С риском для сердца - Донна Олвард

Любовь ее матери была напрямую связана с достижениями Софии — успехами на работе и в учебе, умением оказаться в нужное время в нужном месте. Безусловно, Маргарет желала своей дочери только добра, но она не смогла дать ей ощущение семьи, покоя и радости. А на ранчо ее принимали такой, какая она есть. Ей не приходилось подстраиваться под кого-либо. София твердо решила больше не ждать ни от кого одобрения.

Девушка взглянула на Томаса, который звонко рассмеялся, когда Мария сказала что-то про Мигеля. Она не ждала одобрения и от него.

Карлос помалкивал и наблюдал за происходящим. Лишь когда Мария что-то протараторила по-испански и в очередной раз погрозила Томасу пальцем, он посмотрел на Софию и улыбнулся. От этого у нее на душе стало очень тепло. Она поняла, что они приняли ее. Вдоволь насмеявшись, Мария взглянула на Софию:

— Извини. Мы что-то увлеклись, заговорили на испанском языке и поставили тебя тем самым в неловкое положение.

— И хорошо. Софии, вероятно, совсем не интересно слушать рассказы о моих выходках. — Томас строго посмотрел на Марию, но София заметила озорной огонек в его глазах.

— Напротив, — возразила она. — Это было бы довольно забавно. Я и не предполагала, что ты способен на хулиганство.

Карлос расхохотался. Мария сказала:

— В другой раз, дорогая. Когда Томаса не будет рядом. Ох уж эти дети! Поседеешь тут с ними.

София развеселилась, так как волосы Марии были цвета воронова крыла, без намека на седину.

После обеда она вызвалась помочь Марии с посудой, но та оттолкнула ее.

— Ступай, ступай, — выпроваживала она девушку. — Томас сказал, что всячески старался найти для тебя занятие и не дать заскучать. Молодчина он, наш Томас.

Мария говорила о нем так, словно он был ее сыном. Как же ему повезло!

— Он, должно быть, рассказал тебе про пожар, — продолжила Мария, и сразу же ее улыбка погасла. Вот тут-то Софии и удалось разглядеть морщинки. — Сейчас большая часть восстановлена. Магазин, бассейн… Ты помогла ему с покраской. Это очень мило.

Томас явно не сказал Марии, что почти заставил ее это сделать. Но он знал, что София не выдаст его. Девушка видела, как Мария переживает по поводу пожара, поэтому она вдвойне была рада, что помогла.

— Ну что вы, сеньора Родригес. Я прекрасно провела время.

Ком подкатил к горлу. Ее переполняли эмоции. Да, да, она действительно хорошо провела время, несмотря на ссоры с Томасом. Она впервые в жизни почувствовала себя живой.

— Зови меня Мария, — улыбнулась сеньора Родригес. — И отдыхай. Больше никакой работы. Карлос позаботится обо всем. Мне не терпится узнать тебя получше и угостить настоящим асадо. Мы его вместе приготовим. Ведь ты любишь готовить.

София пожелала Карлосу и Марии спокойной ночи.

Она подошла к окну и взглянула на раскинувшуюся перед ней равнину и большое искривленное дерево. Она вспомнила, как приехала сюда. Вспомнила, что это дерево казалось ей одиноким, как она сама. Однако теперь дерево напоминало Томаса — такое же сильное и неприступное, стоящее на страже семьи Родригес. София не понимала, почему он так печется об этой семье.

— Спокойной ночи, Томас, — задумчиво пробормотала она.

В ее памяти всплыли вчерашний день и ночь, проведенная в его объятиях. Сегодня все будет по-другому. Она ляжет спать одна, в своей комнате. Так и должно быть.

София загрустила. Это означало, что все закончилось. Она отправилась спать, разбитая и несчастная.

Пока Карлос с Томасом работали во дворе, София помогала Марии по дому. Сегодня намечалось приготовление асадо — блюда, чем-то напоминавшего барбекю. Правда, Томас уверял ее, что ничего подобного она еще не пробовала. София наслаждалась свежим кофе с булочкой, а Мария вовсю суетилась в кухне. Скоро сюда снова приедут гости, и она будет для них готовить. Но сейчас они были только вдвоем. К полудню Карлос разожжет костер, а женщины примутся накрывать на стол. Мария собиралась приготовить любимый десерт Томаса — печенье, которое называлось альфайорес. Она обещала научить Софию печь его. Девушка представила, как она отнесет печенье Томасу. Может, так ей удастся поблагодарить его за все, что он для нее сделал.

Мария поставила молоко на огонь, пока София мыла посуду.

— Конечно, проще купить разные лакомства в магазине, чем делать самой, — объясняла Мария. — Но мне нравится готовить. — Она показала девушке, как взбивать сахар, ваниль и соду. — Ну вот. Теперь пускай постоит пару часиков.

— Так просто? — удивилась София.

Ей довелось попробовать нечто подобное в Канаде.

— Не спеши. Нам еще придется немножко попотеть, — улыбнулась Мария. — Томас сказал, что женится на Розе только в том случае, если она научится готовить альфайорес. — Огонек в ее глазах на мгновение угас, но потом она, улыбаясь, добавила: — Я стараюсь их всегда готовить по праздникам.

София отвела взгляд:

— Томас сказал, Роза была вашей дочерью.

Мария изменилась в лице. Софии стало не по себе.

— Да, она была нашей дочкой, — сказала сеньора Родригес. Она открыла шкафчик и достала оттуда банку с мукой. — Они с Томасом собирались пожениться…

София не знала, куда ей спрятаться. Она старалась сохранять спокойствие, хотя на душе у нее кошки скребли. Она достала масло для печенья из холодильника. Ей казалось, что девушка с фотографии пристально наблюдает за ней.

— Это Роза? — спросила она. — Девушка на лошади.

Мария гордо кивнула:

— Она прекрасно держалась в седле. Казалось, она родилась в нем. — Она внезапно рассмеялась. — Томас играл в поло, но Роза ездила верхом лучше, чем он.

Томас играл в поло?! София была поражена. Ведь поло — спорт богатых.

Мария протянула Софии миску:

— Томас — потомок древнего рода Мендоза. Но он предпочел ранчо семейному бизнесу. Даже после того, как наша Роза… Извини. — По щеке Марии скатилась слеза. — Мне кажется, что я никогда не смогу смириться с потерей дочери.

— Все хорошо, дорогая. — София подошла к ней и взяла ее за руку. — Я не должна была спрашивать.

Мария указала на фотографию, которая давно преследовала Софию:

— Она была красива, ты не находишь?

У Софии во рту пересохло, она старалась не смотреть на фотографию. Роза была не только их дочерью, но и женщиной, которую любил Томас. Поцелуи, ночь, проведенная в его объятиях… Внезапно София ощутила, что она лишняя.

Девушка на снимке выглядела счастливой и уверенной в себе. София ей немного завидовала. Она чувствовала себя воришкой, хотя не сделала ничего плохого.

— Я думала, Томас рассказал тебе о своей семье, — заметила Мария, немного успокаиваясь.

— Мы не говорили об этом, — призналась София.