Свой чужой - Алла Полански

— Кирилла? — тихонько кивая головой, спросила Тася.

— Да, подруга, его самого, — Поля перевела дыхание, чтобы сдержать подступившие слезы, и нервно, дрожащими пальцами стала накладывать в тарелку кусок домашнего торта.

— Ма-а-а-ма-а-а! — взволнованно протянул Андрюша, тот час же забеспокоившись.

— Извини, сынок, все в порядке, — Полина заставила себя улыбнуться краешком губ и быстро смахнула слезы. — Все отлично. Мама не будет плакать.

— Дорогая, я очень горжусь тобой! Ты большая молодец! Только сильные люди способны перечеркнуть все и уйти от того, кто полностью содержит и обеспечивает. Ты сумела уйти от него, — Тася взяла Полину за руку и погладила по тыльной стоне ладони в знак своего сочувствия и поддержки. — Видишь, у тебя все хорошо. Ты хоть и живешь на съемной квартире, но зато ни от кого не зависишь. Ты учишься на заочном. Ну и пусть ты год пропустила и еще год придется дополнительно учиться, но ты же при этом работаешь! В этом году ты закончишь университет…

Полина улыбнулась и радостно заметила:

— Ну, вот дожила до двадцати трех лет, чтобы стать самостоятельной и взрослой.

Тася вздохнула и отпила глоток чая из чашки.

— И все-таки здорово, что у тебя есть Андрюша, как бы не была против твоя мать, — стесняясь собственного осуждения Зинаиды Васильевны, сказала она.

Полина задумчиво пила уже остывший чай и с ужасом вспоминала тот страшный день в ее жизни, когда женщина, которая ее выносила, родила и вырастила, сама принуждала ее к аборту. При одном только предположении, что она убила бы собственного сына, ее материнское сердце безжизненно останавливалось и замирало. Андрюшка был частичкой Кирилла и даже не подозревал о том, что этим постоянно вызывает болезненные воспоминания, связанные с ним.

— Поля… — осторожно позвала ее Тася, отвлекая от грустных мыслей.

— Что?.. — моргнув, рассеянно спросила она.

— Скажи, а ты вернула бы свое прошлое? Ну… то есть, если бы тебе дали возможность отмотать все назад и не пойти на то свидание с Кириллом или вообще не знакомиться с ним, ты бы согласилась на это?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Повторила бы я свои ошибки?

— Да…

— Повторила бы… — кивнула она. — И это не ошибка. Моя беременность и Андрюшка не вправе называться так.

— Мама! — мальчуган переключил внимание Полины на себя от грустных воспоминаний и размышлений над собственной жизнью. Он сидел на стульчике и требовательно тянул ручки к торту. Его выжидающий взгляд заставил девушку улыбнуться. Глаза ребенка так и горели от предвкушения.

— Так, сынок, тебе тоже положен кусочек, — ласково улыбнулась она мальчику, — только небольшой. Хорошо?

— Ой, трескай, Андрейка, крестная твоя пекла! — горделиво сказала Тася. — Получилось просто пальчики оближешь! Охре…Ой, — опомнившись, она зажала рот ладонью.

— Тася! — укоризненно воскликнула Полина. — Я же тебя просила! Он сейчас впитывает все, как губка, хватает все на лету!

В дверной звонок кто-то настырно повонил. Долго, протяжно, несколько раз.

— Полина, к тебе гости? — удивленно поинтересовалась ее подруга, аппетитно облизывая десертную ложечку с кремом.

— Это, наверное, Димка, — невозмутимо ответила Полина. — Таська, будь другом, убери торт в холодильник на верхнюю полку и не разрешай больше Андрюше его есть, с него довольно.

Она мимоходом взглянула на себя в зеркало, взбила копну волос, поправила шелковую блузу. «Красотка!» — улыбнувшись, прошептала сама себе она и поспешила открывать дверь.

Она не ошиблась — на пороге стоял широко улыбающийся Димка с пакетом внушительного размера и огромным плюшевым тигром в руках.

— Это мне? — удивилась Полина, указывая на тигра.

Дима по-свойски перешагнул через порог и протянул ей яркий бумажный пакет. Девушка подумала было отказаться от подарка, но Димка, как впрочем и всегда, был непреклонен, при этом весел и приветлив. Так что она снова не смогла ему противостоять.

Полина, прикусив губу, кротко наблюдала за тем, как солидный брюнет неспешно снимает со своего крепкого торса твидовый пиджак и, наступив на пятку, стряхивает полуботинки сумасшедшей стоимости.

— Солнышко, это тебе, — Дмитрий передал в руки Полине пакет и легко коснулся ее щеки своими мужскими шероховатыми губами, а затем с лукавой улыбкой добавил, указав на тигра: — А зверь — Андрюхе!

Мальчишка, едва услышав знакомый мужской голос, тут же примчался босиком в прихожую. Увидев огромного тигра, которого ему показал Дмитрий, он радостно запрыгал и захлопал в ладоши.

— Дима, прекрати баловать моего сына, — недовольно прошипела Полина, заметив, как Андрюшка вприпрыжку ускакал в одну единственную комнату хвалиться Тасе своим подарком.

— Солнышко, — медовым голосом подкатывал Дмитрий. — Ну зачем ты так? Я могу себе это позволить…

— Мне это не по душе! — категорично ответила Полина и вздохнула, почувствовав напористую мужскую руку на своей пояснице. — Дима! Что ты делаешь?!

— Как что? Проявляю внимание к девушке, которая мне безумно нравится, — напыщенно высказался Дмитрий и нескромно притянул к себе отбивающуюся от него Полину.

— Дим, — пролепетала девушка, норовя выскользнуть из крепких рук мужчины. — Пожалуйста.

— Один поцелуй, любимая, — в нос Полины ударил запах спиртного.

Она сморщила нос и чихнула, закрыв лицо ладошками.

— Ты что, выпил?

— Да, а что?

— Ты чокнулся?! — разозлилась Полина. — Ты же за рулем! Тебе нельзя!

— Волнуешься? — надеясь на это, спросил Дима.

— Конечно, но как за друга! — жестоко обрубила Полина.

Мужчина шумно выдохнул, стиснул зубы и дерзко отпрянул от Полины. Она снова невероятно привлекательна и так неприступна. Даже во время беременности она сохранила поразительно невинный вид и целомудрие, в отличие от Дмитрия, который далеко не образец для подражания. В его жизни было много испытаний, заставившие его думать о смысле жизни иначе, он привык напором брать то, что считал СВОИМ, но что-то в Полине препятствовало ему подчинить ее себе — она все еще оставалась для него ЧУЖОЙ. Дмитрий так бесполезно надеялся на то, что в когда-нибудь Полина сдастся под его натиском и будет с ним.