Финли Донован избавляется от проблем - Эль Косимано

– Тетя Ника, значит?

Ника ухмыльнулась.

– Если у Терезы есть тетя Эми, то у тебя может быть тетя Ника.

Зак засмеялся с детского стульчика, его волосы были модно зачесаны, они уже достаточно отросли, чтобы появились кудряшки. Ножниц для птицы нигде не было видно, никто не истекал кровью и не устраивал истерик. Сил спорить у меня не было, и я сонно поплелась к столу.

– Тебе нужно одеться, – сказала Ника, поставив передо мной чашку кофе и бегло осмотрев меня.

Я сделала жадный глоток.

– И сделать что-нибудь с волосами. Через час ты встречаешься в «Панере» с миссис М. Постарайся выглядеть подобающим образом.

Я поперхнулась, кофе брызнул на рубашку.

– Ты что наделала? – Я поспешно схватила телефон, едва не расплескав кофе. Прокрутила страницу, мое лицо окаменело, когда я прочитала короткое, из двух слов сообщение от Ники миссис Миклер:

«Дело сделано».

Миссис Миклер ответила почти сразу: «Панера 11:00».

– Господи, Ника, – тихо прошипела я, надеясь, что дети ничего не заметят. Я оглянулась, но они были увлечены мультфильмом, который Ника включила по телевизору в соседней комнате. – Нет, я не буду с ней встречаться!

Она положила руки на стол передо мной.

– Ты встретишься с ней. Как еще мы получим деньги? Не зря же я заработала эти мозоли.

Я схватила Веронику за рукав и потащила ее в столовую, понизив голос.

– Я не возьму деньги у этой женщины. Если я это сделаю, мы будем виновны в заказном убийстве.

– А если не возьмешь? – прошипела она в ответ. – Просто в убийстве? Единственная разница – семьдесят тысяч долларов. Семьдесят. Тысяч. И я голосую за то, чтобы взять эти деньги.

– О, ты голосуешь? Ну, насколько я знаю, у меня все еще преимущество. А значит, мой голос имеет большее значение!

– Подумай вот об этом, Финли. Нам нужны эти деньги.

Она ткнула пальцем себе за спину, где на складном столике лежали стопки счетов, отсортированные в порядке важности. Сначала оплата за дом, потом за минивэн, потом за ТСЖ, страховка и счета за электричество, и еще стопка просроченных счетов, выставленных компаниями, обслуживающими кредитные карты, за кредиты, которые я брала несколько месяцев назад, чтобы заплатить по счетам.

– Мы сделали работу и можем получить за это деньги. Просто отдай ей бумажник и телефон Харриса и возьми наличные. Вот и все.

Я посмотрела на гору конвертов на столике. Возможно, Вероника была права. Если я не заплачу по счетам, это не сделает меня лучше, чем я есть, и не освободит от ответственности за то, что я уже сделала.

Плечи Ники расслабились, будто она почувствовала, что я сдаюсь.

– Я положила лопату Стивена в кузов минивэна. Чем быстрее мы от нее избавимся, тем лучше. Ты можешь забросить ее в сарай Терезы по дороге на встречу с миссис Миклер. Потом по дороге домой нужно отвезти фургон на автомойку и вычистить его по самое не хочу. Я посмотрела все серии «Костей». Если Бреннан и Бут могут добиться обвинительного приговора из-за одной пылинки, то те костоломы, с которыми работает твоя сестра, могут арестовать тебя за чертову ворсинку из штанов Миклера.

Я скривилась, когда она протянула мне ключи от минивэна.

– Я почищу машину и верну лопату, но я не буду встречаться с Патрисией. Как я буду смотреть ей в глаза?

Вероника взяла со столика в столовой конверт и положила его передо мной. В левом верхнем углу стоял темно-красный оттиск – весы правосудия: еще одно нераспечатанное письмо от адвоката Стивена.

– Ты можешь посмотреть в глаза Патрисии и взять у нее деньги. Или можешь посмотреть в глаза адвокату твоего мужа, когда он заберет у тебя детей.

В одной руке Ника держала ключи от минивэна, в другой – нераспечатанное письмо об опеке. Один из этих вариантов казался определенно более неправильным по сравнению с другим. Я взяла ключи. Затем отхлебнула кофе, чмокнула в макушки детей и потопала наверх, чтобы подготовиться к встрече с Патрисией Миклер.

Голова под париком адски зудела. Меня явно наказывали. Бог, или карма, или призрак Харриса Миклера определенно вознамерились сделать меня несчастной.

Я сунула палец под парик и почесалась, надеясь, что никакая коричневая прядка не выбьется наружу. Тем временем я внимательно осмотрела переполненный обеденный зал через темные линзы солнцезащитных очков. Взгляд остановился на тех столиках, за которыми мы с Патрисией сидели в прошлый раз – когда впервые увидели друг друга. Я облегченно вздохнула, когда не увидела ее там сейчас.

Теперь я могла со спокойной совестью сообщить Нике, что вот я пыталась, я пришла, но Патрисии Миклер не было. А потом пойти домой, слопать ведерко «Баскин Робинс» и поплакать. Мне просто хотелось оставить весь этот кошмар позади и притвориться, что его никогда не было. Все равно, насколько противным был Харрис Миклер, все равно, что я знала, какие ужасные вещи он делал, – я убила его. Я убила его и закопала его тело там, где, надеюсь, его никто никогда не найдет. Казалось неправильным получать за это вознаграждение.

Я поправила солнцезащитные очки на переносице и собралась уходить, как вдруг краем глаза уловила движение.

Миссис Миклер ссутулилась на диване в закутке; одна ее рука крепко сжимала сумочку, другая все еще была поднята, как будто она махала мне. Когда наши глаза встретились, рука опустилась. Она окинула помещение тревожным взглядом, когда я, заправив светлую прядь за ухо, храбро двинулась к ней.

Она была так же бледна, как и в прошлый раз, в широко распахнутых глазах застыло то самое выражение, которое я перехватила, когда она рассматривала окровавленный слюнявчик и скотч в моей сумке; когда я скользнула на диванчик напротив, выражение ее лица колебалось между ужасом и восхищением.

Я крепко прижимала сумочку локтем. В ней лежали главные вещдоки на случай, если миссис Миклер потребует доказательств, – бумажник Харриса Миклера, его ключи от машины и мобильный телефон. Но, по правде говоря, все, что я хотела, – поскорее избавиться от них. Все, что я хотела, – убраться отсюда и потратить четвертаков на семьдесят тысяч долларов на промышленный вакуумный пылесос на автомойке, чтобы высосать из моей жизни каждую клетку и каждый волосок, когда-то принадлежавшие Харрису Миклеру.

– Дело действительно сделано? – спросила Патрисия, бросив быстрый взгляд на соседние столики.

Я кивнула.

Дрожащими руками она извлекла из своей сумочки конверт и толкнула его ко мне через стол. Вокруг глаз у нее залегли фиолетовые тени, как будто она не спала. Я подумала, что она так же сильно, как и я, хотела, чтобы все это закончилось. Я все еще не решалась взять конверт.

– Можешь пересчитать. Здесь вся сумма. – Она пододвинула ко мне конверт еще на дюйм.