Это подиум, детка! Сказка о московских куколках - Маша Царева

– Вот она! Держи ее!

И железные пальцы сомкнулись на Аленином предплечье.

Она испуганно обернулась. Амбал из гримерной гадливо улыбался ей в лицо. Дыхание его тошнотворно пахло чесноком и сыром дор-блю.

– Сбежать надумала, длинноножка? А я разве не предупреждал, что мы делаем с такими пугливыми?

– Мне надо домой, – твердо сказала Алена, – меня ждут.

– Отпустим мы тебя домой, не волнуйся, – он потащил ее к выходу, – еще и сами отвезем, мы ж не звери. Только прокатишься с нами. Это недолго, пару часиков всего, – и он глумливо загоготал.

Проходя мимо милицейского поста, Алена умоляюще взглянула на охранника дядю Мишу, но тот, явно заметив, что происходит, тотчас же отвел глаза. И его красноватое лицо человека, частенько перебирающего со спиртным, одеревенело. Краем глаза Алена видела, как амбал отточенным движением сунул в карман милицейского кителя свернутую в трубочку купюру. «Интересно, – подумала она, – сколько стоит моя жизнь по меркам дяди Миши? Двадцать долларов? Пятьдесят?.. Уж точно не больше сотки!»

У главного входа их ждал массивный черный Hummer. В приоткрытой дверце маячила слегка нервная Эвелина. Увидев Алену, она расслабленно улыбнулась и прошептала:

– Ну слава богу! Тебе невероятно повезло. Они сегодня подписали какой-то контракт, настроение у всех отличное! Если будешь умницей, никто тебе ничего не сделает, еще и деньги получим.

– Если у них столько денег, зачем им вообще понадобилась я? – задумчиво протянула Алена. – Могли бы купить любую…

– Как ты не понимаешь: их возбуждает чувство власти. Пришли на показ, выбрали себе девчонку. Не та, которая сама подкатила, позарившись на их боты за две тысячи долларов и часы за пятнадцать. А ту, которую выбрали они.

Амбал втолкнул Алену в машину.

– Хватит трепаться, девочки, потом натреплетесь. У нас времени мало.

Алена обернулась через плечо и улыбнулась, вложив во взгляд все ресурсы своего обаяния.

– Мне только сигарет надо купить, ага? – легкомысленный кивок в сторону ларька. – Три секунды, и я вся ваша, мальчики.

– У меня есть сигареты.

– А я только Vogue курю, с ментолом.

Амбал недовольно нахмурился, но отойти все-таки разрешил. Наверное, решил, что, оценив тюнингованный автомобиль, она резко поменяла точку зрения о его владельцах.

Алена нарочито медленно, соблазнительно виляя тем, чего природа ей явно недодала, подошла к палатке. Наклонилась к окошку, изящно выгнулась, чтобы наблюдатели могли оценить плавность ее движений и округлость ягодиц. И… резко отпрыгнув в сторону, побежала. Она рассчитывала на эффект неожиданности – он не сразу поймет, что произошло, у нее будет фора хотя бы в несколько секунд. Смешно, конечно, ведь амбал явно из бывших спортсменов, он догонит Алену в два счета. Но сразу за палаткой – дворы. Если ей удастся спрятаться, они не будут тратить время на ее поиски – так она думала.

Забежав в первый попавшийся подъезд, она взлетела на несколько лестничных пролетов вверх, прижалась лбом к пыльному засиженному мухами стеклу и затаила дыхание.

Вот запыхавшийся амбал вбежал во двор, и взгляд у него был совершенно дикий. Наверное, если бы в тот момент ему встретилась Алена, он от злости убил бы ее одним ударом мощной пятерни. Однако расчет ее оказался верным – никто не собирался тратить драгоценное время на ее поиски. Покрутив головой, заглянув в ближайшую подворотню, амбал вернулся в машину.

«Бедная Эвелина, – с грустью подумала Алена, – теперь придется ей отдуваться за двоих, с такими-то отморозками!» И тут же успокоила свою совесть: Эвелина, кажется, была совсем не против. И даже наоборот: радовалась неожиданному заработку. Алена просидела в подъезде два с половиной часа – ей все казалось, что если она высунет нос на улицу, то ее тотчас же затолкают в неведомо откуда взявшийся автомобиль, и… О том, что произойдет дальше, она старалась не думать.

Когда она все-таки рискнула выйти на улицу, было уже темно. Пройдя несколько шагов, Алена ничего не смогла сделать со своим сбившимся дыханием, со своим трепещущим сердцем, с подпрыгивающим на внутреннем батуте желудком. Словно кто-то в спину ее толкал, словно у нее внутри орала-надрывалась сигнализация: прочь от этого места, прочь!

И тогда она побежала.

Она бежала долго, быстро, не останавливаясь, не обращая внимания не изумленные взгляды прохожих. Она не понимала, куда бежит. Бежала по проспекту, потом по бульвару, потом по какой-то тихой кривой улочке, потом по мосту. Не читала вывесок на домах, не обращала ни на что внимания. Вот такая сублимация истерики.

Она и сама не помнила, как оказалась в том баре. Пришла в себя в тот момент, когда улыбчивый бармен в шотландской юбке, подмигнув, сказал, что в честь презентации нового сорта виски девушкам наливают бесплатно. И поставил перед ней стакан, на дне которого плескалось нечто темно-ореховое, пряно благоухающее. Алена сделала осторожный глоток и в первый момент неприязненно поморщилась – напиток был горьковатым и чересчур крепким. Но потом случилось чудо – крошечный глоточек вдруг превратился в огненный водопад, с головой накрывший все ее продрогшее существо. Удивительный эффект! Может быть, все дело в том, что она ничего не ела с самого утра, может быть – просто перенервничала… Но факт оставался фактом – с каждым новым глоточком к ней словно возвращалась жизнь. А когда виски кончилось, Алена храбро подозвала бармена и рискнула попросить еще одну бесплатную порцию.

– Вообще-то, у нас так не принято… – замялся было он, – но вы такая красотка! Думаю, для вас можно сделать исключение.

И налил ей двойную порцию, с которой она с благодарностью расправилась.

А потом…

Алена пила, хохотала, заказывала еще, хотя точно знала, что расплатиться ей нечем, и кто-то, чье лицо она видела смутно, с готовностью расплачивался за нее. Она шутила, с кем-то кокетничала, даже, кажется, декламировала какое-то стихотворение из школьной программы, забравшись на шаткий барный стул, – стихов никто не слушал, зато все посетители шумно комментировали длину Алениных ног, и кажется, все были восхищены. Кого-то соблазняла, кого-то очаровывала. Кто-то купил ей еды, на которую Алена набросилась с такой первобытной жадностью, словно голодала целую вечность. Впрочем, так оно и было: она и сама не помнила, когда в последний раз употребляла что-то более калорийное, чем лист салата. Ела, пила, хохотала.

В общем, когда следующим утром она открыла глаза и танцующий калейдоскоп реальности наконец собрался воедино, Алена увидела незнакомый потолок. Не без труда она оторвала от подушки голову. Чужая комната слегка танцевала перед ее глазами. Помещение было слишком безликим, чтобы оказаться чьей-нибудь спальней, скорее оно походило на безупречно вылизанный гостиничный номер. Унылые желтые шторы, позолоченные светильники, тумбочка с телевизором, забитый бутылками бар, двуспальная кровать с белоснежным свежим бельем, а на кровати, совсем рядом с Аленой… лежит голый мужчина вида в высшей степени отвратительного! Она отшатнулась и подпрыгнула на месте, машинально прикрыв одеялом голую грудь.