Серебряная богиня - Джудит Крэнц

— С ума сойти — подружка невесты, а мне уже добрых тридцать девять! Надеюсь, торжество не станет чем-то грандиозным? Мне ведь не придется нести за вами шлейф или что-нибудь в этом роде?

— Пока только запись в Бюро регистрации. Церковное венчание состоится позднее у них дома. Он же виконт, и я не могу оставить его матушку без подобной церемонии. После регистрации будет скромный ужин в «Савое».

— О нет, Салли, мне кажется, отель не самое подходящее место. Там стены провоняли от множества вечеринок. Я устрою прием у себя, это будет моим свадебным подарком.

— О, я мечтала, что вы это предложите! Спасибо, Анабель!

— Я поняла, что именно этого вы от меня ждете, — рассмеялась Анабель. Ей нравилось быть щедрой, но она терпеть не могла, когда ее просили об одолжении. — Только не передумайте снова, Салли. Мне еще не приходилось устраивать свадебные приемы, и я не желаю внезапно все отменять в последний момент и пить шампанское в одиночестве.

— Я обещаю, Анабель, честное слово. О, вы просто ангел!

— Салли, еще одно…

—Да?

— Расслабьтесь.

— Расслабиться? Господи, вы меня удивляете. Ну как я могу расслабиться в такое время? — В голосе Салли вновь послышались беспокойные нотки.

— Сядьте в кресло и в течение получаса повторяйте вслух: «Я виконтесса». Вот увидите, это подействует.

* * *

Бюро регистрации — самое неромантическое место для свадеб, думала Анабель, с удовлетворением наблюдая за успешным ходом вечеринки, которую она устроила. Вся родня жениха была просто ослеплена, когда они вошли в ее переполненный цветами дом, но несколько часов спустя, отведав икры, паштетов и других холодных закусок, гости вполне освоились. Жених с невестой и вся свита величавых надутых родственников жениха давно уже отбыли, а остальные гости перешли к пению старых добрых песен. Очевидно, все мужчины во время войны служили вместе, решила Анабель, когда ее гостиная огласилась звуками песни из фильма о военных летчиках конца 40-х годов. К счастью, она в отличие от многих других женщин не имела обыкновения заполнять свой дом бьющимися безделушками.

Анабель устала от своих обязанностей подружки невесты, которые в конце концов вылились, как и следовало ожидать, в присматривание за упрямой, взбалмошной Салли, чтобы та не улизнула со свадебной церемонии, проявив полное неуважение к остальным ее участникам. Она не сводила бдительного ока с невесты до тех пор, пока не были произнесены последние церемониальные слова и новобрачные не уехали переодеться, чтобы встречать приглашенных на прием гостей. Маленький, простенький приемчик, на который рассчитывала Салли, после того как она узнала, что его устройство берет на себя Анабель, немедленно разросся в грандиозное мероприятие с более чем сотней гостей, и теперь Анабель терпеливо дожидалась, когда допоют последнюю песню и осушат последнюю бутылку, чтобы выпроводить оставшихся гостей.

Наконец, уже за полночь, она поднялась наверх к себе в спальню. Как обычно, ее горничная сняла с постели тяжелое желтое шелковое одеяло и, отогнув отделанный кружевами пододеяльник, разгладила простыню так идеально ровно, что она казалась шелковой на ощупь. Как обычно, ее шифоновая ночная рубашка была расстелена на постели, а вышитые домашние шлепанцы стояли на ковре рядом с кроватью. Но в спальне оказалось нечто новое: в ее постели спал какой-то мужчина, уткнувшись лицом в матрас и укрыв голые плечи ее белым шерстяным одеялом.

Когда Салли соберется в следующий раз выходить замуж, пусть в свое удовольствие устраивает прием в «Савое», подумала Анабель, беспомощно разглядывая разбросанные по ковру визитку с одним вывернутым рукавом, брюки с лампасами, рубашку, галстук, блестящие черные туфли, даже носки и трусы. Она решила было позвонить горничной, но передумала. Не имело смысла также будить дворецкого. У них с поваром сегодня выдался нелегкий денек, хотя большую часть работы выполняли нанятые официанты. Она подошла к кровати и осмотрела узурпатора. По цвету волос Анабель узнала в нем шафера, но их знакомство во время свадьбы свелось к быстрому обмену ироническими взглядами, подтверждавшими, что оба имеют одинаково смутное представление о предстоящей церемонии.

«Ну что ж, он по крайней мере выглядит как джентльмен, — подумала Анабель, — и, черт побери, у меня нет никакого желания идти устраивать себе постель в одной из гостевых комнат, когда уже так поздно». Она разделась в ванной комнате, натянула ночную рубашку и скользнула в постель с другого края громадной кровати. Слава богу, он хотя бы не храпит, мелькнуло у нее в голове, и она преспокойно уснула.

Несколько раз за ночь Стах просыпался и обнаруживал, что рядом с ним спит какая-то женщина, но кто она такая, он не помнил. Поскольку подобное открытие было ему не в новинку, он продолжал безмятежно спать.

Стах и Анабель проснулись поздно и почти одновременно, с интервалом в несколько секунд. Она оперлась на локоть, и ее темно-рыжие волосы рассыпались по плечам.

— Мне заказать вам завтрак, князь Валенский, или вы мечтаете только об «Алка-зельцере»?

— Пожалуйста, завтрак, мисс де Фурман.

— Яйца всмятку? Свежие булочки? Или германская ветчина, мед?

— Прошу вас, и то, и другое.

— Чай или кофе?

— Чаю, пожалуйста.

— Вы очень любезны сегодня с утра, должна вам заметить.

Анабель сняла трубку телефона, стоявшего рядом с кроватью, и передала заказ на кухню.

— У вас, случаем, не найдется купального халата… я имею в виду, мужского халата?

— Естественно, нет. Я живу одна.

Стах поднялся с кровати, нагишом проследовал в ванную комнату и прикрыл за собой дверь. Анабель залилась смехом, лежа в постели. Ей было интересно, в чем он появится из ванной. В гардеробной лежала целая груда банных полотенец. Но тут дверь открылась, и Стах, точно так же, нагишом, вернулся в постель. Ну, одно испытание он, по крайней мере, выдержал, и совсем неплохо, подумала Анабель.

— Доброе утро, Мари, — приветствовала она горничную, вошедшую в спальню с одним подносом. За ней следовал дворецкий Лэндон, неся в руках другой.

— Доброе утро, мадам.

— Мари, подайте поднос князю, а ваш поднос, Лэндон, я возьму себе. Да, поставьте сюда, пожалуйста. Благодарю. На улице солнце?

— Чудесный день, мадам. Может быть, отдернуть шторы?

— Не надо, Лэндон. Я позвоню, если вы мне понадобитесь.

Она налила себе чаю, а Стах тем временем сосредоточенно поглощал поданный завтрак.

— Прекрасные яйца, — заметил он.

— Мой молочник держит кур и доставляет мне все, что они снесут за день.

— В самом деле?

— О да!

— Прекратите насмехаться надо мной, — сердито сказал Стах.

— Вы ужасно забавны. Как же мне не смеяться?