А время уходит - Мэри Хиггинс Кларк

– Знаешь, я хорошо рассмотрела Бетси Грант. Милая, приятная женщина, но, ей-богу, есть в ней что-то такое… – Она не договорила.

– Так что ты имела в виду, говоря о Бетси Грант? – спросил Уилли.

– Не знаю, – медленно произнесла Эльвира. – Пока не знаю. Но это придет. Так всегда бывает.

Следующим к свидетельской скамье вызвали доктора Кента Адамса. Шестьдесят два года, с аккуратно уложенными прядками тонких белых волос, в очках без оправы, прикрывающих мягкие карие глаза, и сером, в мелкую полоску костюме на сухощавой фигуре, он являл собой образец уравновешенности и уверенности.

После того как свидетель принес присягу, прокурор приступил к делу. Его манеры и тон отличались заметно меньшей агрессивностью в сравнении с тем, как он обращался с Кармен Санчес и Анжелой Уоттс.

Адамс показал, что является хирургом и на протяжении многих лет занимался ортопедической практикой, состоя в профессиональном партнерстве с доктором Эдвардом Грантом и доктором Скоттом Клифтоном.

– Доктор Адамс, верно ли, что в какой-то момент вы заметили определенные изменения в поведении доктора Эдварда Гранта?

– К сожалению, да. Мы все заметили эти перемены.

– В чем они заключались?

– Тед был выдающимся хирургом и умел наладить замечательный контакт с пациентами. Всегда заботливо относился к больным, был неизменно любезен с сотрудниками и никому не отказывал в помощи. Вызванные болезнью перемены выражались в первую очередь в забывчивости и прогрессирующей раздражительности и нетерпимости в отношении всех нас. С течением времени они стали проявляться все заметнее.

– Что вы сделали, обнаружив эти изменения?

– Мы с доктором Скоттом Клифтоном поговорили с Бетси Грант и выразили свою озабоченность.

– Что она ответила?

– Очень огорчилась, но в то же время и согласилась с нами в том, что с Тедом не всё в порядке. Мы решили, что должны все вместе поговорить с ним.

– И поговорили?

– Да. Разговор получился очень неприятный.

– Почему?

– Думаю, он обиделся на нас за то, что мы подняли этот вопрос, но и вынужден был признать нашу правоту. Мы не только открыли ему глаза на ситуацию в целом, но и выразили озабоченность его здоровьем.

– Вы ведь заботились не только о его здоровье, но и о здоровье его пациентов?

– Конечно. Мы с доктором Клифтоном понимали, что этот вопрос необходимо поставить.

– Что было потом?

– Тед неохотно согласился пройти ряд медицинских тестов, в результате которых ему поставили неутешительный диагноз – начальная стадия болезни Альцгеймера.

– Продолжал ли доктор Грант заниматься медицинской практикой?

– Он довольно регулярно приходил в офис, но операций больше не проводил. Время его пребывания на работе постепенно сокращалось и через несколько месяцев уменьшилось значительно.

– Это как-то сказалось на ситуации с вашим партнерством?

– Да, самым непосредственным образом. С отходом Теда от активной практики наступила пора серьезной переоценки всего нашего взаимодействия. Мы с доктором Клифтоном не сошлись во взглядах на дальнейшее ведение дел. После долгих дискуссий я принял решение уйти и открыть собственную практику. Некоторые из пациентов доктора Гранта перешли ко мне, другие остались с доктором Клифтоном.

– Как давно вы разошлись?

– Примерно семь лет назад.

– И что было дальше?

– Я открыл частный кабинет примерно в миле от прежнего места, в Форт-Ли. Доктор Клифтон остался там же.

– После этого вы продолжали видеться с доктором Тедом Грантом и его женой?

– Да, я бывал у них дома.

– Продолжал ли доктор Грант посещать место прежней работы, где остался доктор Клифтон?

– Бетси Грант говорила, что иногда, может быть, раз в полтора месяца, отвозит мужа в офис доктора Клифтона. Ему нравилось поболтать с персоналом и просто побыть в знакомом окружении.

– А теперь, доктор Адамс, я прошу вас вернуться к событиям двадцать первого марта прошлого года – к тому вечеру, после которого доктора Гранта нашли мертвым. Где вы были в тот вечер?

– Жена доктора Гранта, Бетси, решила устроить небольшой праздничный обед по случаю дня рождения мужа. Пригласили и нас с женой…

Отвечая на дальнейшие вопросы прокурора, доктор Адамс в основном повторил то, что уже говорили до него другие свидетели. Пересказывая эпизод, когда во время коктейлей в го́стеной доктор Грант вдруг принялся сердито тыкать пальцем в присутствующих, он вспомнил, что тот выкрикивал одно слово, звучавшее как «найди».

Описывая другой эпизод, когда доктор Грант ударил жену по лицу, свидетель показал, что Бетси Грант расплакалась и произнесла: «Я так больше не могу». Он также добавил, что, как ему показалось, целью внезапного выпада доктора Гранта, когда он рванулся через стол, была Лиза Клифтон.

– Доктор Адамс, у меня есть к вам еще пара вопросов насчет того вечера. Где именно сидела Анжела Уоттс за обеденным столом?

– Стол был круглый. Анжела Уоттс сидела справа от Теда. Слева от него сидел Алан.

– А где сидела миссис Бетси Грант?

– Слева от нее была Анжела, а справа – я.

– Благодарю вас. Больше вопросов у меня нет.

«Я вижу, к чему он клонит», – подумала Дилейни. Бетси могла подсыпать в стакан Анжелы Уоттс что-то, отчего сиделке стало плохо. Но если она намеревалась убить мужа, то зачем приглашать гостей на обед? С другой стороны, может быть, прокурор прав. Может быть, эпизод с грубостью супруга стал той самой соломинкой[5].

– Ваша честь, – Роберт Мейнард поднялся со стула, – у меня есть несколько вопросов. Доктор Адамс, можете ли вы сказать, что Бетси Грант всегда относилась к нему с вниманием, делала все возможное, чтобы ему было удобно?

– Да, могу.

– По мере того как его здоровье постоянно ухудшалось, как заботилась о нем миссис Грант?

– Она заботилась о нем всегда и всегда была ему предана. Его болезнь разбила ей сердце. Ситуация осложнялась тем, что в течение долгого времени он отдавал себе отчет в происходящем. Тед был прекрасным мужем и выдающимся врачом, но в конце концов оказался в положении, когда полностью зависел от супруги и сиделки.

– Вы показали, что на обеде в тот вечер доктор Грант набросился на жену, а она обронила, что больше так не может. Слышали ли вы какие-либо угрозы с ее стороны в его адрес?