По местам стоять! - Юрий Корчевский

– Пулемётчикам! Огонь по самолёту!

Катер стоит неподвижно. Так больше шансов попасть в самолёт. Но и пилоту прицелиться проще. Оба ДШК открыли огонь. Бронебойно-зажигательные пули, оставляя дымные следы, понеслись к «лаптёжнику». Хорошо стреляли хлопцы, от «юнкерса» что-то отлетело, пилот не выдержал, отвернул в сторону.

Андрей дал «полный вперёд» и погнал катер к проливу. Ещё бы полчаса и они войдут. Понятно, немцы начнут стрелять с косы Чушка, с Керченского берега. Но попасть в быстро движущуюся цель очень непросто.

– Вахтенный, смотреть за воздухом!

Немецкие самолёты не летают обычно в одиночку, всегда парами. Или взлетел один, потому что не было других боеготовых?

Показались берега Керчи. «Охотник» летел по прямой, оставляя за собой пенный след. На флагштоке, на корме развевался флаг военно-морского флота СССР. В бинокль немцы наверняка его наблюдали. На берегу вспышки пушечных выстрелов. Четыре снаряда легли с недолётом. Сейчас немцы скорректируют прицелы пушек, и батарея сделает ещё залп. Действовать надо от противного. Немцы возьмут на сто метров дальше, а Андрей решил подойти к берегу ближе, туда, где легли в первый раз взрывы. Доворот штурвала. Для катера опасны очереди 20-мм авиационных пушек, но до берега далеко, их снаряды не долетят. А крупнокалиберная артиллерия по малоразмерной и подвижной цели шансов попасть имеет мало. Так что надежды проскочить есть. Наглость, конечно. Белым днём через пролив, на обоих берегах которого противник. Батарея сделала ещё несколько залпов, но Андрей активно маневрировал и ни один осколок не достиг катера. Уже уверенность появилась, что удастся выкрутиться. Рано радовался! От керченского берега появились два торпедных катера. Скорость у них выше, чем у «охотника». Высокая скорость торпедных катеров – конструктивная особенность этих кораблей. Быстро и внезапно атаковать, выпустить торпеды во врага и так же быстро удалиться, вот их задача при встрече конвоя транспортов. Торпедные катера шли наперерез.

Андрей отдал приказ комендорам открыть огонь из пушек и пулемётов. У немцев катера не бронированы, корпуса деревянные и серьёзно повредить, а то и утопить вполне возможно. Командиры торпедных катеров явно тёртые калачи, морские волки, ибо штурвалами постоянно плавно меняли курс. Комендор прицелился, дал очередь, а катер уже сместился и очередь мимо прошла.

Катера всё ближе, особенно один выбился вперёд, опередив другого на половину кабельтова. Андрей прикинул, если идти прежним курсом и ходом, вполне вероятно столкновение. Уклониться влево? На берегу немцы, откроют огонь. Вправо? Окажется под перекрёстным огнём двух катеров. Командир немецкого катера явно хотел, чтобы Андрей под угрозой столкновения сбросил ход, а то и остановился. А тогда огнём из «Эрликонов» уничтожить русский катер или заставить экипаж сдаться. Тактику немца Андрей просчитал, решил идти напролом. Не выдержат нервы у немца, отвернёт. Наши моряки, наши солдаты бьются за свою землю, свой дом, за семьи, им есть что оборонять, защищать, ради чего жертвовать. А что забыл в России, немец? Хочет хапнуть украинские или воронежские чернозёмы? Обещал же Гитлер каждому немцу земли и рабов на востоке.

