Исцеление от травмы. Как справиться с посттравматическим стрессом и вернуться к полноценной жизни - Кэти Мортон

проверять и перепроверять, всё ли в порядке, а принимать решения в таких условиях представляется невозможным. Каждый день испытываешь боль и ожидаешь травму, а значит, неизбежно испытываешь из-за этого чрезмерную тревогу.

Заметная разница между тем, как перечисленные симптомы проявляются при ПРЛ и КПТСР, заключается в том, что при ПРЛ клиенты чувствуют себя таким образом из-за реального или воображаемого одиночества, а клиенты с КПТСР — из-за столкновения с триггерами, которые напоминают им о травмирующем опыте. Повторю, что заметить разницу бывает непросто, но, разговаривая с клиентами о том, когда появились симптомы, или же выясняя, что стало фактором, спровоцировавшим их появление, мы сможем прийти к решению, какой диагноз поставить в каждом конкретном случае.

Как видите, эти два диагноза имеют схожие или одинаковые симптомы, поэтому многим клиентам ошибочно ставят диагноз ПРЛ вместо ПТСР и наоборот. Кроме того, важно знать, что симптомы большинства клиентов соответствуют диагностическим критериям и того и другого диагноза. Недавние исследования показали, что 24% клиентов с ПТСР также имеют ПРЛ[34], а 30% клиентов с ПРЛ страдают и ПТСР[35]. В данных исследованиях используется диагноз ПТСР, поскольку в DSM отсутствуют четкие диагностические критерии КПТСР.

КПТСР также часто путают с биполярным расстройством; различия между ними не настолько тонкие, как между КПТСР и ПРЛ. Несмотря на то что выделяют два вида биполярного расстройства и проявляется оно множеством способов, важно знать главным образом то, что оно имеет эпизодический или фазовый характер. Это означает, что у клиентов с биполярным расстройством любого вида бывают резкие перепады настроения — от прилива сил, энергии и прекрасного самоощущения до депрессивного и крайне негативного состояния. При КПТСР не бывает эпизодов заболевания; к сожалению, симптомы дают о себе знать постоянно. При этом самый простой способ разобраться, с каким диагнозом мы имеем дело, — это отслеживание симптомов и длительности их проявлений. В работе с клиентами я часто использую временную шкалу проявления симптомов, чтобы отмечать, как часто они дают о себе знать, какие триггеры провоцируют их появление и как долго продолжается каждый эпизод. Такие наблюдения помогают лучше готовиться к появлению симптомов и справляться с ними.

В целом при постановке диагноза и проведении терапии с клиентами, страдающими КПТСР, важно исключить другие диагнозы, которые имеют схожие симптомы и вызывают у клиентов похожие ощущения, чтобы убедиться, что мы знаем, с чем имеем дело. Хотя диагноз и не самая важная часть терапии, нам нужно знать, какие симптомы нас мучают, чтобы, обращаясь за помощью, получать именно то, что нам необходимо. Для полного понимания, что такое КПТСР, а что не относится к проявлениям этого расстройства, ответьте на несколько вопросов.

• Подвергались ли вы воздействию травмирующего опыта более одного раза в течение жизни?

• Приходилось ли вам более одного раза становиться свидетелем того, как кто-то еще подвергался воздействию травмирующего опыта? Опасались ли вы за безопасность этого человека?

• Каких дней в вашей жизни больше: таких, когда вы беспокоитесь о том, что с вами или вашими близкими может произойти еще одно травмирующее событие, или же таких, когда вы ни о чем подобном не думаете?

• Можно ли назвать постоянным ваше желание проверить, не угрожает ли вам какая-то опасность и нет ли поблизости потенциального преступника?

• Сложно ли вам справляться со своими чувствами и эмоциями? Считаете ли вы, что ваша реакция на некоторые незначительные события может быть преувеличенной?

• Прибегали ли вы когда-либо к самоповреждающему поведению, сексу, еде, алкоголю или наркотикам, чтобы справиться с тем, что вы чувствуете?

• Считаете ли вы, что доверять другим людям почти невозможно?

Если вы ответили утвердительно на первый или второй вопрос и как минимум на один из последующих, вероятно, у вас имеются симптомы КПТСР. Следующим вашим шагом для получения помощи должно стать обращение к специалисту очно или онлайн, при этом в идеале этот специалист должен знать, какая терапия необходима при ПТСР, и понимать, как проявляется КПТСР. И да, абсолютно нормально уточнять у психотерапевтов, имеют ли они навыки работы с данными расстройствами, прежде чем записаться на прием. Нам необходимо быть уверенными, что мы найдем именно того специалиста, который обеспечит нам надлежащее лечение и предоставит нужную поддержку на пути к выздоровлению, потому что мы можем выздороветь и обязательно сделаем это.

Почему я продолжаю получать травмирующий опыт?

Клиенты с КПТСР чаще всего спрашивают меня: «Почему я продолжаю получать травмирующий опыт? Делаю ли я нечто такое, что привлекает в мою жизнь плохих людей?» И я понимаю, почему им хочется найти ответ. Если нам кажется, что каждые отношения или каждая ситуация, в которые мы попадаем, ведут к травме, мы начинаем задаваться вопросами и задумываться о том, какое впечатление о самих себе мы транслируем миру. Если мы задумаемся о симптомах КПТСР, то сможем понять, почему в некоторых случаях они могут негативно влиять на то, как нас воспринимают другие люди.

Один из подобных симптомов — состояние оцепенения. Если в травмирующей ситуации мы не в состоянии ни сопротивляться, ни спасаться бегством, мы можем впасть в состояние оцепенения. Возможно, оно становится спасительной реакцией на стресс, поскольку может уберечь нас от еще большего вреда. Например, если мы оказываем сопротивление, зная, что абьюзер намного сильнее, то рискуем получить переломы или даже лишиться жизни. А замерев, мы можем спастись. При этом, неоднократно оказываясь в обстоятельствах, при которых у нас нет ни единого шанса на сопротивление или бегство, мы можем постепенно приобрести синдром выученной беспомощности. Он появляется у людей, которые много раз старались справиться с тем, что с ними происходило, но, сколько бы усилий они ни прикладывали, у них ничего не выходило, поэтому в итоге у них выработалась автоматическая поведенческая реакция — сразу же сдаваться[36]. Она может навредить в будущем, поскольку, если даже у нас будет возможность убежать или оказать сопротивление, наш мозг автоматически выберет оцепенение, сделав нас беспомощными и тем самым повысив вероятность того, что нам снова причинят боль.

С другой стороны, многие из нас, кому пришлось взрослеть в условиях длительного травмирующего опыта или постоянного стресса, могли до такой степени привыкнуть к среде, которая свойственна таким состояниям, чтобы и впредь продолжать выбирать отношения и ситуации, в которых мы испытываем схожие чувства. Многие шутят, что встречаются с кем-то, кто напоминает им мать или отца, и точно так же те, кто вырос с родителями-абьюзерами, могут искать партнеров, похожих на абьюзеров, с которыми они имели дело в прошлом. Постоянно пребывая в стрессовом состоянии, мы можем упускать подобное из