Любовь творит чудеса - Кэйтлин Битнер Рот

Ее лицо на мгновение приобрело озадаченное выражение, но потом красноречивые глаза озорно блеснули. Она прекрасно поняла, о чем думал Кэмерон.

Черт возьми, как долго он на нее таращился? Он готов был поспорить на круглую сумму, что плутовка надела такой наряд неслучайно. Что ж, пусть поиграет. Она ведь не знает, какую игру задумал он. Кэмерон откашлялся.

– Вы получили записку, в которой я сообщал, что мы опоздаем на пару часов?

– Конечно. – Жозетта отошла в сторону, приглашая его войти.

Исходящий от Жозетты аромат едва не лишил Кэмерона присутствия духа, но затем в ноздри ему ударил острый запах каджунской еды. Детские воспоминания захватили Кэмерона подобно урагану, и он едва не споткнулся. Господи, как же он скучал по той жизни, что осталась далеко в прошлом.

– Прошу прощения за опоздание. – Он протянул Жозетте бархатный мешочек с обещанным ромом. – Кажется, юная мисс Куда-только-я-сегодня-не-заглянула нуждается в хорошей чистке. Мы забрали у мадам Шармонте одно из платьев. Остальные она доставит вам завтра.

Жозетта дерзко оглядела Кэмерона с головы до ног.

– Судя по всему, вы тоже не преминули посетить своего портного. Уверена, в этом легком костюме вы чувствуете себя гораздо комфортнее. Кстати, он вам очень идет.

Кэмерон смотрел в блестящие глаза Жозетты так, словно они притягивали его к себе, заставляя подойти ближе. Но он и так уже стоял слишком близко. И это представляло проблему. К тому же не стоило добавлять рома в лимонад. И не стоило выпивать целых три бокала этого освежающего напитка, прежде чем отправиться в гости. Проклятие, как она красива. Странно, но теперь, когда Жозетта стояла так близко, ее лицо казалось ему давно знакомым. Из-за сестры? Нет, мадам Олимпия сказала, что они совсем не были похожи.

Сдвинув брови, Алексия прошагала мимо.

– Ужасно проголодалась. Увидимся за столом.

– Я тоже ужасно проголодался, – пробормотал Кэмерон.

Жозетта еле слышно фыркнула.

– Считаете, что поступили очень умно? – Жозетта посмотрела вслед племяннице, одетой в новое платье цвета чайной розы. – Когда вы впервые встретились, на ней были лохмотья. Но это вовсе не означает, что ее гардеробная пуста. Мы завсегдатаи салона мадам Шармонте. Мне следовало предупредить вас. Что привело вашу дочь в столь дурное расположение духа?

По какой-то непонятной причине Кэмерон умолчал о том, что племянницу Жозетты вновь поймали на воровстве.

Он окинул взглядом холл, позолоченный столик, украшенный цветами, и картины в золоченых рамах, висящие на затянутых камчатой тканью стенах, в отчаянной попытке не обращать внимания на стоящую рядом красавицу.

– Судя по доносящимся с кухни восхитительным ароматам, девочкой сейчас руководит исключительно пустой желудок. Хотя не понимаю, как такое возможно? Ведь она умудрилась съесть обеды Мишеля и Эббота.

Кэмерон кивнул Вивьен, стоящей чуть позади кузины, и на ее губах заиграла еле заметная улыбка.

– Добрый вечер.

Жозетта передала девушке бутылку.

– Не будешь ли ты так любезна отнести это в гостиную, а потом присоединиться к нам?

– Oui. – Вивьен исчезла за дверью.

Жозетта повернулась к Кэмерону.

– Моя вторая кузина, Регина, готовит ужин. Следуйте за мной.

Кэмерон направился в столовую вместе с хозяйкой дома, прилагая все силы к тому, чтобы не смотреть в ее сторону. С его ростом даже искоса брошенный взгляд непременно упал бы на треклятое декольте. Нижняя часть тела Кэмерона вновь устроила бунт.

– Очень мило, – произнес он, когда они вошли в столовую. Вряд ли старик Луи Леблан приложил руку к убранству этой комнаты: накрытому кружевной скатертью столу, обтянутым бархатом стульям и стенам, на которых искусная рука художника изобразила сочно-зеленый плющ, пестрые цветы и казавшихся живыми бабочек.

Алексия недовольно фыркнула.

– Еда остывает.

Кэмерон наклонился и внимательно посмотрел на губы девочки, которые та только что тщательно облизала. Однако к платью прилипли крошки. Алексия спрятала руки в складки скатерти, но Кэмерон успел заметить, что она держит обкусанный ломоть хлеба, и едва не рассмеялся.

– Восхитительные запахи и подергивающийся нос Алексии говорят нам о том, что лучше сесть за стол, иначе ничего не останется.

Кэмерон выдвинул стул для Жозетты и, вместо того чтобы сесть по правую руку от нее, как диктовали правила приличий, помог устроиться Вивьен, затем сел напротив хозяйки дома. Теперь ему придется весь вечер смотреть на нее. Даже большая ваза со свежими цветами, стоящая на середине стола, не скрывала восхитительного зрелища.

Трепещущее пламя свечей отбрасывало блики на темные волосы Жозетты. Они же играли на ее губах, уголки которых были слегка приподняты вверх. Что все это значит? Она что-то скрывает? Жозетта посмотрела на гостя, как если бы прочла его мысли.

– Какое вино вы предпочитаете: белое или красное?

– Красное, – ответил Кэмерон. Ему необходима целая бутылка. Или даже две.

Жозетта кивком указала на стол.

– Как видите, мы приготовили рагу из креветок, бурую джамбалайю и два вида гумбо.

– Надеюсь, вы отбросите формальности и будете есть эти блюда так, как предписывают традиции.

Кэмерон улыбнулся.

– Вы забыли, что я вырос во Французском квартале?

– В таком случае не стесняйтесь, накладывайте еду сами. – С этими словами Жозетта взяла со стола чашу с дымящимся рагу и положила себе порцию.

Кэмерон и Алексия одновременно потянулись к другой чаше.

– Я гость, – озорно подмигнув, произнес Кэмерон. – Так что я первый.

Несмотря на дурное настроение, Алексия не выдержала и улыбнулась.

Кэмерон наполнил свою тарелку ароматным рагу с кусочками цыпленка, острых колбасок и тассо – приправленных травами копченых полосок свинины, придающих блюду особенный цвет. Как же он скучал по всему этому в Сан-Франциско. Интересно, как отреагирует утонченная Жозетта, если он по традиции окунет в соус хлеб?

Словно в ответ на его немой вопрос, Жозетта изящно отломила кусок от горячей, покрытой хрустящей румяной корочкой буханки. Она опустила хлеб в свою тарелку, а затем отправила в рот, не уронив ни капли.

Низ живота Кэмерона сдавило болью.

Он последовал примеру хозяйки дома и едва не застонал от удовольствия. «La seule manière de savourer la nourriture des dieux»[16].

По традиции этой фразой сопровождался первый кусок креольского или каджунского блюда. Сколько раз он ее повторял? Но сегодня эти тихо произнесенные слова словно бы предназначались для того, чтобы соблазнить Жозетту. Да что, черт возьми, на него нашло? Ведь рядом сидели Вивьен и его дочь.