Наложницы ненависти - Вадим Панов

— Пойду поздороваюсь со здоровяком, — пробубнил Вальдемар и направился к тоскливо зевающему у стены Эмилю фон Чавесу, массивному магистру ложи Драконов. Нельсон молча последовал за Саламандром.

Франц заложил руки за пояс и качнулся с пятки на носок.

— Не думал, что ты ищешь лишних врагов, — негромко проговорил Себастьян.

— Я не сдержался.

— И много потерял. Теперь любое твое предложение Вальдемар воспримет в штыки.

Франц угрюмо кивнул и тут же вытянулся в струну: в зал вошел Леонард де Сент-Каре, мастер мастеров, великий магистр Ордена.

Цитадель, штаб-квартира Великого Дома Навь.

Москва, Ленинградский проспект, 3 августа, пятница, 07:54

Двухэтажный кабинет «ласвегасов», личных аналитиков комиссара Темного Двора, представлял собой дивную смесь компьютерной барахолки и магической мастерской. По огромному, залитому светом помещению были причудливо разбросаны мониторы и серверы, реторты и пыльные фолианты, мощные сканеры и загадочного вида бронзовые треноги, попахивало колдовской травкой и сгоревшими предохранителями. Картину дополняли обрывки кабелей и разбросанные там и сям пустые коробки из-под пиццы и гамбургеров, которые забывал выбрасывать вечно голодный Доминга, нав-предсказатель высочайшего класса. Вторым и последним членом группы был шас Тамир Кумар, великолепный программист, дока в статистике и математической логике. Кличку же свою «ласвегасы» приобрели благодаря серии умопомрачительных выигрышей в крупнейших казино Нового Света, после которой на них и обратил внимание Сантьяга.

Логово аналитиков так же, как личный кабинет комиссара Темного Двора, резко отличалось от мрачных помещений Цитадели, и Сантьяга любил здесь бывать.

— Как здоровье уважаемого епископа Треми? — рассеянно поинтересовался комиссар, изучая положение шаров.

— А чего с ним станется? — пожал плечами Ортега. — Высушил своего обидчика и завалился спать. Проснется, будет как огурчик.

— Славно. Передайте в пресс-службу, чтобы они не очень раздували этот инцидент. Тех заявлений, которые уже прозвучали, вполне достаточно.

— Хорошо, — кивнул помощник комиссара.

Тем временем Сантьяга принял решение, склонился над столом и нанес короткий точный удар. Шар, отразившись от трех бортов, положил на зелёное сукно последнюю фишку.

Изящный столик для карамболя «ласвегасы» притащили на рабочее место несколько месяцев назад. Зачем, никто не спрашивал: прикрытые широкой спиной Сантьяги аналитики могли делать все, что им взбредет в голову. Комиссар, в свою очередь, оценил идею и, когда позволяло время, с удовольствием гонял шары.

— Я вижу, вы решили сопротивляться до последнего, — улыбнулся Сантьяга, наблюдая, как Доминга сосредоточенно натирает мелом кий. — Хочу заметить, что со времени нашей последней партии вы существенно улучшили свою игру.

— Я много тренировался, — буркнул предсказатель.

— Но недостаточно, — недовольно протянул Ортега. — Давай напрягайся, прохвост, из-за тебя я могу потерять деньги.

Доминга невнятно пробормотал в ответ нечто короткое и емкое и склонился над столом.

Зрители, Тамир Кумар и Ортега, расположились в удобных креслах, потягивали сок и не скупились на ехидные комментарии. Особенно Ортега, который поспорил с Тамиром на три сотни, что Доминга не проиграет Сантьяге больше ста очков. В данный момент предсказатель отставал от комиссара почти на двести. И опять смазал удар.

— Растяпа! — выразил неудовольствие Ортега.

— Бездельник, — прошипел в ответ Доминга.

— Бестолочь! Не мог предсказать собственную игру! Откуда у тебя только руки растут?

— А при чем здесь руки?

— Потому что с твоей башкой и так все понятно.

— И что тебе понятно с моей головой? — осведомился предсказатель.

— Что она подходит для красной шапки.

Сантьяга, невозмутимо устанавливающий на столе фишки, чуть улыбнулся каламбуру своего помощника.

Уши Доминги заострились, первый показатель, что нав планирует впасть в бешенство, но в этот момент один из компьютеров издал мелодичный звонок. Тамир пулей вылетел из кресла, несколько мгновений щелкал пальцами по клавиатуре, а затем посмотрел на Сантьягу:

— Наша птичка сообщает, что в Замке собрались все вожди Ордена. Последние магистры лож и ведущие маги только что подтянулись.

«Птичка», искусный артефакт, выполненный в виде сороки, сначала контролировала перемещения Вероники Пономаревой, а теперь кружила над штаб-квартирой чудов, отслеживая прибытие в Замок лидеров рыцарей.

— Они начали совещание, — пробормотал позабывший о зарождающемся скандале Доминга.

— Сколько времени прошло с того момента, как Вероника Пономарева сдалась чудам? — спросил комиссар, не отрывая взгляд от стола.

— Меньше часа, — немедленно ответил Ортега, торопливо выбираясь из кресла.

— Если еще через час Орден не сообщит остальным Великим Домам, что в его руках находится гиперборейская ведьма, — негромко произнес Сантьяга, — нас ждут насыщенные событиями выходные. Продолжим партию.

Замок, штаб-квартира Великого Дома Чудь..

Москва, проспект Вернадского, 3 августа, пятница, 08:13

Душа пела!

Нет, не просто пела. Если бы рыцарь командор войны Гюнтер Шайне мог себе это позволить, то он определил бы свое состояние более точно — телячий восторг, но серьезному боевому магу не к лицу выражаться подобным образом.

Гюнтер до сих пор не мог поверить в удачу: считавшаяся погибшей гиперборейская ведьма схвачена! И схвачена не кем-нибудь, а именно им! Самым способным и самым достойным рыцарем в гвардии великого магистра! Теперь-то лидеры Ордена по достоинству оценят его возможности. Теперь они поймут, что не только Франц де Гир заслуживает почестей и уважения. А в том, что сам он тоже заслуживает почестей и уважения, Гюнтер не сомневался. Разве не он стал после смерти Богдана ле Ста правой рукой мастера войны? Разве не он замещает Франца в должности капитана гвардии во время его отлучек? Разве… Разве не он, в конце концов, поймал гиперборейскую ведьму?!

О том, что Вероника сама пришла в Замок, Шайне старался не думать.

Он покосился на безучастное лицо пленницы, покорно стоящей перед дверями тронного зала, на мгновение задержался на ее чудных золотых глазах и отвернулся. Проклятый Азаг-Тот умел подбирать себе женщин. Даже переродившись тысячи раз, эта тварь обладала редкой, почти забытой красотой гиперборейских ведьм. Дикой, пленительной. Вчера, когда открылись врата в Глубокий Бестиарий и в Тайный Город проник Ктулху, Гюнтер внимательно изучил все материалы, относящиеся к истории Гипербореи. Он видел портреты наложниц Азаг-Тота и был поражен их чарующим обликом. Особенно обликом Тасмит.