Демоны римских кварталов - Андрей Дышев

– Именно она ответит на все интересующие нас вопросы… Однако мне кажется, что я погорячился и выпил лишнюю бутылку.

Адриано мобилизовался и отпустил копировальный аппарат. Троица устремилась по коридору к малоприметной двери. Перед тем как открыть ее, Адриано серьезно посмотрел на своих спутников и приложил палец к губам.

Дверь бесшумно открылась, и Влада ослепил яркий солнечный свет. Он увидел огромный зал с окнами на полстены и множеством экскурсионных групп. Приглушенные голоса экскурсоводов эхом разлетались под сводчатым потолком. Посетители плавно передвигались по залу от одной стены к другой, замирали на некоторое время то рядом с макетом боевой колесницы, то у стенда с ювелирными украшениями египтян, то у фрагмента древней гробницы с облупившейся росписью. Больше всего людей толпилось именно там, куда повел своих спутников Адриано, – у саркофага с мумией.

Прикрытая защитным стеклом, высохшая плоть древнего человека смотрела на экскурсантов пустыми глазницами. Непропорционально огромные ступни были раскинуты врозь. Из приоткрытого черного рта торчали редкие желтые зубы. Из-под ткани, которой был стянут череп мумии, выбивался клок пепельно-медных волос.

Бережно раздвигая посетителей и безустанно повторяя «пердона», Адриано протиснулся к саркофагу и вдруг издал негромкий возглас удивления. Влад, мучаясь от того, что ему приходилось наступать людям на ноги, не без труда добрался до популярного экспоната. Тоненькая и юркая Мари, казалось, подошла к нему без всяких затруднений, как если бы зал был пуст.

Адриано пялился на табличку, стоящую поверх защитного стекла.

– Секрет уже не секрет, – пробормотал он. – Что ж, тем убедительней прозвучит моя версия. Читайте!

На табличке было написано: «В тканях этой мумии независимые египтологи и криминалисты обнаружили следы никотина и кокаина ».

– Это сенсация, – прошептал Влад.

– Каково, а? – распрямив плечи и горделиво оглядывая экскурсантов, говорил Адриано. Можно было подумать, что он входил в число египтологов, сделавших это открытие.

Мари вставала на цыпочки, разглядывая через стекло мумию. Она тоже прочитала табличку, но ровным счетом не поняла, почему эта информация так взволновала русского историка.

– А что, собственно, в этом удивительного? – спросила она, когда троица последовала в обратный путь.

– Подведи к свету знаний это неразумное дитя, – великодушно разрешил Адриано, кивая Владу.

– Удивительно то, – произнес Влад задумчиво, – что кокаин растет исключительно в Колумбии, Перу и Боливии. Откуда он мог взяться в Египте?

– Откуда? От верблюда! Египтяне побывали в Южной Америке и привезли его оттуда, – уверенно ответила Мари.

– Ну, просто чудо, какая она умненькая! – воскликнул Адриано и, не обращая внимания на любопытных экскурсантов, чье внимание он привлек, звучно чмокнул сестру в щечку. – Вот так просто взяли – и привезли! Что им какие-то двадцать тысяч километров!! Только ты забыла уточнить, что побывали они там задолго до Колумба.

– Теперь со значительной долей уверенности мы можем говорить о маршруте, который проделала Тайна Власти, – сказал Влад, ныряя следом за Адриано в служебную дверь. – Финикийцы увезли ее в Южную Америку, где запечатлели на Бразильском камне. Египтяне, побывавшие в Америке, вместе с кокой привезли Тайну на Ближний Восток. От египтян о Тайне узнал Иисус Христос. С ней он вернулся в Иудею…

– Где ее выкрал у него Понтий Пилат, – довершил мысль Адриано.

– Выкрал? – переспросил Влад. Это слово резануло ему слух.

– А как иначе? – ревниво заметил Адриано. – Уж не думаешь ли ты, что Сын Божий мог выдать Тайну под пытками?

– А не думаешь ли ты, что Сыну Божьему, с его сверхчеловеческими возможностями, могла понадобиться какая-то языческая Тайна Власти?

– А что ты хочешь этим сказать?

Мари интуитивно почувствовала, что между друзьями начинает скапливаться энергетический заряд, и предусмотрительно встала между ними.

Влад, щадя чувства итальянца, пожал плечами и уклончиво добавил:

– Кто знает… Может быть, мы говорим совсем о другом человеке, который отнюдь не был Сыном Божьим… Но сейчас не об этом. Мы должны понять, как Тайна стала известна поэту Сенеке и как он ею распорядился.

– Джакомо! – вдруг воскликнул Адриано.

– Что – Джакомо? – уточнил Влад.

– Джакомо Сальваторес, – пояснил Адриано, сильно сжимая локоть Влада. – Безработный переводчик с древней латыни. Он знает о Сенеке все! Он знает его лучше, чем мы знаем друг друга!

Леонтий медленно прогнал «Мерседес» по вокзальной площади, словно подыскивал подходящую автостоянку, затем свернул на via Volturno, а оттуда, замыкая второй круг, центром которого был Национальный музей, вырулил на via Cernaia.

– Вот она! – сказала мать Анисья, кивая на бордовый «Пежо», стоящий на стоянке у служебного входа и уже покрытый белыми голубиными кляксами.

Леонтий остановил машину. Здесь парковка была запрещена, но полицейских поблизости не было видно.

– Надо кончать с этим Адриано, – сказала мать Анисья. – Скоро весь Рим будет знать о том, что русский историк ищет печать.

– Адриано ему помогает…

– Не спорь со мной! – властно перебила Леонтия мать Анисья.

«Раньше я не замечал у нее такого властного тона», – подумал Леонтий.

Женщина тяжело и часто дышала, исподлобья глядя на машину Адриано. Ее подбородок мелко дрожал, на верхней губе, покрытой светлым пушком, выступили капли пота.

– Все очень медленно! Медленно! – надрывно произнесла она, ударяя кулаками по панели. Потом взглянула на правую руку. Бинт обтрепался и потемнел. Мать Анисья просунула палец под узелок на запястье и порвала завязки.

– Он только привлекает внимание, – сквозь зубы произнесла она, торопливо разматывая бинт. Скручиваясь спиралью, несвежая марлевая лента опускалась ей под ноги.

Леонтий выключил кондиционер и опустил стекла. Тяжелый запах разлагающейся ткани был невыносим. Мать Анисья скомкала бинт и швырнула его в окно.

– Знали бы люди, – произнесла она, глядя, как серая марлевая полоска легла на асфальт, – что эта невзрачная тряпочка – величайшая реликвия, с которой не может сравниться даже Туринская плащаница… Поехали!

Леонтий тронул рычаг передач. Он старался не смотреть на женщину, которая, поднеся гниющую ладонь к лицу, внимательно рассматривала ее.

– Это будет, – бормотала она. – Уже скоро…

Приблизив ладонь к губам, она поцеловала ее и долго не опускала, словно ее тошнило и она сдерживалась изо всех сил.

Леонтий сделал еще один круг – по кольцу у Гранд-отеля, оттуда – на привокзальную площадь и снова на via Volturno, прямо к Министерству финансов.