Ожерелье для Франчески - Ли Уилкинсон

Только Френ перевела дух, как Блейз слегка пошевелился и длинная мускулистая нога коснулась ее. Насторожившись, она отодвинулась на дюйм, понимая, что он притворяется спящим.

Разозлившись, она снова откинулась на бортик и закрыла глаза. И в ту же минуту вздрогнула, когда, прыснув от смеха, он со стоном признался:

– О'кей, ты победила. – Затем с шутливой огорченностью посетовал: – А ты, оказывается, бессердечная. – Глядя на ее грудь, он взял руку девушки и положил себе на грудь. – Или ты притворяешься?

Она промолчала. Блейз мягко пробормотал, блестя глазами:

– Не хочешь кое-чем заняться перед обедом?

Она покачала головой.

– Предпочитаю сохранить приличия до свадьбы, как договорились.

Вздохнув, он отпустил ее. А ей стало грустно, что он поймал ее на слове.

– Я начинаю чувствовать голод. Поэтому, если ты не возражаешь, пойду оденусь.

– Пожалуйста, – вежливо согласился он.

Она встала и, выйдя из ванны, надела халат и быстро завязала пояс.

– Обедать будем в отеле? – спросила она.

– Я думал пригласить тебя в «Медичи». – Блейз тоже вылез из ванны и шел за Френ, завязывая пояс на халате.

Френ знала, что «Медичи», расположенный неподалеку от Парк-лейн, считается одним из лучших ресторанов в Лондоне. Она забеспокоилась:

– Ты уже заказал столик?

– Нет.

– Вряд ли тебе это удастся…

Он ответил небрежно:

– Думаю, удастся.

Как всегда, Блейз полностью уверен в себе.

– Мне нечего надеть, – призналась она.

– А платье для коктейля, что ты надевала в пятницу? Ты выглядишь в нем очаровательно.

Она ясно вспомнила элегантные наряды «от-кутюр» в гардеробе Мелинды.

– Оно не очень шикарное… Я… я не хочу, чтобы тебе было стыдно за меня.

– Мне не стыдно.

Успокоенная и довольная, она прошла по спальне и, открыв чемодан, достала платье. Оно было новое, недорогое, из немнущейся материи. За платьем последовала меховая накидка.

Одевшись и аккуратно наложив макияж, Френ внимательно оглядела себя в зеркало с ног до головы и решила, что, хотя ей далеко до Мелинды, она сможет выдержать испытание рестораном.

Держа меховую накидку па руке, девушка вернулась в гостиную. Блейз, уже одетый в смокинг, стоял возле окна.

Бесшумно ступая по ворсистому ковру, Френ шла к нему и вмиг остановилась, когда Блейз повернулся. Наверняка у него есть шестое чувство, подумала она. А он стоял и пристально смотрел на стройную фигурку, качая головой в знак одобрения.

Когда она подошла, он, взяв накидку, надел мех ей на плечи, коснувшись губами ямки между шеей и плечом. Эта ласка заставила ее тело вздрогнуть, и Блейз, обхватив за талию, притянул ее к себе. Голова девушки запрокинулась, и его губы почти коснулись ее рта, когда начал сигналить мобильный телефон.

– Проклятие! – проворчал он и, выпрямившись, достал его из кармана.

Отойдя в сторону, она наблюдала за его лицом, когда Блейз немногословно отвечал:

– Балантайн… Да… Да, понимаю… Где?.. Превосходно… Да, я буду там… Двадцать минут, самое большее полчаса…

Его глаза сверкнули, и Френ почувствовала волнение. Он явно на что-то решился. Опустив телефон обратно в карман, Блейз сказал:

– Надеюсь, ты не возражаешь против смены ресторана?

– Не возражаю, – заверила она его, ожидая, он скажет, куда они поедут и почему изменились планы.

Не давая никаких объяснений, он взял ее под руку, они вышли из номера и двинулись по роскошному фойе к лифту.

Только они вышли из вестибюля на улицу, как подъехало такси.

– Вовремя, – с удовлетворением сказал Блейз, делая знак водителю. Усевшись в машину, Блейз шепнул адрес, и автомобиль тронулся с места.

– Куда мы едем? – поинтересовалась Френ.

– В «Ройал Георг», маленький отель недалеко от Кенсингтон-Хай-стрит. – И он замолчал.

До Кенсингтона доехали уже в сумерках, магазинные витрины освещали тротуар, уличные фонари сверкали оранжевым светом в темно-синем небе.

«Ройал Георг» находился на Ньюленд-стрит, в совершенно глухом переулке. Когда-то это был частный дом, а сейчас перед вычурным входом выставили табличку, где золотыми буквами сообщалось, что здесь можно «пообедать в комнате времен короля Георга». Блейз помог Френ выйти из такси и что-то сказал водителю. Затем проводил ее по лестнице на антресоли, и они прошли по темно-красному ковру в комнату эпохи короля Георга III.

Впрочем, комнатой это можно было назвать с натяжкой. Большой зал был обставлен как в начале девятнадцатого века: тяжелые абажуры и шторы, массивная мебель.

Занято было только два столика.

Один, рядом с входом, парочкой средних лет: у женщины были завитые седые волосы, мужчина был лысый. Увидев Блейза и Френ, они прекратили дискуссию, что заказать на десерт, и уставились на вновь пришедших.

Но Блейз обратил ее внимание на другой столик, в темном алькове, за композицией азиатских ландышей.

Держа ее под локоток, Блейз провел Френ к этому столику, и она, увидев сидящую там парочку, вдруг остановилась как вкопанная и с ошеломленным видом недоверчиво уставилась на мужчину и женщину.

– Добрый вечер. Надеюсь, не будете возражать, если мы присоединимся к вам? – Блейз был подчеркнуто вежлив и совершенно спокоен.

Мужчина и женщина замерли с ложками в руках, на лицах обоих появилась тревога.

– Вот уж не думал, что подобные места тебе нравятся. – Блейз просто источал симпатию.

Первой опомнилась Мелинда:

– Но тебе же они нравятся!

Набычившись, Керк затравленно оглядывался по сторонам, словно получил удар под дых.

Мелинда, быстро успокоившись, насмешливо переводила взгляд с одного мужчины на другого.

Френ не знала, куда себя девать. Блейз, уловив ее настроение, выдвинул стул, почти насильно усадил ее и сел сам.

Когда он уселся, появился пожилой официант и подал меню. Бросив на него беглый взгляд, Блейз спросил:

– Есть у вас фирменные блюда?

Официант почтительно склонился и назвал блюдо.

– Франческа, будешь устрицы? – Блейз вопросительно поднял бровь.

Френ согласно кивнула головой.

– Хорошо. Принесите две порции и бутылку красного вина.

Официант удалился.