Целуй и танцуй. В поисках любви в Буэнос-Айресе - Марина Палмер

Нет нужды дословно цитировать текст из книги «Делай то, что нравится, и деньги к тебе придут».

— К тому же невозможно стать удачливой, занимаясь тем, что тебя раздражает. Короче говоря, я никогда не смогу блистать в рекламном деле. Просто меня не слишком привлекает эта сфера! — Да уж, это еще мягко сказано. Пауза. — В то время как танго…

— Так что там с танго? — Он снова заговорил таким голосом, который не внушает мне доверия. Но мы хотя бы продвинулись в обсуждении, во всяком случае на данном этапе. Мы решаем разногласия продуктивно, а вовсе не раздуваем спор. (Не обращай внимания на его тон и продолжай убеждать.)

— Как я уже сказала, я уверена в том, что у меня есть все необходимые данные. Абсолютно точно.

— Не сомневаюсь. Хочу знать лишь одно: как, черт возьми, и на какие деньги ты собираешься жить?

О Боже! Неужели я начала готовить почву преждевременно?

— Хороший вопрос. Особенно если принять во внимание, что мне никогда не удастся стать мультимиллионершей, танцуя танго. Зато, уверяю тебя, таким образом можно вполне достойно зарабатывать.

— Что ты называешь «достойно»? — Наконец-то мы нормально разговариваем.

— Сто долларов в час за частные уроки, по меньшей мере пятьсот за семинары, а если буду выступать, зарплата около двух тысяч в месяц чистыми, то есть за вычетом налогов, включая все расходы, путешествия, жилье и еду, поэтому фактически можно считать их карманными деньгами. — Золотое правило в любых переговорах: все аргументы придумайте заранее. Пока папа ничего не сказал, но даже по его молчанию я чувствовала: он приятно удивлен. — Конечно, не сравнить с работой в банке, но ведь и не копейки же! — Куй железо, пока горячо.

— Неплохо, — признал он.

— Подожди, это не все. Дело в том…

— Что еще?

— Ты знаешь, как сдают экзамен на знание языка Эм-би-эй? (Первое упоминание.)

— Да?

— Ну как я вижу сложившуюся ситуацию… В общем, несколько ближайших лет можно считать чем-то вроде подготовки к Эм-би-эй… (Второе упоминание.)

— Вроде Эм-би-эй? — Лучше бы он перестал за мной повторять. Я теряю мысль!

— Да, эквивалентом Эм-би-эй! — (Уже три упоминания Эм-би-эй — теперь делай что угодно, главное — не останавливайся.) — Похоже на то, как если бы я снова начала учиться. Только подумай сам: а) я стану изучать теорию, которую преподают на уроках, а затем применять ее на практике; б) к тому же я окунусь в атмосферу танго и заведу полезные связи. Как ты сам неоднократно повторял, получишь ли ты хорошую работу, во многом зависит от того, с кем ты знаком…

— О чем ты? — спросил он, и в его голосе прозвучало «хватит нести чушь».

Я послушалась и перестала. И перешла к главному.

— Папа, я говорю лишь о том, что мне придется просить у тебя небольшую субсидию, пока я учусь танцевать. Знаешь, тебе бы и так пришлось это делать, если бы я сдавала на Эм-би-эй (пятый раз). А я прошу совсем немного, если сравнивать сумму со средней стоимостью Эм-би-эй (шестой). При таком раскладе просто невозможно остаться в проигрыше! Честно говоря, тебе следовало бы благодарить меня, ведь я решила переехать в Буэнос-Айрес, где прожиточный минимум существенно ниже, чем в Гарварде. Не говоря уж о тех сорока тысячах в год, которые ты экономишь, не платя за сам Эм-би-эй! — Итак, целых семь упоминаний! Волшебное число; именно семь раз мне удалось проговорить Эм-би-эй — слово, которое теперь отложится в его подсознании. Единственный стоящий прием, который я освоила за годы, проведенные в рекламном бизнесе.

