Ромео должен повзрослеть - Татьяна Бочарова

– Анна Анатольевна, – тихо сказал Сашка. – Вы не переживайте. Все будет хорошо.

– Я и не переживаю.

– Вы не виноваты, Ольга глупость сделала. Вы тут ни при чем.

– Следователь так не считает.

– Что он знает, этот следователь! – пренебрежительно проговорил Дрон.

Машина подъехала к саду.

– Мне тут посидеть или сходить с вами? – Сашка вопросительно поглядел на Анну.

– Тут посиди.

– Окей.

Анна, увязая в сугробах, пошла к воротам. Детей в группе было лишь двое – Олеся и мальчик, которого Анна не знала. Остальных разобрали в честь праздника пораньше.

– Это новенький, – шепотом пояснила Анне Олеся, – зовут Сережа. Смотри, что мне подарил. – Она разжала ладонь и показала пластилиновое сердечко, украшенное блестками от елочной гирлянды. – Сам слепил.

– Ого! – Анна улыбнулась и потрепала Олесю по щеке. – У тебя завелся кавалер? – Она посмотрела на мальчишку, грустно сидящего на лавочке.

Довольная Олеся принялась натягивать комбинезон.

– Слушай, там в машине один человек, – сказала Анна.

– Какой человек? – тут же оживилась Олеся. – Тот дядя, которого ты к тете Наташе хотела привезти?

– Нет, не тот, – поспешно проговорила Анна. – Этот уехал далеко и больше не вернется.

– Жаль, – Олеся повертела в руках сердечко, – а кто тогда?

– Ну, это мой студент. Его Сашей зовут.

– А зачем он приехал в садик?

– Он… помогает мне. У меня голова болела немного.

– Знаю, знаю, – деловито проговорила Олеся, – у нашей Нины Ивановны тоже голова болела. Она сказала, это из-за снега.

«Верно, – подумала Анна, – а я-то удивляюсь. Такой снегопад».

Она застегнула на Олесиной куртке молнию, повязала ей шарф, надвинула на шапку капюшон.

– Ну, пошли знакомиться.

Дрон, увидев идущих из-за ограды Анну с Олесей, вылез из машины и открыл заднюю дверцу.

– Привет! – поздоровался он с Олесей.

– Привет.

– Давай залезай.

Олеся вскарабкалась в детское кресло.

– А я знаю, ты Саша, мамин ученик.

– Так и есть, – Дрон усмехнулся и застегнул на Олесе ремни.

– Сядь со мной, – потребовала та.

– Легко. – Он залез с ней рядом на заднее сиденье.

– Анна Анатольевна, она на вас очень похожа.

– Странно, что ты это разглядел, – насмешливо проговорила Анна, усаживаясь за руль. – Лица не видать, одни глаза.

Олеся вертела головой в капюшоне и весело улыбалась. Всю дорогу обратно они с Дроном болтали о чем-то вполголоса, Анна не все расслышала, погруженная в свои мысли. Кажется, Сашка что-то включил в телефоне, то ли игру, то ли мультик. Так они и доехали до дома. Дрон вытащил Олесю из машины и встал перед Анной, неловко топчась на снегу.

– Ну, я пойду?

– Да, иди. Спасибо тебе и за шары, и за ужин. И за то, что съездил со мной.

– Да о чем вы, Анна Анатольевна? Это вам спасибо, что не выгнали! – Сашка мотнул головой, стряхивая снег с волос. – Я… можно завтра приду? А хотите – могу сам за Олесей сходить?

– Тебе ее не отдадут, – засмеялась Анна. – А приходить можно. Только сам видишь, у нас не очень весело… – она не смогла подавить вздох.

– Ерунда, – решительно произнес Дрон, – лично мне с вами очень даже весело.

– И мне с тобой тоже весело! – встряла Олеся. – Мам, а что за шарики?

– Сейчас сама увидишь, – загадочным тоном пообещал Сашка. – Все, я пошел. Спокойной ночи!

– Пока, – Анна помахала рукой, подхватила Олесю за шарф и двинулась к подъезду.

Она вдруг поняла, что голова у нее больше не болит. И даже вроде сил немного прибавилось. Как будто Дрон вселил в нее часть своей дурацкой неуемной энергии. В квартире витал запах мандаринов, и от этого создавалось ощущение праздника. Олеся зашла к себе в комнату, и оттуда послышался крик восторга:

– Мама, шарики!! Какие красивые! Это кто принес? Этот Саша?

– Да, он.

– А шоколадку?

– Тоже.

– А можно ее съесть?

– Можно, котенок, но только после ужина.

Анна отправилась на кухню. Там царил идеальный порядок, сковородка вымыта, тарелка и чашка тоже. Анна чистила картошку и думала о Клюеве. О том, каким трусом и ничтожеством он оказался, а она все равно продолжает о нем думать и его ждать. Анна решительно взяла телефон, нашла в сообщениях эсэмэску с новогодним поздравлением, перечитала, улыбнулась и создала новый контакт, написав в справочнике: Дронов Саша.

Это была победа!! Дрон ликовал. Он шел пешком домой, без шапки, нараспашку, подставив лицо морозному воздуху, шел, продираясь сквозь наметенные за вечер сугробы. На волосах и на бровях у него осели мохнатые хлопья снега, а на душе было так чудесно и легко, что хотелось подпрыгнуть и взлететь, подобно тем шарам, которые остались в квартире у Анны. Она его не прогнала! Впервые в жизни она не смотрела на него с презрением и насмешкой. Наоборот, в ее глазах была благодарность. Сердце Дрона сжималось от нежности и жалости: бедная, уставшая, такая одинокая и загнанная в угол… Он представил, как днями и ночами она одна сидит в пустой квартире, возится с ребенком, не с кем даже словом обмолвиться. Как к Анне теперь относятся в колледже, Дрон был в курсе. Слышал, как учителя перемывали ей кости, да что там они, некоторые его однокурсники считали Анну настоящей преступницей. С одним из таких Дрон недавно подрался, чтобы тот варежку свою поганую не разевал. А еще – выследил троих говнюков с первого курса, которые малевали свои художества на капоте Аниной машины, и так с ними побеседовал, что больше они даже к стоянке не приближались. И поделом им всем, за любимую женщину Дрон любого готов порвать.

Сашка вздохнул. Возможно, он рано радуется. Сегодня Анна плохо себя чувствовала, вот и дала слабину, а завтра очухается и пошлет его к чертовой матери. Одна радость, что этот хмырь Клюев бросил ее – об этом теперь на каждом углу звонят. Тяжело Анне без мужчины, да еще в такой ситуации, а Дрон вот он, всегда под рукой. Ну, вдруг она поймет, какой он надежный, оценит его преданность?

В кармане завибрировал телефон. Дрон поспешно выхватил его – может, она? Нужно что-нибудь?.. Но это был отец. С тех пор как он ушел, они виделись очень редко и так же нечасто созванивались. Сашка не мог простить отцу измену матери, а тот не особо чувствовал себя виноватым. Так оба и дулись друг на друга, но на самом деле Сашке отца не хватало, и точно так же в глубине души он знал, что и отец скучает без него.

– Привет! – бодро пророкотал отцов бас Дрону в ухо.