Два сына одного отца - Марина Болдова

«Господи, спасибо за то, что оставил меня в живых. Господи, ну за что ты их, они ж совсем еще мальчишки?!» — плачет он, стоя на коленях в дорожной пыли…

…Егор открывает глаза и видит белый потолок. От боли хочется кричать. «Не шевелись, сынок, тебе нельзя, — мама осторожно кладет ему руку на лоб. Тревожно смотрит на него. — Я сейчас приду», — говорит она и выходит из палаты. Он проваливается в забытье.

«Вам очень повезло, очень повезло, — пожилой военврач качает головой, словно сомневаясь. — Еще бы чуток ниже и…» У мамы по лицу текут слезы…

…Он прижимает к себе плачущую сестру. В гробу, не похожий сам на себя, лежит отец. Он пережил маму на два года. Они жили душа в душу и даже ушли на тот свет от одной болезни. «Царство им небесное», — тихо говорит Егор, кидая комок земли в глубину могилы. В Бога он поверил и принял всем сердцем совсем недавно…

…Егор осторожно кладет связку ключей на полированную поверхность стола. Жалость змеей заползает ему в душу. Нет, ему не жалко оставлять жену, она давно превратилась в чужую тетку. Ему плевать на генерала Романова, на его амбиции и желание, чтоб все было как положено. Он не может спокойно смотреть на тещу, будто постаревшую враз на десяток лет. Она беспомощно заглядывает в глаза Егору, как бы спрашивая, за что он так с ней? Он искренне любит эту заботливую и добрую женщину, полностью отдавшую себя служению семье. Егор переводит взгляд на фотографию на стене. Романов, тогда еще молодой лейтенант, насупившись, смотрит прямо в объектив. Рядом, слегка наклонив к нему голову, улыбается потрясающая красавица, его будущая жена. Егор опять смотрит на тещу. Та виновато отводит глаза. Все понятно без слов. Егор стряхивает с себя остатки ненужных сейчас чувств и идет к двери. Лера даже не показалась из спальни…

Вдруг кадры «фильма» начали буквально пролетать перед глазами Егора. Он едва успевает фиксировать отдельные мгновения. Взрыв в переходе метро. Испуганные глаза Марины. Больница… Пестрый сарафан за изгородью дачи. Будто окаменевшая спина Галины, его неожиданный страх за нее. Злость, что еще и оказался виноват. Галина идет к дверям в приемный покой больницы, а он с досадой хлопает дверцей машины: даже спасибо не сказала…

…С фотографий улыбаются хорошенькие девичьи лица. А на других фото… Чувство, которое он испытывает в тот момент, никак не называется. Он смотрит на Олега и Палыча. На их лицах растерянность…

…Баба Лиза, лежащая на полу. Горький вопрос: за что?..

…Кресло и тапки, из которых не хочется вылезать. Он стоит в дверях, все еще надеясь, сам не зная на что. Он уже понял, что это его женщина, хочет она того или нет. Галина смотрит на него, как на досадную помеху в своей жизни. А он почему-то радуется: ведь не равнодушно ж!

…Работы невпроворот, а он очень хочет домой. Сам не зная почему, ведь там никто не ждет. Чувство, что он может опоздать, не дает ему сосредоточиться. Он кое-как запихивает бумаги в сейф. Радуется, что удалось быстро поймать машину…

…Егор подходит к своему подъезду, глядя на темные окна квартиры. Дурак, зачем торопился?.. Вдруг — толчок в плечо. «Вот и дождался», — успевает подумать прежде, чем боль отключает сознание…

…«Глюк от наркоза», — он смотрит на спящую на стуле возле его кровати Галину. Волна радости, тепла и страха, что она вдруг исчезнет, разом накрывает его. Он опять опускает веки. Вот и все стало на свои места. Это его женщина, потому она здесь — наконец, поняла! Чувство страха пропадает бесследно…

…Ему надоело лежать под капельницей, он ждет только одного, когда же вернется Галина. Незаметно засыпает. Ему снится странный сон. Сквозь полудрему Егору слышится скрип двери. Появившийся вдруг страх заставляет Егора резко открыть глаза. «Почему же она опять ушла?» — думает он, глядя на белый халат, мелькнувший в дверном проеме…

…«Ничего не бойся, сынок», — мамин голос успокаивает, как в детстве. Ему уже и не страшно…

Свет впереди становится ярче. Егор видит маму, отца и еще каких-то людей в белых одеждах. Он идет к маме, вытянув вперед руки. Вот сейчас он коснется ее пальцев своими. Но рука натыкается на прозрачную стену, которая их разделяет. Егор в отчаянии давит и давит на гладкую поверхность, пытаясь убрать ее со своего пути. «Не надо, сынок, не спеши. Тебе еще рано к нам, родной. Знай, что нам здесь хорошо, не волнуйся за нас. А теперь иди, тебе пора возвращаться…» — мамин голос становится все тише и тише. Неведомая сила тянет Егора назад, он с бешеной скоростью летит по знакомому уже тоннелю в обратную сторону. Он видит перед собой свое безжизненное тело, лежащее на кровати в больничной палате. «Что я тут делаю?» — успевает подумать Беркутов, с шумом вбирая в себя воздух.

— Все, вернулся, — слышится знакомый голос…

— Что произошло, доктор?

— Вам повезло, очень повезло. — Березин повторил слова, которые Беркутов уже слышал от другого хирурга в госпитале после ранения.

— Кому-то я сильно мешаю, да? Здесь была Галина?

Березин усмехнулся.

— И если б не она, вас бы уже не было на этом свете. Она второй раз за сутки спасает вам жизнь, Беркутов.

— Где она?

— С ней разговаривает следователь. Кузьмин, кажется. Отдыхайте.

Березин кивнул медсестре, налаживающей систему, и вышел из палаты.

* * *

Кузьмин и Галина сели на клеенчатую кушетку возле поста дежурной медицинской сестры.

— Галина Михайловна, вот, выпейте, — Кузьмин настойчиво совал ей граненый стакан с водой. Галина молча отвела его руку:

— Я в порядке.

— Расскажите поподробнее, пожалуйста, что вы видели.

— Я вошла в палату и поняла, что ему плохо.

— Как вы это поняли?

— Поняла — и все. Почувствовала, — Галина и сама себе не могла объяснить, отчего при виде Беркутова у нее появилось ощущение беды. Он был бледнее, чем обычно, но не это заставило ее выбежать в коридор и звать дурным голосом на помощь.

— Попробуйте все же обосновать свои чувства. Может быть, что-то увидели перед тем, как войти в палату?

— Да, верно. Прямо передо мной из палаты вышла медсестра.

— Катя? Та, что сейчас в палате?

— В том-то и дело, что нет, не Катя. Катя худенькая, а у той фигура была… какая-то… размытая. Мне показалось, что я уже видела эту спину… — Галина задумалась.

— Это как — размытая?

— Бесполая. Знаете, когда невозможно определить, мужчина перед вами или женщина. Плечи такие широкие, то ли накачанные, то ли просто полные. Белый халат скрывает остальные подробности.

— А рост?

— Средний. Да! На голове шапочка. Такая, знаете, с завязочками на затылке.

— Да…Туманно. И что вам показалось необычным? Медсестра, больница…

— То, что человек, спокойно выйдя из палаты больного, вдруг почти бегом бежит к выходу. Я сначала подумала, может быть, Егору стало хуже и медсестра спешит за помощью?