Правильный жир. Для чего он нужен организму и почему надо перестать его ненавидеть - Сильвиа Тара

После многих лет кропотливой сортировки различных белков, производимых жиром, Шерер в конечном итоге обнаружил один, который являлся уникальным для адипоцитов. Сначала он решил, что, возможно, наткнулся на неуловимый агент, который искали Коулман и Фридман (см. главу 2). Но по мере изучения нового белка он понял, что это не лептин, а другой гормон, вырабатываемый в жире. Гормон, который он назвал адипонектином, повышает чувствительность организма к инсулину и направляет молекулы глюкозы и жира прочь из кровяного потока в область подкожного жира, где им и место. С помощью адипонектина жир как бы говорит: «Молекулы жира, пожалуйста, идите домой». Это важно, поскольку избыток глюкозы и жиров в крови — предшественник диабета и метаболических болезней.

Шерер обнаружил, что адипонектин также выводит из крови токсичные липиды, именуемые церамидами, которые являются побочными продуктами длительной диеты, богатой жирами. Повышенный уровень церамидов наблюдается у людей с диабетом, и вносит вклад в резистентность к инсулину, в воспаление жира и смерть клеток. Очевидно, что нехватка адипонектина связана с диабетом второго типа и сердечными болезнями, вызываемыми ожирением. Так что вместе с инсулином жир с помощью адипонектина помогает держать нашу кровь в чистоте.

Шерер экспериментировал на мышах, у которых было много адипонектина и которые становились тучным, но сохраняли здоровье. Он объясняет: «Если вы вводите слишком много жира и калорий в свою систему, то лучший способ с ними управиться — сжечь с помощью упражнений. Если вы не можете этого сделать, то лучше всего запасти излишки в жировой ткани. Если же вы не делаете этого правильным образом, жир в конечном итоге окажется в печени и других тканях и тем самым сильно вам навредит. Так что если вы вывели мышь, которая хронически вырабатывает много адипонектина, то она будет невероятно здоровой, но в то же время невероятно жирной, поскольку весь излишек калорий будет направляться в подкожный жир и там причинит куда меньше вреда, чем в любом другом месте».

Шерер уточняет: «Адипонектин — та причина, по которой есть немало здоровых людей с ожирением. Не все с ИМТ выше 35 имеют диабет второго типа. Те, у кого есть лишний вес, в некоторых случаях даже ожирение, но нет диабета второго типа, могут похвастаться здоровым, „счастливым“ жиром и у них высоким уровнем адипонектина. Если мы сумеем сохранить наш жир „счастливым“, то все будет в порядке, даже если его станет больше. Хотя на самом деле лучше, если его с самого начала не слишком много».

Было показано, что физические упражнения повышают уровень адипонектина, а повышенная активность, например, бег на двадцать миль за неделю или тренировки высокой интенсивности три раза в неделю и чаще, снижает объем висцерального жира. Считается, что именно суровый режим тренировок помогает борцам сумо держать их жир на периферии, а не в животе. И когда сумоист отходит от этого режима, то нездоровый висцеральный жир быстро накапливается.

Секретируя лептин, позволяющий телу выполнять его функции, и адипонектин, очищающий кровь, жир для нас хороший друг, когда работает нормально.

Последняя надежда

Доктор прописал Кэти метформин, чтобы держать под контролем симптомы диабета. Метформин — обычное средство лечения диабета, он уменьшает количество глюкозы в теле и увеличивает его реакцию на инсулин. Лекарство не полностью стабилизировало состояние, так что пришлось вернуться к ежедневным инъекциям инсулина, чтобы регулировать уровень сахара в крови. Дополнительно Кэти принимала лекарства от гипертонии и высокого уровня холестерина. И все равно она балансировала на грани: риск появления новых осложнений был очень высок, и нужно было избавляться от главной проблемы — ожирения.

Еда для Кэти была невероятно притягательной, и каждый раз, когда она садилась на диету, ее жир словно чувствовал ограничения и порождал в ее мозгу тягу к пище. Многие попытки закончились сдачей и возвращением к тем продуктам, которые она любила.

В 2010 году Кэти встретила доктора Кая Ниши, заместителя директора Седарс-Синай — медицинского центра минимальной инвазивной хирургии для потери веса в Лос-Анджелесе. Молодой врач, нашедший призвание в том, чтобы помогать людям терять вес и контролировать свою жизнь, начал карьеру как хирург общей практики в отделении неотложной помощи, но вскоре переключился на бариатрическую хирургию. Доктор Ниши говорит: «Люди с травмой, кто прибывает после дорожной аварии или перестрелки, подавлены из-за того, что с ними случилось. Даже если вы оперируете успешно и спасаете им жизнь, они не будут счастливы на самом деле. Но в бариатрической хирургии я начал сопровождать пациентов по шесть месяцев, по году, и всякий раз они видят тебя со слезами радости, поскольку просто счастливы от того, как изменилась их жизнь. Они приносят снимки, чтобы показать, как они выглядели год назад, и ты видишь, какие они сейчас. Они скажут тебе: „У меня двое маленьких детей, и я не мог взять их в Диснейленд, поскольку я не мог ходить наравне с ними. Я не мог кататься на аттракционах, так как был слишком тяжелым“. Я знаю много людей, которые говорили мне, что не могут летать на самолетах — не умещаются в кресле».

Страдающие ожирением люди проходят через много такого, что остальные не могут даже вообразить. И когда врач, такой как доктор Ниши, помогает снять с их плеч эту ношу и заново вводит их в общество как человека нормальных размеров, они чувствуют свежий прилив сил. Доктор Ниши говорит: «Я знал, что бариатрическая хирургия определенно для меня, ведь с ее помощью я оказывал такое сильное воздействие на жизни людей».

Когда Кэти лежала на операционном столе, ожидая доктора Ниши, она спрашивала себя последний раз: на самом ли деле ей нужна эта операция? Она и вправду не способна уменьшить свой вес самостоятельно? И честный ответ звучал как полное печали «нет». Кэти пришлось осознать, что, несмотря на все ее впечатляющие достижения, в области потери веса ей не преуспеть в одиночку. Годами она следовала дурным привычкам, и они настолько срослись с ней, что их стало невозможно сломать. Невзирая на многочисленные попытки, она никогда не могла хоть сколько-нибудь уменьшить свой вес.

Наконец появился доктор Ниши. Он успокоил Кэти еще до того, как анестезиолог принялся за дело и начал вводить положенные перед операцией препараты. Затем врач приступил к операции, в которую входило уменьшение размера желудка (станет сложнее переедать) и присоединение желудка к участку кишечника, расположенному ниже, что укорачивает пищеварительный тракт и мешает организму поглотить много калорий. Подобные операции делают сотням тысяч пациентов каждый год.

На восстановление у Кэти ушло две недели, после чего она немедленно почувствовала, как снизился ее аппетит. Во время приема пищи она наедалась быстрее и ела меньше. Она потеряла шестьдесят фунтов[35] за первые шесть месяцев и еще тридцать к первой годовщине операции. Она начала регулярно тренироваться и более тщательно относиться к выбору пищи. Она чувствовала, что бариатрическая хирургия дала ей инструмент в борьбе с весом. Однако Кэти признает: «Бариатрическая хирургия — вовсе не магическая пилюля. После нее остается возможность набирать вес, если не быть осторожным. Дело в том, что чем дальше от операции, тем больше вы можете есть. А все такое вкусное. Поэтому я до сих пор должна следить, что я ем, и тренироваться».