Богах. Но сейчас мне было плевать. Ни для неё, ни для меня не имело значение, кому мы устроили представление. По мне так пусть соберется весь Ад… Лишь бы попустило от этого голубоглазого наваждения, которая еще не готова.