Троллейбус без номеров - Александра Чацкая

– Ну, с богом, – Альберт Андреич крепко обнял Сашу, и лодка поплыла к станции. Улыбался чему-то своему Эрик, Атеист снова ругался с Рок-н-ролльщиком, а Поварешка сидела на корме, и грозилась надеть Атеисту кастрюлю на голову. Писатель сидел тут же, рядом, все переписывая и переписывая свою рукопись. Он вообще мало что говорил, разве что на привале: Саша быстро научилась избавляться от его докучливых монологов, притворяясь глуховатой на левое ухо.

Уходить не хотелось, но еще меньше хотелось лезть на границу и пускать туда шишиг: Саше не нравилось над кем-то издеваться, а еще меньше нравилось быть на стороне того, кто устраивакт травлю. Она-то была по другую сторону.

От солнечного света дико хотелось спать, и Саше вдруг стало интересно: бывают ли сны во сне? Ведь если есть Государство, которое можно увидеть лишь пока спишь, и есть Туристы, значит ли это, что есть сон во сне, в котором тоже есть Государство, и есть туристы, и там тоже свои сны… От этого у Сашки дико заболела голова, и она устало потерла виски.

– А вот и метро! – замахал руками Атеист. – Привал, дорогие господа и дамы!

Он, ухнув от натуги, отложил весла и наскоро пришвартовал лодку. Вылез на сушу и упал, раскинув руки в длинной, доходящей до пояса траве и пропал из виду. Поварешка уже принялась раскладываться, покрикивая на галдящих Рок-н-ролльщика с Альбертом Андреевичем. Вокруг кипела жизнь, несмотря на умиротворяющую тишину безлюдного поля – и только огромная краснеющая буква «М» да подземный переход показывали, что это все еще сон.

Саша знала, что делать и знала, как. Знание будто шло из нее, и она была совершенно уверена, что именно это – правильно. Улыбнувшись, она подошла к Эрику, который сидел по-турецки, настраивая гитару на слух.

– Не хочу разводить долгие прощания, друг мой, – она улыбнулась. На душе было удивительно легко и спокойно. – Но, кажется, тебе это нужнее.

– Саша?..

Саша сняла зипун через голову и протянула его Эрику. Высокий, под метр девяносто, наверное, Эрик был самой настоящей дылдой, и коротенький зипун, прикрывающий разве что две трети его живота, смотрелся на нем смешно. Саша хихикнула в кулачок, и Эрик улыбнулся ей.

– Не знаю, куда ты собираешься потом, но удачи тебе. Поверь, для тебя открыты все дороги, и я попытаюсь – обязательно попытаюсь – найти тебя в реальности. Не бойся ничего и лети вперед, моя дорогая.

Эрик прижал ее к себе и погладил по голове, взлохмачивая волосы. А потом неловко отстранился и кивнул головой: Оксана Семеновна, держа в руках сумочку, набитую воспоминаниями, уже ждала ее.

– До свидания, мои добрые друзья, – улыбнулась Саша, взяла Оксану Семеновну за руку и спустилась в метро.

К новым приключениям.

Вы когда-нибудь слышали историю о Саше Мамонтовой, девочке, которую поцеловало солнце? О девочке, которая родилась не здесь – девочке, которая, словно пришелец с Альфа-Центавры, каким-то чудом попавший на землю, вечно смотрит на небо и испытывает необъяснимую, нечеловеческую тоску? Слышали ли вы историю о том, как Саша Мамонтова убила одного из самых опасных монстров в Метрополитене, а потом нашла своего первого в мире настоящего друга?

Если нет, то самое время сесть поудобнее, заварить себе чашку горячего чая – лучше всего с травами, например, с мятой или драценой, но не берите ромашку, она горчит – закутаться в теплый плед и прочитать об этом.

Уйдя от туристов, Сашка в основном занималась во сне всякой ерундой. Танцевала на пустынных улицах под музыку, звучащую исключительно у нее в голове, бегала по крышам заброшенных городов, ночевала в прокуренных комнатах, читая странные книги из чужих, сонных вселенных, так и не забираясь в разложенную кровать. Нашла в одном из домов гитару – конечно, не такую пеструю и обклеенную стикерами, как у Атеиста, но тоже вполне себе неплохую – и уже бодро осваивала инструмент, ругаясь на свои абсолютно негибкие пальцы и пытаясь взять баррэ. Гитара появлялась у нее в чехле за спиной всякий раз, когда Сашка засыпала – и ее это устраивало. В конце концов, даже если она смогла бы накопить на гитару, мать бы не разрешила учиться на ней играть, ведь у матери часто дико болит голова. Мать и в музыкальную школу Сашу отдать отказалась.

Помимо ничегонеделания и кофейных вечеров в местных кафе на отшибе, Саша искала ответы на вопросы, коих было очень и очень много. Во-первых, ей важно было знать, откуда она такая взялась. Во-вторых, бывала ли она во снах раньше. Она отчаялась найти ответы в собственных сновидениях – в них она снова и снова блуждала по загадочным лабиринтам, возникающим в подвалах поликлиник и школ, спасаясь от какого-то странного чудища, копалась в горе книг и как только находила нужное письмо или фотографию, тут же просыпалась и с камнем на сердце шла в свою унылую серую школу.