Мы вежливо закончили беседу, однако я не могла не осознавать, что он лишь притворяется и вовсе не поверил в подобный бред. Ведь папа не глуп. Он знает, что я знаю: он поддерживает меня лишь по одной причине. А именно — ему невыносима мысль о том, что я рано или поздно окажусь в канаве. Впрочем, как и мне. Но таким образом ему удалось сохранить лицо. А я смогу поиграть в избалованного подростка, полностью зависящего от родителей, еще несколько лет. Ура!

Теперь, когда папа уже не испытывал таких негативных эмоций по поводу моего решения, мне показалось, что несправедливо оставлять маму в растрепанных чувствах. Поэтому я позвонила и ей. Чтобы полностью убедить маму, следовало заставить ее поверить в один простой факт. Занимаясь своим хобби, я скорее встречу какого-нибудь бедолагу, который на мне женится. Именно с этой целью я решила использовать один довод, которым разжилась, подглядев его в статье из журнала «Вог» (прочитала где-то через чье-то плечо). Оказывается, если ты счастлив, гормоны начинают вырабатывать энзимы, благодаря которым кожа выглядит свежей и гладкой.

— Видишь, мамочка, я все-таки не ухожу в неизвестность, — сказала я, и мои слова ее несколько ободрили, — просто подожди, и сама увидишь. Я точно подарю тебе самых красивых внуков на свете, могу тебе это обещать.

Моя уловка решила все!

Если бы мне только удалось убедить саму себя. Но я своего добилась: теперь я буду получать месячную «стипендию» в две тысячи долларов от обоих родителей и смогу изучать танго. Таких денег достаточно, чтобы там, в Буэнос-Айресе, у меня была крыша над головой, а желудок набит крекерами. Интересно, хватит ли денег на страховку, если у меня получится экономить?

1 марта 1999 года

Черт! Не могу заснуть. Эта идея переехать в Буэнос-Айрес — дурацкая. А если я так никогда и не найду партнера? Кто в трезвом уме станет танцевать с иностранкой, ведь танго у меня не в крови! Да у меня нет ни малейшего шанса! Они никогда не будут принимать меня всерьез. Я превращусь в настоящее посмешище. Меня сразу же пошлют паковать чемоданы, в этом нет сомнений. «Гринга, топай домой» — вот что мне скажут. Без работы. Без Эм-би-эй. Без единого пенни против моей фамилии. Просто стану старше. Будет больше морщин. Замуж никто не возьмет. Стану синим чулком. Да, родители правы. Лучше остаться здесь и обо всем забыть. Итак, завтра с утра возвращаю билет. А теперь спать…

1. Движение в танго, когда один партнер занимает место другого и как бы «вымещает» его или ее. Поверьте, это выглядит намного лучше, нежели звучит.

2. Женщина, находящаяся в несвойственном ей эмоциональном или умственном состоянии.

Иными словами, повредившаяся в уме. Во многом потому, что до этого ее довел партнер.

3 марта 1999 года

Ура! Я на месте! (Билет возврату не подлежал.)

На сей раз полет прошел без происшествий, на меня никого не вытошнило. И вот я уже загораю на террасе, любуясь потрясающим видом на площадь Конгрессо. Оливер согласился временно сдать мне квартиру, пока я не подыщу себе что-нибудь. Как же удачно, что однажды в Нью-Йорке я вот так запросто подошла к нему и поинтересовалась, не имеет ли он отношения к президенту, изображенному на двадцатидолларовой купюре. Он ну просто вылитый Франклин! А на купюре ведь именно Франклин, не так ли? Это к вопросу о способах знакомства… Моя выходка увенчалась тем, что он пригласил меня на танец. Тогда я еще только начала составлять список мужчин, с которыми хотела бы потанцевать. В ответ на мою наглость он приподнял бровь, но все-таки все сработало. Мы танцевали, все было чудесно, и почти сразу мы стали друзьями. И вот я сижу у него дома и чувствую себя самой везучей девушкой на свете.