Ученик волшебника. Лоскутик и облако - Софья Леонидовна Прокофьева

Вася Вертушинкин, его пушистый Вася тоже станет мышонком? Нет! Ни за что!

Но с другой стороны, что же делать? Уже ясно, никуда ему отсюда не уйти, не скрыться. Всё равно его разыщут, окружат со всех сторон, схватят, и уж тогда не жди пощады.

Всё. Пропал. Погиб. Конец коту Ваське…

Вдруг глаза кота Васьки блеснули.

Что, если… что, если ему обмануть всех и самому превратиться… в мышь?

А что? Пожалуй, неплохо. Пожалуй, лучше ничего и не придумаешь. Пускай, пускай тогда побегают, поищут…

Хотя, конечно, превратиться ему, коту Ваське, и в кого? Тьфу! Даже говорить неохота… Даже думать противно… Нет, ни за что! И не уговаривайте! Всё, что угодно, только не это.

Лучше всё-таки отыскать хоть какое-нибудь укромное местечко, всё, что угодно: сырой подвал, щель, любую дыру.

Кот Васька отряхнул липкую пушинку с носа, оглянулся, и вдруг прямо перед ним на дорожке, словно из-под земли, вырос милиционер Анатолий Иванович.

Увидев кота Ваську, он так и застыл на месте, расставив руки. Кот Васька тоже замер, глядя на него с тоской, с безнадёжным отчаянием.

— Чуяло мое сердце, что он тут, в парке… — прошептал Анатолий Иванович. — Теперь не уйдёшь, голубчик!

Анатолий Иванович быстро поднёс к губам свисток. Резкий свист стремительно побежал во все стороны по дорожкам парка, и в ответ тоже послышались свистки, приближающийся топот ног и голоса.

— Кис-кис-кис! — угрожающе позвал Анатолий Иванович, ещё шире раскидывая руки и наступая на кота Ваську.

«Я должен действовать быстро и решительно, — подумал Анатолий Иванович. — Прямо-таки молниеносно. А то он и меня может… ну, словом, превратить… Конечно, моя жена Милочка всё поймёт. Она умница, надёжный, верный друг. Поймёт, что это был мой служебный долг. И всё же… Опять-таки, дети. Авторитет отца. Как их воспитывать, если ты…»

Эти мысли вихрем пронеслись у него в голове, но не поколебали его решимости.

Кот Васька в испуге попятился, глядя на Анатолия Ивановича затравленными глазами. Кто бы знал, как он измучен, истерзан!..

«Всё. Надо превращаться. Ничего не поделаешь, — в отчаянии подумал кот Васька. — Кончаю своё существование в качестве кота. Начинаю самопревращение…»

И он, продолжая пятиться назад, лихорадочно Зашептал:

Великан или малыш,

Миликан или велишь…

Ой, в голове всё перепуталось, как клубок ниток…

Анатолий Иванович прыгнул на кота Ваську, но тот в самый последний момент увернулся и взлетел на рыхлую кучу сухих шуршащих листьев.

Кот Васька увидел, как из-за поворота аллеи лавиной выплеснулась толпа людей, что-то пёстрое, кричащее и многорукое.

Позади, нарастая, тоже слышались топот ног и голоса.

— Минуточку, минуточку! Сосредоточиться не дают! — из последних сил заторопился кот Васька и, прижав уши к голове, задыхаясь, прошептал:

Великан или малыш,

Ты бежишь или стоишь…

В общем, что бы я ни делал,

Превращаюсь сразу в мышь!..

И в тот же миг он провалился в сухие листья, куда-то вниз, в мягкий сумрак с солнечными окошками.

А милиционер Анатолий Иванович в полном недоумении остановился, глядя на кучу листьев, где только что стоял, прижав уши, вздыбив шерсть, кот Васька.

Да, опаснейший, загадочный преступник исчез. Исчез самым непонятным образом.

Анатолий Иванович краешком глаза оглядел себя, незаметно ощупал кобуру сбоку на ремне. Кажется, обошлось, всё-таки не превратил…

— Это ты свистел? Ты его видел? Где он? — забросали Анатолия Ивановича вопросами подбежавшие к нему волшебник Алёша и Владимир Владимирович.

— Удрал, разбойник! — только и мог сказать Анатолий Иванович, разводя руками. Он умолчал о том, что преступник, собственно говоря, не удрал, а самым таинственным образом исчез, словно растворившись в воздухе.

— Ну что ж, милиция милицией, а волшебство волшебством, — задумчиво сказал волшебник Алёша. — Знаете что, друзья мои? Пока все ищут кота, не отправиться ли нам потихоньку ко мне домой? Я хотел бы заглянуть в кое-какие волшебные справочники, словари, энциклопедии.

— Мне уже всё равно… — безжизненным голосом пробормотал Владимир Владимирович.

Голоса и шаги удалились, затих знакомый приятный скрип шёлковой подкладки плаща волшебника Алёши.

В тишине прошелестел ветер, и только лёгкие лодочки сухих листьев, с тихим шорохом сталкиваясь в воздухе, качаясь и кружась, падали на землю.

Из-под кучи листьев вылез кот Васька. Оглянулся на свой длинный тощий хвост, невольно содрогнулся. Гоняться за таким хвостом, ловить его, настигать — это одно удовольствие. А вот если это твой собственный хвост… Только и радости, что спина полосатая.

«Взгляну в последний раз на моего пушистого Васю, — с тоской подумал он. — Хоть издали посмотрю. К тому же я должен повидать кошку Мурку. Иначе это будет просто невежливо. Попрощаюсь с ней и уйду навек в подполье».

И он медленно и печально побрёл по дорожке. Маленький полосатый мышонок среди огромных столетних дубов-великанов с чёрной отсыревшей корой.

«Да и кто я теперь такой? — печально рассуждал кот Васька. — Раньше всё было очень просто. Я был обычный нарисованный кот. Теперь я превратился в мышонка. Но в какого, вот в чём вопрос. Вероятно, в нарисованного. Логично? Логично. Но как я могу быть нарисованным мышонком, если мой пушистый Вася Вертушинкин никогда не рисовал мышей? Нет, совершенно непонятно, кто я теперь. А как это грустно и обидно быть непонятно кем…»

Едва кот Васька скрылся за поворотом, в конце аллеи среди выцветших коричнево-жёлтых листьев мелькнуло что-то яркое, разноцветное, вытянувшееся цепочкой. Словно кто-то порвал нитку бус и крупные цветные бусины раскатились по аллее.

Но нет, это были не бусины. Это были разноцветные мыши.

Впереди, как и подобает царю зверей, шёл лев. Иначе говоря, жёлтая мышь. За ней шла серая мышь, несколько более крупного размера, чем все остальные. За серой мышью бежали две чёрные бархатистые мышки. Последней плелась, устало припадая к земле, зелёная мышь.

— Стоило ли сомневаться, что всё кончится именно так… — брюзгливо ворчала зелёная мышь.

Вдруг жёлтая мышь так резко остановилась, что серая налетела на неё, а одна из бывших пантер отдавила хвост бывшему слону.

— …ахнут котом! — с торжеством воскликнула жёлтая мышь, иначе говоря, лев.

Это значило: «Обратите внимание на эти следы. Сомневаться не приходится. Они пахнут котом».

Лев, как всегда, договаривал только последние слова, считая, что все звери должны, просто обязаны, догадаться, что он имел