Имперский городовой - Александр Сухов

– А тебе-то что за выгода? – Охранник подозрительно посмотрел на заключенного.

– Дурья башка! – нарочито громким голосом воскликнул гном. – Дык ежели он счас сдохнет, вы ж его оставите в камере до завтрашнего утра, а может быть, и до самого вечера. За это время он начнет смердеть так, что здесь продыху не будет. Поэтому отворяй ворота! Парню нужно срочно разжать зубы и следить за тем, чтобы язык не перекрыл дыхалку. С Божьей милостью минут через десять его отпустит.

Реальная перспектива оказаться на месте покойника явно не пришлась стражам по душе. После недолгого совещания человек зазвенел ключами и начал открывать дверь камеры со словами:

– Токо в пасть ему полезешь сам. Мы подержим, ежели чего, или пособим другим каким образом.

– Не переживай, служивый! – успокоил охранника гном. – Все сделаем в лучшем виде, попридержите его малость, и дело с концом.

Троица «лекарей» с опаской приблизилась к топчану, на котором все это время продолжал усердно дергаться и пускать слюни наш герой. Взгляд его зеленых глаз то становился осмысленным, то мутнел. Время от времени его зеницы вообще закатывались, являя присутствующим лишь пронизанные кровеносными сосудами белки. Подобная картина вполне могла привести в трепет кого угодно, поэтому даже здоровенный огр рискнул приблизиться к мающемуся в страшных корчах бедолаге, предварительно поинтересовавшись, не передается ли «эпилехсия» воздушно-капельным путем.

Туз попросил у охранника-человека его расческу, чтобы «было, что засунуть в пасть эпилептику». Огр встал у изголовья больного, а его коллега пристроился в ногах, приготовившись по команде гнома всем своим весом на них навалиться.

«Начали! – громко прокричал Туз и, к удивлению остальных членов «бригады первой медицинской помощи», поспешил отскочить как можно дальше от топчана.

Нагнувшийся к бьющемуся в корчах телу громадина Зуг был первым отправлен в глубочайший нокаут, получив мощный прямой в челюсть. Неблагодарный псевдоэпилептик не только не оценил всей широты акта человеколюбия, проявленного огром, ко всему прочему он сломал ему челюсть как минимум в двух местах, о чем однозначно возвестил характерный громкий хруст. Второй охранник, вознамерившийся было оседлать ноги «больного», тут же заработал одной из них весьма болезненный удар в паховую область, а второй в солнечное сплетение. От невыносимого болевого шока несчастный так же, как и его коллега, огр, рухнул на каменный пол темницы словно подкошенный.

– Эти готовы, – ровным голосом констатировал Зенон, преспокойно поднимаясь со своего смердящего ложа. – Пойдем разберемся с остальными.

Застенчивый гном по ряду причин вовсе не претендовал на лавры непоколебимого борца с преступностью, поэтому предложил ограничить свое участие в операции прикрытием тылов. Иными словами, он был готов уступить всю славу товарищу, лишь бы не принимать участия в открытом столкновении с «вооруженными до зубов отморозками». Наш герой не стал долго упрашивать трусоватого карлика, он велел ему еще немного посидеть в камере, а сам тем временем бесшумно проследовал к выходу. Предварительно Зенон прихватил автоматический «Универсал» армейского образца, изъятый из поясной кобуры человека. Огр был вооружен лишь огромным тесаком, который для спокойствия взял Туз.

Выйдя из камеры, Зенон оказался в длинном узком коридоре, слабо освещенном двумя маломощными люминесцентными лампами. Стараясь производить по возможности меньше шума, он проследовал в сторону караульного помещения, местоположение которого определил по громким голосам, прерываемым время от времени заразительным смехом. Подойдя к двери караулки, он осторожно заглянул в распахнутую дверь. Внутри вели шумную беседу два человека и один эльф, четвертый охранник – также представитель лесного народа – мирно посапывал на овчинном тулупе, расстеленном на одном из топчанов, расположенном у дальней от дверного проема стены.

Говорил один из людей, а остальные с нескрываемым интересом ему внимали.

– Итак, я без трусов с комом одежды и ботинками в руках стою ни жив ни мертв между платьями своей возлюбленной, а по квартире шастает ейный муженек, так некстати вернувшийся из командировки. Во-во, вам-то смешно, а представьте, каково было мне, тем более что тот мужик был едва ли не с нашего Зуга. Стою и думаю: «Все, Эримий, конец твой наступил, счас мужик сунет свой нос в шкаф за чем-нибудь, а тут я...»

Рассказ горе-любовника был прерван смехом товарищей. При других обстоятельствах Зенон и сам был бы не прочь дослушать до конца забавную байку, однако обстановка к этому не располагала. Сняв пистолет с предохранителя, он вихрем ворвался внутрь караульного помещения и громко скомандовал:

– Всем на пол, лицом вниз, руки за голову! Полиция!

А чтобы никто из присутствующих не воспринял его слова в качестве дружеского розыгрыша, выпустил над головами изрядно перетрухнувших стражей половину обоймы очередью. Аргумент оказался настолько веским, что буквально через мгновение все головорезы, включая спавшего до этого эльфа, валялись, уткнувшись физиономиями в усеянный окурками и заплеванный ими же самими пол, боясь пошевельнуться.

– Так-то оно будет лучше, – переводя пистолет в режим стрельбы одиночными патронами, ухмыльнулся Зенон.

После этого он со всеми предосторожностями приближался поочередно к каждому бандиту, поднимал его с пола и производил самый тщательный досмотр на предмет обнаружения оружия. Убедившись в том, что очередной клиент «чист», Зенон ставил его лицом к стене и, чтобы исключить возможность внезапного нападения, приказывал опереться в нее руками и отставить ноги как можно дальше от стены.

В конце концов все четверо охранников оказались стоящими в одном ряду в позе, абсолютно исключающей всякие неожиданности с их стороны. А на столе перед Зеноном появился весьма впечатляющий арсенал. Парни были вооружены основательно. Помимо армейских автоматических пистолетов, у них имелись несколько ручных гранат, ножи, кастеты, а у одного из эльфов обнаружился непочатый картридж метательных звездочек.

И тут на руке одного из охранников Зенон заметил свои любимые «Хансли» – подарок дальборгских негоциантов, которых он, будучи еще зеленым стажером, избавил от ужасной напасти – бригады потрошителей складов. Мгновение ока, и справедливость восстановлена, а незадачливый воришка в дополнение к устному «фи» получил чувствительный удар кулаком по почкам. Хоть Зенон и не был сторонником применения пыток к военнопленным, но на сей раз он не удержался – уж очень взволновала его перспектива вот так запросто расстаться со столь ценной вещью.

Затем он на всякий случай взял в свободную руку второй «Универсал» и, почувствовав себя более уверенно, громко скомандовал:

– Граждане бандиты, а сейчас вы без суеты проследуете в бывшую мою камеру! Там уже лежат двое ваших гм... коллег, так что вам скучно не будет. Предупреждаю: первое подозрительное движение станет для любого из вас последним в этой жизни. Поэтому неспешно отрываемся от стеночки, становимся в колонну по одному и медленным шагом выходим из караульного помещения в коридор.