Отвернись. В плену у зверя - Кира Райт

И мне пришла в голову одна мысль… Не сказать, чтоб очень удачная, но всё же. Я со стояком, она там тоже хочет хорошего такого траха. Так какого хера я всё ещё здесь, а не в её постели?

И пошёл.

Но тот разговор, что произошел между нами, охладил мой пыл. Особенно когда она сама приблизилась… Это было странно ощущать. Её ладони на своём лице, её просящий пытливый взгляд прямо в глаза, её смущение… Я даже не мгновение подумал, что она говорит правду.

И тогда выходит, я реально говнюк?

Но я так испугался, что от её такого поступка у меня едва не сорвало крышу. Мне захотелось приникнуть к ней, обнять крепко, целовать её, трахать, но не так как представлял, когда шёл в эту комнату…

Иначе.

Долго, медленно, и чтобы всё это время она смотрела мне в глаза. Вот так же. Доверительно, мягко… А я бы продолжал брать её снова и снова…

Поймав себя на этих фантазиях, я рассвирепел. Даже если она говорит правду, чему я не верил ни на секунду, то никогда ни одной бабе я не позволю манипулировать собой. А она сейчас делает именно это. Давит на то, что наше со зверем тело, откликается на неё. Думает, если станет раздвигать ноги, то я буду перед ней пузо подставлять как блохастый дворовый кот?

Тогда я оттолкнул эти её руки и быстро вышел, кинув пару ласковых, чтобы заглохла. Оттуда сразу направился в тренажёрный зал на первом этаже и колошматил грушу до тех пор, пока не выдохся. Надо найти себе другую девку…

Тут я согнулся наполовину от резкой боли внутри.

Хрен знает, что там делал зверь, но моя идея иметь другую ему явно не понравилась. Настолько, что я только спустя пару минут смог распрямиться. Блядь…

Наша вторая сущность даёт физическому телу гораздо больше, чем человеческая. Внешность, крупные размеры, сила, нюх, здоровье, регенерация – всё это от них. И если со своим зверем не в ладу, то можно повредиться не только умом.

Исследования так и не были закончены, когда Эрнард разнёс лабораторию, поэтому это ему нужно сказать спасибо за то, что я ни хрена не понимаю, что со мной сейчас происходит.

Одно я понимал прекрасно. Ирбис внутри требовал идти к ней. Считал, что ей плохо там без него. И ему плевать было с высокой колокольни на мои планы и мысли. На то, кто она такая.

Кстати, я отдал приказ пробить её уже фик знает сколько времени и до сих пор мне не предоставили никаких данных. Пора бы ускорить этот процесс. Распустились все. Привыкли всё только через дядю. А я же тут им почти никто.

Ну ничего, я найду способ вытащить из неё то, что мне нужно. Как же они все меня зае…

Да чтоб его! Я снова сложился напополам и зарычал вслух, как реальный псих:

– Ещё раз так сделаешь, пойду и трахну её, захочет она этого или нет!

И только тогда почувствовал внутри тишину и пустоту. Словно нет во мне никакого второго сознания. Зато кажется, способ угомонить чокнутого барса всё же есть…

А уже на следующий день я снова ощутил её зов. Это начинало меня конкретно бесить. Особенно то, что не мог не идти к ней...

Она

С каждым днем жизнь здесь виделась мне, мягко говоря, всё менее и менее привлекательной. Казалось, что я сама уже стала наполовину выдрессированным животным. Ела, читала, отвечала на дежурные вопросы, смотрела в окно на неменяющийся пейзаж. И никакого нормального общения. Меня кормили (теперь исправно), лечили при необходимости – хотя её вообще-то больше и не было.

Тот наш разговор ни о чём ничего не изменил в нашем общении с оборотнем. До сих пор не понимала, почему я не чувствую к нему ненависти. Почему меня к нему тянет так, что нет сил противостоять. За этой его бессмысленной и необоснованной злостью мне виделось что-то ещё.

Что-то важное.

Его поступки отталкивали и пугали, но он сам… Прежде я была очень привязана к «зверю», к тому, как он добр со мной, как заботится. Скорее, я влюбилась тогда в отношение ко мне, а не в «личность», которой у него, наверное и вовсе не было. Ведь не знала его характер, не знала его мысли.

Теперь мне представилась возможность познакомиться. Он был злым, как недолюбленный ребенок. Взрослый мужчина, которым руководят старые обиды и детские комплексы, толкающие на жестокость. И я решительно не понимала, почему меня это не заставляет презирать его. Почему мне хочется… спасти? Помочь…

И кому?!

Этому психованному мужику, который ненавидит меня ни за что. Который держит меня взаперти. Который издевается и обижает.

И почему-то вновь, как прежде со зверем, я ассоциирую его с ребенком. Может у меня какой материнский инстинкт не реализованный? А как иначе объяснять эту маниакальную идею?

По правде говоря, его грубые слова почти не задевали. Я не была такой, какой он меня называл. Поэтому безосновательные обвинения лишь кололи немного, но больше от того, что их говорит тот, от кого бы я меньше всего хотела слышать подобное…

Хотя то, что он считает меня… эээ… девушкой с низкой социальной ответственностью всё же нервировало. Вот это было прям обидно. И я отдавала себе отчёт в том, что по большей части причина кроется в том, что мне хотелось бы принадлежать только ему, и чтобы он тоже…не был больше ни с кем. А если он считает, что я просто одна из вереницы его ночных бабочек, то явно же ни к чему это не приведёт… Будто без этого всё прекрасно.

Женская логика вошла в чат, похоже.

Да и при любом раскладе он не должен мне нравится. Даже наоборот. Но почему-то мне всё равно хотелось касаться его, хотелось обнимать, чтобы он смог поверить, что его тоже можно любить просто так, а не из-за каких-то шпионских планов. Что он может нравится таким, какой есть, и ему не нужно заслуживать расположение…

Я веду себя как тряпка? Да, наверное.

С детства тащила к себе всех бездомных животных, даже тех, что меня кусали, отдавала последние десять рублей бомжу на улице зимой, помогала двоечникам одноклассникам, которые дергали за косички на переменах, маленькая несла из магазина огромные тяжелые пакеты, помогая незнакомой бабушке донести их до дома. А сколько таких бабушек переведено через дорогу! Соберется небольшой отряд.

Может из-за этой черты характера я и смогла привязаться к зверю, пожалеть его, чтобы потом получить в ответ его тепло, ответную заботу… И прямо сейчас мне очень хотелось так же «помочь» и мужчине…

Взрослому. Огромному. И злому.

Да. И вроде головой он меня ни обо что не бил. Хотя был инцидент в землянке... Но даже прежде не замечала в себе таких глупых, ничем не обоснованных фантазий. Зайти в клетку к голодному тигру, чтобы спасти его от голода? Вот так наверное выглядели сейчас мои мотивы со стороны.

Но внутреннее упрямство каждый раз подначивало внутри, когда видела его грубость к себе, – ответь иначе, от обратного… Но ведь не сработало! Я пробовала. Он не слышит! И не верит. Я сама бы не поверила, если бы человек, которого, прямо сказать, гноблю, в ответ тянулся ко мне. Это же клиника…