Грешники Святого города - Лилит Сэйнткроу

Ворота Гейб были слегка приоткрыты. Мало того: защиты, ограждавшие ее имение, были прорваны, и энергия истекала из этих разрывов в вечерний воздух, словно кровь.

Я, конечно, хотела войти первой, поскольку привыкла сама разбираться в ситуации. За тридцать лет эта привычка укоренилась так глубоко, что избавиться от нее было непросто. Однако Джафримель схватил меня за руку железной хваткой, до боли, и молча, одним пылающим взглядом изумрудных глаз дал понять: первым пойдет он и лучше с ним не спорить.

Я была настолько потрясена, что не стала возражать. Просто последовала за ним, упершись большим пальцем левой руки в гарду катаны, а правую руку положив на ее рукоять. Возможно, в данной ситуации стоило вытащить разрядник, но я действовала инстинктивно. Холодное оружие нравилось мне больше. Дайте мне меч и пространство, где можно развернуться, укажите врага — и я не ошибусь.

«А все остальное в жизни сбивает меня с толку».

Эта мысль была преисполнена невеселого юмора. Жалкий юмор висельника, порожденный тревогой и тут же забытый.

Любопытно, что, пока я следовала за черным плащом и чернильно-черной шевелюрой Джафримеля, мысли мои прояснились. Демон бесшумно ступил за ворота Гейб, напряженно и внимательно подмечая мельчайшие детали. Поврежденные охранные щиты усадьбы налились красным светом и издавали шипение. Ментальным прикосновением я постаралась упорядочить энергетические слои, соединить края разрывов. Странно, но за этими брешами и порезами не угадывался ничей персональный след.

Если псион проламывает защиты, он оставляет различимый отпечаток, нечто вроде запаха, по которому можно обнаружить вторгнувшегося. Это одна из проблем, связанных с использованием энергии: она всегда несет отчетливый след личности. Наемники вроде меня специально обучены и психологически натренированы на обнаружение таких следов. Без этого не обойтись, это неотъемлемая часть профессии. Я до сих пор чувствовала себя наемником, по возможности не садилась спиной к двери и рассматривала окружающий мир как клубок связей, порой случайных: если проследить любую из нитей, знания и инстинкт непременно выведут на нужную персону или к источнику информации.

Никто не может прожить жизнь без столкновений и выбросов энергии в эфир. Особенно тот, кто способен совершить деяние, из-за которого на него начинают охоту. Хоть раз, да проколется, а любой прокол — сигнал для охотника. Но разрывы и дыры в старательно и умело установленной защитной системе Гейб не хранили никакого индивидуального отпечатка.

Джафримель легкой тенью проскользнул по выложенной гравием дорожке сада. Домовая защитная система осталась неповрежденной и лишь напряженно вибрировала, словно отзывалась на боль. Мне пришлось истощить собственные защиты, чтобы потянуться к Гейб — ведь нас соединяла магическая и психологическая связь. Знак на моем плече сжался, и я поняла, что аура Джафримеля уплотнилась, образовав поверх моих обычных защитных слоев еще один дополнительный — демонический.

Такого я от него не ожидала, у меня даже сердце подскочило. Я оглядела заросший сорняками сад. От напряжения по коже побежали мурашки, во рту появился привкус меди.

Я чувствовала себя бодро и энергично.

Мы нашли Гейб за домом, в садике у задней стены, где Эдди выращивал не самые любимые, но полезные растения — аконит, конскую мяту, белладонну, псионский сумах (средство от шлаковой немочи), кифию, горькую полынь, луговой шафран, наперстянку, морозник и еще неведомо что. Весь дурман был выдернут, так что в земле остались размягченные дождем ямки, и это озадачивало. Если Эдди умер десять дней назад, почему сад успел зарасти? И куда делся дурман?

Джафримель повернулся ко мне.

— Ступай ко входу в дом, — велел он, но я двинулась мимо него, и он мягко поймал меня за левую руку. — Данте. Тебе не нужно этого видеть. Прошу тебя.

Но я взглянула — и увидела. Его благие намерения не помогли. Ничто на свете не могло меня удержать.

Гейб лежала среди свежей поросли болиголова. Тело ее прогнулось назад, словно в гимнастическом «колесе». Вот только окровавленные дыры на рубашке и джинсах этой позой не предусматривались.

«Мертва часов шесть, не меньше», — машинально отметила я, уловив то, что некроманты называют фосфоресценцией, — медленно угасающее ложное свечение нервов.

Почва вокруг тела была изрыта пулями, посбивавшими растения. День стоял дождливый, на лице Гейб застыли капли воды, челюсть отвисла, волосы походили на спутанный клубок серой и черной пряжи. Босые ноги были очень бледными.

Меч, скрученный и почерневший в момент ее смерти, вывалился из правой руки.

Глаза были закрыты, и если бы не рана в левой щеке, где пуля пробила плоть и раздробила зубы, Гейб выглядела бы умиротворенной.

Мой пульс оглушительно грохотал в ушах.

Потом в мозгу что-то щелкнуло. Я посмотрела на ее ноги, затем на гравийную дорожку, ведущую к дому. Должно быть, Гейб бежала через лужайку босиком, в страшной спешке. Почему?

Несмотря на личные переживания, мой опыт осмотров мест преступлений привел в движение отлаженный механизм. Я должна немедленно все изучить и как следует осмыслить.

«Переживать будешь потом, Дэнни. Сейчас нужна ясность мысли. Думай. Шевели мозгами».

По растениям и отметинам в земле я проверила, под каким углом прилетели пули. Запах смерти смешивался с сочными ароматами зеленого сада и взрыхленной земли. Сопоставив раны, выбоины и повреждения на растениях, компьютер в моей голове безошибочно указал, откуда велся обстрел. С крыши. Прекрасная позиция для стрелка, вооруженного штурмовой винтовкой.

Почему Гейб до сих пор лежит здесь? Такая пальба не могла остаться без внимания, кто-то должен был вызвать полицию, как-то вмешаться, что-то сделать. Есть же поблизости соседи?

Почему Гейб прибежала сюда из дома? Наружные защитные заграждения были прорваны, а домовые вибрировали, видимо отзываясь на смерть хозяйки. Я некромантка, рядом мертвое тело, но если я отправлюсь сейчас в мир смерти, то рискую не вернуться. Я слишком устала, слишком потрясена, слишком растеряна. К тому же Джафримель наверняка стал бы расспрашивать Гейб, а тут нужно знать, какие именно вопросы задавать, чтобы выявить тайную логику случившегося. Есть правила опроса мертвых, и он может не знать их, как я не знаю демонского этикета.

От одной мысли о подобном использовании тела Гейб в моей душе вспыхнуло негодование. Она ушла в смерть, навстречу ясному свету неизбежности. В те самые залы, где бывала не раз. Если в мире существует хоть какая-то справедливость, Гейб сейчас с Эдди, и я не могу отрывать ее от него.

«Кроме того, Дэнни, ты боишься встретиться с ней. Ты снова ее подвела».

Мне вспомнились те, кого я подвела, те, кого любила и кто сейчас мертв. Роанна. Льюис. Дорин. Джейс. Эдди. Теперь к этому длинному перечню добавилось новое имя.