Революция, которую мы ждали - Клаудио Наранхо

Как я уже говорил, существует большой интерес к эннеаграмме, но к той эннеаграмме, которая похожа на суп из утки в одной из историй про Насреддина. Не знаю, знаком ли вам Ходжа Насреддин. Он появляется в разных культурах под разными именами: в Чили, например, он известен как дон Отто, и его наделяют немецкими чертами характера. А история, которую я вам хочу рассказать, такая. К Насреддину пришел родственник из деревни и подарил ему утку. Жена Насреддина ощипала утку, положила в котел, сварила суп, которым накормила гостя. На следующий день пришел человек, назвавшийся другом человека, подарившего утку, и Насреддин сказал жене: «Добавь-ка немного воды в котел с остатками супа». Так она и поступила. Мне нравится рассказывать эту историю с продолжением, где далее является друг того друга, потом друг друга того друга, потом друг друга друга того друга. В какой-то момент непрошеному гостю подают миску с бесцветной прозрачной жидкостью, и он спрашивает: «Что это?» А ему отвечают: «Это суп из супа из супа из супа из утки, которую принес друг друга друга того друга…» В мире духовности происходит подобное разведение супа: кажется, что речь идет о том же самом, но картина теряет резкость, как на выцветших старых фотографиях, и когда изображение пытаешься увеличить, не хватает разрешения. Так же и с самопознанием: есть самопознание самопознания самопознания… Иногда то, что называют этим словом, напоминает этикетку на пустой бутылке: «Урожай 1932 года». Этикетка должна быть приглашением к дегустации, но, похоже, многие люди, так и не попробовав содержимого, останавливаются на приклеивании этикетки — самодиагноза: мол, у меня эннеатип четверка или пятерка, а ведь то, что мы называем пониманием, дается не так просто. Понимание — это построение связей от одной вещи к другой, осознание взаимосвязей в собственной жизни — как некоторые внутренние явления связаны с теми конкретными эпизодами, которые человек проживает и наблюдает. И это долгий процесс.

Обучаясь у Ичазо в Арике, мы каждый день проводили с ним около трех часов. Однажды я подсчитал, что около шести часов в общей сложности было посвящено идеям эннеаграммы. Его программа была шире, чем просто изучение эннеатипов, она могла бы именоваться «Четвертый путь», с элементами физических упражнений и духовных практик, давая широкий обзор для понимания многих вещей, упражнения на удержание внимания, тренинг развития присутствия… Я попробовал сделать то же самое в своем ключе, хотя не совсем правильно говорить, что программа SAT — это процесс познания под руководством эннеаграммы. Это не совсем так, потому что в своей программе я пытаюсь научить трём видам буддистской медитации, что уже немало. Я работаю вместе с коллегами — среди них сильные гештальттерапевты, арт-терапевты и т. д. Важной частью SAT является Аутентичное Движение — практика самоотдачи. Есть различные элементы: процесс катарсиса боли и детской злости, ориентированный на прощение родителей, чтобы, вернув почтительное отношение к ним, мы могли бы исцелить нарушения в личной жизни, например, отношения с властями, являющиеся эхом отношений с отцом. Программа SAT многогранна. Я думаю, что использование только сведений об эннеаграмме будет недостаточно и даст ложное толкование.

Однако я должен вернуться к эннеаграмме… Начнем с хорошо известных главных, или смертных, грехов. Изначально слово, связанное с их названием в романских языках, происходит от латинского caput, то есть голова[17]. По иронии, в Ватикане потеряли интерес к грехам в классическом их понимании, и мне кажется, это произошло потому, что церковники их не понимают. Когда, например, говорят, что один из грехов нашего времени — загрязнение окружающей среды, это бесспорно. И когда говорят, что другим большим грехом нашего современного человечества является несправедливость в распределении богатства, конечно, это большая проблема для нашего мира. Но это не то, что называют смертным грехом, caput, смысл которого в том, что это — корни зла, формы личности, производящие дурные последствия, они стоят за нашими вредными действиями; и дело не только в нехороших поступках, в христианском восприятии смертных грехов вред наносится другому или самому себе, но главное — изменяются отношения с Богом. Грехи отдаляют нас от божественного, они сбивают ориентир, как фальшивые цели. Когда мы вместо Полярной звезды ориентируемся на что попало, наш корабль сбивается с курса. Сегодняшним миром управляет ментальность предпринимателей — не только в бизнесе, но и в правительствах, в экономике, в семье и даже в образовании, где приоритет отдается деньгам. Древние люди сказали бы, что предпринимательская ментальность является грехом, потому что деньги занимают то место, где должен стоять Бог. Погоня за деньгами похожа на Наркозависимость: твое внимание должно быть сосредоточено на высшей цели жизни, но что-то слишком отвлекает тебя. Высшей целью жизни являются поиски гораздо более глубокого смысла, чем утилитарное удовлетворение.

Таким образом, старинное понимание греха было очень амбициозным, и чем больше мы знакомимся с набором определении греха, тем больше понимаем, насколько они верны. Практически, грехи были переоткрыты психотерапией. Только вместо семи в эннеаграмме их девять.

Левый угол треугольника — шестёрка — представляет Страх, или Трусость. Христианство не говорит нам, что трусость является грехом, — почему? Потому что церковная система является авторитарной, иерархической и не может призывать быть смелыми или стремиться к независимости. В Церкви слишком много политики для того, чтобы она могла предложить людям быть храбрыми и не подчиняться. Мы живем в иерархическом обществе, в котором те, кто наверху, очень хорошо умеют взращивать нашу покорность, но весь психоанализ, весь постфрейдовский мир — это мир, в котором всем абсолютно очевидно, что за нашими проблемами стоит страх. Уже из ранней работы Фрейда «Запрещение, симптом и страх»[18]мы знаем, что тоскуем из-за множества запретов, а их в обществе много из-за страхов — страха кастрации, страха быть самим собой, страха следовать собственным импульсам. Даже сам Фрейд не решился выступить за освобождение импульсов. Решился на это Вильгельм Райх — после того, как превратился в активиста за отмену репрессий.

Гештальт тоже выступает против репрессий. В гештальте есть дионисийский дух, вера в человеческое существо, в желания этого существа, в Ид, или в Оно, это здоровая часть нашей природы, хотя её надо интегрировать с другими. Поэтому страх надо добавить в перечень смертных грехов.

Правый угол треугольника — тройка — представляет Тщеславие. Оно не перечислено в списке смертных грехов, потому что близко к Гордыне, и некоторым может показаться, что Гордыня и Тщеславие — это одно и то же. Однако разница явно видна в устной традиции, которую я начал описывать. Быть тщеславным — значит полагаться слишком сильно на мнение другого, иметь необходимость в одобрительном взгляде другого. Человек с сильно развитым тщеславием открывает для себя обычно, что он вообще не существует без другого, без взгляда другого, не чувствует своей значимости, если на него не смотрят, потому что у него нет инструмента, мерила, нет шкалы внутренних ценностей. Таким образом, мы говорим о человеке, сильно зависимом от внешнего окружения. Социолог Дэвид Рисмен в работе «Одинокая толпа»[19]приходит к выводу, что нынешнее поколение руководствуется тем, что скажут другие, как будто бы у них развиты антенны, улавливающие курс человеческих ценностей — как поступать, что покупать, чувствовать направления моды, чтобы идти в ногу с себе подобными.