Горячие деньги - Дик Фрэнсис

Эдвин беспокойно сверлил меня взглядом. Он был приятным во многих отношениях человеком, но казался все время чем-то озабоченным. Эту его озабоченность можно было списать только на счет постоянного критического состояния их с Люси доходов. Я не мог сказать наверняка, то ли он действительно сам никак не мог найти работу, то ли Люси так или иначе удерживала его от этого. Как бы то ни было, Люси искренне считала более значимой престижность своего творчества, а не материальные выгоды, и Эдвину с каждым годом было все труднее терпеть протертые на локтях пиджаки с кое-как нашитыми овальными заплатами, едва прикрывающими дыры.

Так что у Эдвина, похоже, действительно были основания для беспокойства, хотя они вряд ли возникли бы, если б дело касалось только его.

— Это несправедливо с его стороны, — сказал Эдвин, имея в виду Малкольма. — Содержание Люси было назначено много лет назад, без учета инфляции, и не увеличивается по мере обесценивания денег. Малкольм должен немедленно решить этот вопрос. Я уже не раз напоминал ему об этом, но он совершенно не обращает на меня внимания. А теперь он стал тратить деньги с преступной расточительностью, как будто у его наследников нет на них никаких прав!

Его голос дрожал от негодования и, что нетрудно было заметить, от страха перед будущим, если состояние, которое Эдвин рассчитывал в конце концов получить в наследство, в последний момент ускользнет у него из рук.

Я вздохнул и не стал объяснять, что, по-моему, наследники Малкольма и в самом деле не имеют никакого отношения к его деньгам, пока он жив. Сказал только, пытаясь его хоть как-то успокоить:

— Уверен, Малкольм не допустит, чтобы вы умирали с голоду.

— Да не в этом дело! — возмутился Эдвин. — Дело в том, что он перечислил просто огромную сумму денег в старый колледж Люси, чтобы учредить там какое-то общество начинающих поэтов!

Я перевел взгляд с его раскрасневшегося от возбуждения лица на Люси и вместо обычной гордости обнаружил стыд и досаду. Люси стало стыдно, подумал я, оттого что сейчас ей приходится соглашаться с мнением Эдвина, которое так отличается от ее обычного презрения ко всему материальному. Наверное, даже Люси надеялась, что деньги Малкольма обеспечат им спокойную беззаботную старость.

— Ты должна этим гордиться, — сказал я. Она только невесело кивнула:

— Я горжусь.

— Нет, это бесчестно! — продолжал Эдвин.

— Общество юных поэтов имени Люси Пемброк, — медленно произнес я.

— Да. Откуда ты знаешь? — спросила Люси.

А еще было «Школьное общество имени Сирены Пемброк»… И, конечно, Кубок памяти Куши Пемброк…

— Чему ты улыбаешься? — снова спросила она. — Не хочешь же ты сказать, что очень многого успел достичь в своей жизни? Если Малкольм ничего нам не оставит, тебе придется на старости лет разгребать лошадиный навоз, чтобы хоть как-то прокормиться.

— Бывает работа и похуже, — спокойно ответил я. Вокруг нас были лошади, и привычные шум и суета ипподрома, и чистое небо, и свежий порывистый ветер. Я был бы счастлив делать какую угодно работу, только бы провести всю свою жизнь в таком месте, как Сэндаун-парк.

— Ты попусту растратишь все свои способности, — сказала Люси.

— Я посвятил себя верховой езде.

— Ты слепец и тупица. Единственный из Пемброков мужчина с приличными мозгами, но слишком ленивый, чтобы заставить их приносить пользу.

— Что ж, спасибо, — ответил я.

— Это не комплимент.

— Мне тоже так показалось.

— Джойси сказала, что ты наверняка знаешь, куда подевался Малкольм, и что вы с ним уже помирились, хотя ты вполне мог и соврать ей насчет этого, — сказала Люси. — Джойси сказала, что ты будешь сегодня здесь в это время, если мне понадобится тебя найти.

— Что ты и сделала. Только вот зачем я тебе?

— Не строй из себя дурачка. Ты должен его остановить. Ты единственный, кто на это способен. И Джойси говорит, что ты, наверное, единственный, кто не захочет даже попытаться… но ты должен попробовать, Ян! Ты должен это сделать, если не ради себя, то хотя бы ради всех остальных!

— Ради тебя?

— Ну… — Ей нелегко было так откровенно отказаться от своих убеждений, но они явно готовы были пасть. — Ради других, — решительно сказала она.

Я посмотрел на нее и снова улыбнулся.

— Да ты лицемеришь, дорогая сестричка.

Люси от жгучей обиды не задержалась с ответным обвинением. Она резко бросила:

— Вивьен считает, что ты хочешь снова втереться в доверие к Малкольму и оставить нас всех без наследства!

— От нее я другого и не ожидал, — сказал я. — Полагаю, Алисия теперь думает точно так же, если Вивьен успела скормить ей эти бредни.

— Ты в самом деле ублюдок.

— Не я, а Жервез, — сказал я, слегка ухмыльнувшись.

— Ян!!!

Я рассмеялся.

— Я передам Малкольму, что вы очень озабочены. Обещаю, что найду способ это сделать. А теперь мне пора переодеться, скоро заезд. Вы останетесь посмотреть?

Люси задумалась, а Эдвин спросил:

— Ты надеешься победить?

— Вряд ли. Побереги деньги.

— Ты ведь не можешь принимать это всерьез, — сказала Люси.

Я посмотрел ей в глаза.

— Поверь мне, я действительно отношусь к этому очень серьезно. Никто не имел права убивать Мойру, чтобы не дать ей отсудить половину отцовского состояния. И никто не имеет права покушаться на жизнь Малкольма из-за того, что он тратит свои деньги. Он поступил с нами справедливо. И оставит нам все свое состояние, обеспечит на всю оставшуюся жизнь — в свое время, которое, надеюсь, наступит не раньше чем лет через двадцать. Ты скажешь остальным, что волноваться им не из-за чего, пусть успокоятся и доверятся ему. Малкольм раздразнил вас всех, и я считаю, что он недооценил опасность своих выходок, но его испугала ваша жадность, и он просто решил преподать небольшой урок. Так что можешь им всем передать, Люси, — и Джойси, и Вивьен, и всем остальным, — что чем сильнее вы будете стараться прибрать к рукам его деньги, тем меньше получите. Чем больше вы будете возмущаться, тем больше он растратит.

Она молча на меня смотрела. Потом сказала:

— Мне стыдно.

— Чушь! — продолжал неистовствовать Эдвин. — Ты должен остановить Малкольма! Просто обязан!

Люси покачала головой.

— Ян прав.

— Ты хочешь сказать, он даже не попытается? — недоверчиво переспросил Эдвин.

— Уверена, — ответила Люси. — Разве ты не слышал, что он сказал? Чем ты слушал?

— Все это чушь!

Люси пожала мне руку.

— Раз уж мы здесь, посмотрим твою скачку. Иди переодевайся.