Welcome to the Rosarium - Алекс Джиллиан

– Мистер Хемптон, прошу вас. Нужно вернуть капельницы на место, – произносит невысокая миловидная девушка со светлыми волосами, вбежавшая в комнату на мой крик. Я окидываю ее презрительным взглядом, но все-таки возвращаюсь в кровать.

– Этого не должно было случиться, Рэн! – повторяю я. Перриш поворачивает голову так, что я вижу его правильный профиль.

– Да, не должно. Но ты сам изменил сценарий, поэтому не жалуйся, – бесстрастно произносит Рэнделл. – Миа, оставь нас, пожалуйста.

– Хорошо, сэр, – быстро отвечает девушка и сразу ретируется.

– Они могли нас убить, понимаешь? Или тебе плевать? – спрашиваю я, откидываюсь на подушки.

– Никто бы вас не убил. Ты мог в любой момент назвать мое имя, и никто бы не посмел вас тронуть, – еще один совершенно равнодушный ответ. Еб*ный урод. У меня все внутренние органы отбиты, ребра сломаны, на теле места живого нет, а он весь такой чистенький, с иголочки… И неподвижный, как скала.

– Они пистолет у виска держали. Я с жизнью попрощался, – яростно возразил я.

– Все правильно. Ты не оставил мне выбора, – выдает Перриш нейтральным тоном, словно мы с ним сейчас о погоде говорим, а не о том, что меня и Лису пресанули так, что мы еще несколько недель будем раны зализывать. – Но, признаться, сработал отлично.

– Что? – удивленно спрашиваю я. Перриш поворачивается и смотрит на меня с удовлетворенной улыбкой. Он выглядит довольным и до неприличия идеальным. Никто бы никогда и предположить не смог, что скрывается за безупречным внешним фасадом. Но даже зная всю правду, или часть правды, о Рэнделле Перрише, я никогда не перестану быть зависимым от него. Что бы он не сделал, некоторые вещи останутся неизменными. И вчера он мне в очередной раз это доказал.

– Девушка влюблена в тебя. Именно то, что нам нужно. Нет более гибкого материала, чем разбитое сердце. Прости, что я не сказал тебе всей правды о ней сразу, Итан. Ты бы не смог сыграть так достоверно, а, как ни крути, у вас много общего.

Я просто не верил своим ушам, пораженный циничностью и беспринципностью Перриша, его хладнокровной расчетливостью.

– Это бесчеловечно, Рэн…

– По отношению к тебе? Или к ней?

– К нам обоим! – рявкаю я.

Перриш улыбается с иронией и снисхождением.

– Она просто шлюха. Обыкновенная шлюха, но теперь ее цена будет в разы выше.

– Она не согласится, – ожесточенно бросаю я.

– А у нее есть выбор? Ты сделал все, чтобы у нее не было других вариантов. Все еще хочешь спасти ее, Итан? – обманчиво-ласковым тоном спрашивает Рэнделл. Я смотрю в его глаза, понимая, что проиграл очередную битву. Он всегда оказывается прав, и даже сейчас, я понимаю все ходы, что он сделал. И, нужно признать, на его месте, возможно, я поступил бы так же. В плане ведения тактики мне все понятно, но с моральной точки зрения… Лиса. Я влюбился в нее. По-настоящему… или, все-таки, это была ослепительная страсть и одержимость? Я бы хотел верить, что смогу справиться и заставить чувства утихнуть. Я понимал, чем все закончится, понимал, что Рэн не оставит мне выбора. Он знал все наперед и доверил это задание мне, хотя мог выбрать любого. Это ли не вершина жестокосердия? Хотя есть ли у Перриша сердце?

– Она идеально подходит нам, Хемптон. И, возможно, затмит даже Дафни, но тебе нужно немного еще подыграть мне, Итан. Поможешь мне, а я сделаю все, чтобы помочь тебе.

«Главное слово в сегодняшнем мире – это слово «страх». Посмотрите, какими управляемыми становимся мы перед лицом страха. Руководители на всех уровнях – будь то город или целая страна – используют страх, чтобы контролировать нас. Страх жрет нас вместе с кишками. А мы все больше и больше адаптируемся к жизни в постоянном страхе. Страхе терроризма, страхе бедности и страхе неизвестности.»

Эдриан Броуди

Алисия

Миа приходила несколько раз в день. Заменяла лекарства в капельницах, помогла мне принять душ. Приносила еду. Она не говорила ничего о том, где я нахожусь и с какой целью, повторяя только то, что теперь я в безопасности. Как заезженная пластинка. Я понимаю, что она выполняет четкие указания, но разве я не имею права знать ответы на элементарные вопросы? За три дня, что я провела в незнакомом доме, никто кроме Мии меня не навестил. Я настойчиво спрашивала старую подругу об Итане и причастности Рэнделла Перриша к тому, что с нами произошло. Она упорно молчала, ссылаясь на то, что я скоро все узнаю.

Неведение было для меня хуже, чем физическая боль. Я задыхалась в просторной комнате, даже если Миа открывала окна, пуская в спальню свежий ветер с побережья. Я слышала шум прибоя и звук автострады, чьи-то незнакомые шаги в коридоре за всегда запертой дверью. Миа всегда запирала дверь и это пугало меня еще больше, чем отсутствие ответов на вопросы. Если я пленница, то хочу знать – чья.

У меня было много времени, чтобы подумать, сложить факты в самые разные комбинации, провести параллели, выстроить цепочку последовательностей, но никакие предположения не заменят истины.

Мой организм восстанавливался достаточно быстро. На второй день глаза начали потихоньку открываться и уже к вечеру я разглядела Мию Лейн, которая выглядела немного иначе. Она похудела и казалась очень серьезной. Повзрослевшей. Совсем другой.

Чтобы окончательно не свихнуться, я спрашивала ее о том, что она могла мне рассказать. О ее жизни после того, как наши пути разошлись. И, может быть, тот период подходит меньше всего для воспоминаний в моем теперешнем плачевном состоянии. Эта часть моей жизни, казалось, была, похоронена и снова воскресла вместе с вернувшейся Мией Лейн.

– Ты думаешь, мы могли как-то повлиять на то, что случилось? – спросила я как-то, пока она раскладывала передо мной тарелки с ужином.

– Ты о чем сейчас? – руки девушки на мгновение застыли, выдавая ее напряжение. Она поняла меня.

– О Калебе. Мне кажется, я могла убедить его помочь нам вырваться оттуда, – произнесла я вслух мысль, которая долгие годы мучала меня.

– Ты не знала, что его убьют. Никто не ожидал, – пожала плечами Миа, не глядя на меня.

– И все-таки я могла. Он меня любил, я думаю… Но я была слишком молода, чтобы задумываться о будущем, о том, что будет, если он перестанет меня опекать.

– Нет никакой гарантии в том, что Калеб помог бы тебе, Лиса. А мне и подавно.

– У него были деньги и планы…

– Он был преступником, Лиса, – жестко ответила Миа. Ее серые глаза остановились на моем лице. – Ты должна думать о том, как помочь себе сейчас. Забудь о Калебе.

А я и не вспоминала. Долго не вспоминала о нем, но оказавшись запертой в четырех стенах и страдая от полной безызвестности, я доставала из глубин подсознаний факты, которые сейчас вдруг начинали казаться особенно важными.

***