Утро вечера дряннее (сборник) - Светлана Алешина

– Старший лейтенант Христенко Николай Владимирович, – представился он, – а вы, как я понимаю, Ольга Юрьевна?

– У вас там все такие догадливые? – Я слегка поддела его, чтобы проверить, что он за фрукт.

– У нас там всякие есть, – улыбнулся он, так что на щеках появились ямочки.

Слава богу, чувством юмора не обделен. Я сняла шубу и устроилась за своим столом: как-никак все-таки начальник. Христенко сел напротив.

Достав сигареты, я запалила одну и выжидающе посмотрела на лейтенанта. Он опять суетливо пригладил свою треугольную челку и заерзал на стуле.

– Вчера убили Андрея Николаевича Ежова, – начал он безо всякого предисловия, не отводя от меня пристального взгляда.

– Я знаю, – коротко ответила я, в свою очередь тоже глядя ему в глаза.

– Вот как? – приподнял он прямые широкие брови. – Что вы хотите этим сказать?

– Это я сообщила в милицию об убийстве.

– Почему же вы не остались на месте преступления? – Голос Христенко металлически лязгнул.

– У меня очень напряженный график, – ровным голосом ответила я. – И потом, мне все равно нечего было вам рассказывать. Я пришла к Ежову, как мы с ним договорились, чтобы закончить с ним интервью, начатое накануне. Когда на мой звонок никто не открыл, я дернула за ручку – дверь оказалась незаперта. Ну, я вошла и увидела его. После чего позвонила вам.

– Нет, все-таки интересно получается, – закусил нижнюю губу и нервно тронул свою смешную челку Христенко.

– Согласна с вами, – вяло отозвалась я, предвкушая череду фраз и косых взглядов, продиктованных глупыми подозрениями в мой адрес.

Я глубоко затянулась и не спеша выпустила дым в потолок. Манерно так, раскованно и независимо. Они чуют, эти стражи порядка, с кем имеют дело. Не то что очень умны, тонки и проницательны, скорее под их линяло-синей формой живет какой-то дьявольский, животный, что ли, инстинкт, дающий им возможность распознать того, кто стоит или, как я, сидит перед ними. Христенко, наверное, уже почувствовал, потому что примирительным тоном сказал:

– Хорошо, я верю, что утром именно так все и было. А вечером?

– Что вечером? – наивно подняла я на него глаза.

– Как вы провели вчерашний вечер? – настырно буравил меня Христенко пристальным взглядом.

– Примерно с четырех до девяти я пыталась взять интервью у Ежова.

– А потом?

– Потом поехала домой.

– Вы поехали домой одна?

– Нет, – я скомкала окурок в пепельнице, – со мной был наш редакционный фотограф.

– И вы поехали с ним домой?

– Нет, я подбросила домой его – это в районе Колхозного рынка, – а потом уже к себе.

– Угу, – кивал головой Христенко, – понятно.

Хотя мне было непонятно, что ему понятно.

– Значит, – он как бы пытался подвести итог, – в девять вы были дома?

– Около девяти я въехала во двор, – уточнила я.

– Кто-нибудь видел это?

– Во дворе никого не было, – сказала я, – но, может быть, кто-нибудь из жильцов выглядывал в окно, когда я ставила машину на стоянку. – Ага, – словно обрадовался Христенко, – значит, вы никого не встретили?

– Не совсем так.

– Вы же только что сказали… – торопливо произнес Христенко.

– Я понимаю, куда вы клоните, лейтенант, – я намеренно понизила его в звании, – и не пытайтесь поймать меня на слове. Я сказала, что во дворе никого не было, когда я приехала; когда же запарковала машину, во двор въехал «Опель».

Я не считала себя связанной данным словом с бандитами, как и не собиралась, впрочем, заявлять о происшествии в милицию, но раз уж так получилось… Да и Христенко показался мне толковым мужиком. Короче, я ему все рассказала о своем похищении, начиная с того, как Никита что-то хотел от меня получить в «Матрице», и кончая посещением офиса Рудика.

Христенко выслушал меня, не перебивая.

– Потом я взяла такси и приехала домой, что-то около половины одиннадцатого, – закончила я.

– Вам нужно было сразу же заявить о похищении, – со вздохом произнес явно раздосадованный Христенко.

– И что бы вы сделали? – Я вынула сигарету и закурила. – Свидетелей-то нет.

– Может быть, кто-нибудь из соседей видел, как вас запихивали в машину, – предположил старлей.

– Все равно они не смогли бы никого опознать – было темно.

– Жаль, очень жаль, – Христенко ударил кулаком в ладонь, – отдел по борьбе с наркотиками этого Рудика – Рудольфа Сейфулина – несколько месяцев пасет – все без толку. Хитрый, гад. Можно было бы его на похищении зацапать.

– Сейфулин занимается наркотиками? – Я с интересом посмотрела на Христенко.

– Он ими торгует. Кокаин, героин. Столько молодежи погубил, сволочь. И нигде не прокалывается. Только я вам ничего не говорил, хорошо?

– О чем речь, товарищ старший лейтенант, – я снова повысила его в звании, – журналисты тоже умеют хранить секреты. Марина, – я нажала кнопку переговорного устройства, – сделай, пожалуйста, кофе. Надеюсь, – обратилась я к Христенко, – вы меня больше не подозреваете в убийстве?

– Я вас и не подозревал, – соврал старлей и почесал кончик носа, – просто мне нужно прояснить ситуацию. Ежова убили, предположительно, около одиннадцати вечера. В принципе у вас была теоретическая возможность после Рудика поехать к нему и убить его. Но это только в теории: не думаю, что в первый же день знакомства можно так возненавидеть человека, чтобы лишить его жизни.

В кабинет, кося глазом на лейтенанта, вошла с подносом Маринка. Она поставила его на стол и с независимым видом удалилась.

– Угощайтесь, Николай Владимирович, – предложила я, взяв одну чашку. – Если не секрет, скажите, убийца не оставил отпечатков в квартире Ежова?

– Предостаточно, – кивнул Христенко, держа чашку в руке, – и на посуде, и на рукоятке ножа.

Я облегченно вздохнула, помня, что дверные ручки я тщательно протерла.

– Еще один вопрос, – как бы между прочим спросил лейтенант, – вы сегодня, случайно, не были на улице Пушкина?

– Я была там, лейтенант, только не случайно, как вы выразились, а по делу. Я искала подругу Ежова – Ольгу Арникову. К сожалению, ее не оказалось дома.

– Значит, вы не были в ее квартире и не звонили в милицию?

– С чего бы я стала звонить в милицию? – разыграла я удивление.

Одно дело войти в квартиру, если она не заперта, что, в общем-то, тоже незаконно, а другое – несанкционированное проникновение при помощи отмычки. Я это знала, поэтому и не стала докладывать Христенко о том, что была в квартире Арниковой, хоть он и показался мне неплохим парнем. Ему бы мое признание ничего не дало, а мне могло доставить лишние хлопоты, которых у меня и так предостаточно.