Стальной ураган - Виктор Прудников

К сожалению, с разведывательной информацией дело обстояло скверно. Командиры стрелковых частей, вышедших к Вазузе на целые сутки раньше танковых, не имели сколько-нибудь определенного представления о противнике. Ничем не порадовал и штаб генерала И. В. Галанина. Гетману оставалось довольствоваться лишь той информацией, которую добывала корпусная разведка.

После боев в районе населенных пунктов Кошелево и Карамзино были захвачены первые пленные. Допросив их, майор Криволапов прибыл в деревню Колошино, где размещался командир корпуса с оперативной группой. Разведчик выложил наиболее полные данные о противнике. Кроме уже известной 161-й пехотной дивизии, немцы подтянули к Вазузе 5-ю танковую и 353-ю пехотную дивизии. Это — резервы группы армий «Центр».

Начальник оперативного отдела корпуса майор Н. И. Медведев нанес на карту новые номера немецких соединений. Считалось, что они находились где-то в районе Вязьмы и Дорогобужа. Эту информацию срочно передали в штаб фронта.

6-й танковый корпус принял встречный бой, в результате которого немцы были вытеснены за Вазузу. Отходя, они взорвали мосты. Стрелковые части не успели захватить железнодорожный мост на реке Осуга, хотя первоначальным планом командования предусматривалось к концу дня 9 августа овладеть рубежом реки Осуга с населенными пунктами Холм-Рогачевский и Кузнечиха[86].

По-прежнему шли проливные дожди. Погода сдерживала продвижение войск, но положение складывалось не такое уж безнадежное. Слева от танкового корпуса 251 — я стрелковая дивизия вышла на рубеж Вазузы и захватила Тимонино, справа — 88-я стрелковая дивизия форсировала реку Осугу и овладела населенными пунктами Плющеево и Лучково.

Танковый корпус решено было переправить через мост, построенный на ряжах[87]. Его быстро возводили саперные части. Когда контуры моста стали уже отчетливо вырисовываться, немецкая авиация разбила его. Ряжи не выдержали, их начало сносить водой.

Гетман принимает решение: от строительства моста не отказываться, но сначала переправить на противоположный берег мотострелковую бригаду. Переправить на плотах. Все, что могло держаться на воде — лодки, бревна, деревянные щиты, плетни приусадебных участков, — пошло в дело. О том, как шла переправа через Вазузу, красноречиво говорит запись в журнале боевых действий корпуса: «60 процентов личного состава 6-й мотострелковой бригады было переправлено на западный берег Вазузы без всякого оружия и минометов. Построенный мост (ряжевый) снесло, переправа ждет на плотах. Остальные бригады сосредоточились в лесу южнее Старого Березуя»[88].

Когда все же удалось навести мост и по нему пошли танки 200-й бригады, напряжение на переправе постепенно начало спадать. Повеселели лица командиров, свободно вздохнул и командир корпуса. Он попросил адъютанта младшего лейтенанта Анатолия Тимошенко заварить покрепче чайку. Самое время перекусить.

Пока адъютант бегал за кипятком к дымящейся на берегу походной кухне, Андрей Лаврентьевич успел обсудить с комиссаром Гришиным и начальником штаба Комаровым план боя переправившихся частей. 6-я мотострелковая бригада должна была сдать свои участки 88-й стрелковой дивизии и совместно с 100-й и 200-й танковыми бригадами наступать на Гредякино и Завьяловку. Артподготовку проводит 251-я стрелковая дивизия, прорыв линии обороны противника довершают танки, штурмовая и бомбардировочная авиация.

Первые столкновения с противником успеха не принесли. Бой принимал затяжной характер. У населенных пунктов Холм-Березуйский, Гредякино и Васильки немцы перешли в контратаку, в результате которой 6-я мотострелковая и 200-я танковая бригады потеряли 17 легких танков и более 350 человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести.

Противнику контратаки стоили 12 средних танков и до роты пехоты[89].

Неудачное наступление может быть вполне объяснимо: корпус только учился воевать, и не все пока ладилось. Командиры еще слабо разбирались в сложной фронтовой обстановке, не умели грамотно ставить задачи частям и подразделениям, разведка велась по шаблону. О тесном взаимодействии частей говорить не приходилось. Не случайно командир корпуса в одном из своих приказов отмечал: «Первые дни боевых действий корпуса показали много недочетов в управлении частями, ведении разведки, содержании техники, снабжении, эвакуации и т. д.

Есть крупные недочеты и в организации взаимодействия»[90].

Говоря о причинах неудач на Вазузе, нельзя не обратить внимание на то, что с 4 по 10 августа корпус получал задачи от командующего подвижной группой войск, командующих армиями и фронтом, командующего автобронетанковыми силами. Получалась примерно такая же картина, как под Тулой в ноябре — декабре 1941 года, когда 112-й танковой дивизии отдавали приказания малые и большие военачальники. Раздрай в управлении войсками всегда мешал проведению боевых операций.

Обсудив ситуацию со своими помощниками, Гетман решил отстаивать свою точку зрения на проведение той или иной операции, не нарушая приказа. На месте ему виднее, какими силами располагает корпус и какие силы у противника. Это — на будущее. Пока же приходилось воевать по старинке.

Продвижению войск мешала вражеская авиация, ее преимущество в воздухе было очевидным. Наши самолеты появлялись редко да и то маленькими группами. В танках немцы тоже не испытывали недостатка. Перед фронтом 6-й мотострелковой бригада действовало 28 машин, через день их было уже 48.

Но даже в такой ситуации Гетман не отказывается от наступления. Прикрывшись двумя танковыми бригадами и мотополком, он принимает решение основными силами корпуса нанести удар в направлении Холм-Березуйский — Гредякино, чтобы выйти на рубеж Кривощеково — Старая Бобровка[91].

Но наступление, которое должно начаться утром 18 августа, едва не сорвала вражеская авиация. Откуда противнику стало известно о месте расположения командного пункта корпуса, сказать трудно. Видно, поработала вражеская разведка. В 6 часов утра над КП прошла первая волна «юнкерсов», сбросившая до десятка фугасных бомб. Гетман отдал приказ рассредоточить штабные машины, увести в лес подвижные радиостанции, личному составу спрятаться в отрытых щелях и окопах. Налеты повторялись через каждые десять минут. Зенитная артиллерия, прикрывавшая командный пункт, вела огонь, не переставая.

На протяжении полутора часов КП корпуса содрогался от бомбовых ударов. Стонала израненная земля, падали, словно подкошенные, от взрывной волны и осколков бомб деревья, в воздух летели комья грязи, доски и бревна.