Нет, не отворачивает немец, с твёрдым нордическим характером попался. Так и Андрей упрямый. «Охотник» ударил форштевнем в левый бок торпедного катера, в полубак, там где седьмой отсек, где каюта унтер-офицеров. «Охотник» тяжелее торпедного катера почти в два раза, взрезал носом корпус немецкого катера, разорвал корпус надвое. Конечно, сам мощный удар получил, затрещала обшивка, форштевень деформировался. Но «охотник» не получил больших повреждений, в корпус его не хлынула морская вода в больших объёмах. Да, подтекала, но не катастрофично. Катер держался на воде, управлялся. А немецкий катер, получив тяжелейшие повреждения, частично затонул кормовой частью, а носовая, разодранная, держалась на плаву в виде обломков. В кормовой части двигатели, топливные баки, да ещё и воды набралось. Исход предсказуемый.

На втором катере командир осторожный, даже скорее трусливый. Увидев гибель катера, не стал рисковать, повернул назад. Русские, они такие варвары! Пойти на таран – не рыцарское дело!

Дальше пришлось идти малым ходом. На полном ходу набиралась вода. В рубку поднялся «Иванов».

– Дойдём? – с тревогой спросил он.

– Дотянем.

– В кубрике воды по щиколотку и понемногу поднимается.

Дошли, вода в катере уже по колено, и Андрей опасался за электрооборудование. Двигатели бензиновые, свечи, трамблёр, провода – всё боялось воды. Показался Туапсе. Не к причалу Андрей катер подвёл, а носом с разгона на берег, так вода поступать в отсеки не будет. Катер сейчас подлежит ремонту. Ещё удача, что после тарана удержался на плаву. Группа «Иванова» с немцем попрыгала с борта на берег. Сам командир группы подошёл, пожал руку.

– Днём рискованно идти, я думал – не прорвёмся. Но и оставаться было нельзя.

– Видел я броневичок. Удивительно, как он вас из пулемётов не покрошил.

– Предполагал пленного отбить, потому до поры, до времени не стрелял. Немчик-то птица важная. Ну, до встречи, лейтенант.

Андрей доложил о боевом походе командиру, силами экипажа начали ремонт корпуса. Благо он деревянный, многие моряки призваны из сёл, топор и пилу в руках держать умеют, а подходящие доски в порту нашлись. Только заменить мало, маслом пропитали машинным, потом осмолили. Вышло кустарно, но обшивка воду держала, и катер прослужил ещё полгода. А дерзкий рейд принёс награды. Видимо, пленный немец и его портфель с бумагами в самом деле оказались ценными. Как поощрили разведчиков, Андрей не знал, а ему вручили первую награду, медаль «За отвагу». Рассматривал медаль весь экипаж. Заслуга в рейде была всего экипажа и награду заслужили все, но решать вопрос о награждении – это прерогатива командира дивизиона и комиссара. В сорок первом и сорок втором годах награждали редко. Иосиф Виссарионович считал – коли Красная армия отступает, наград недостойны. Вот приказ № 227 «Ни шагу назад» выпустить, это своевременно, да ещё заградотряды выставить. Многие бойцы и командиры совершали в боях подвиги, погибали не отмеченными, а то и вовсе безвестными. И подвиги их были обнародованы уже после войны, по воспоминаниям сослуживцев или местных жителей, на глазах которых шёл бой.

А уж награждённых орденами было совсем мало. И имевшие такие награды подписывались – «орденоносец Петров». Награды имели военные, прошедшие бои в Испании в 1937 году или зимнюю войну, финскую, в 1939 году. Но таких были единицы. Испанская война – для нас чужая, фактически шло испытание боевой техники. Финская, планировавшаяся как быстрая и победоносная, обернулась большими потерями и звездопада на петлицы и наград не последовало. И первые два года Великой Отечественной только оборонялись и отступали, положение напряжённое, тревожное ожидание в тылу. Слово Сталина – закон, перечить ему военачальники не смели.

За награды приплачивали. За медали – по 10 рублей в месяц, за ордена больше. Андрею деньги с денежного аттестата тратить некуда. Обмундирование и питание казённые, родни нет. У кого из командиров были семьи или родители в тылу, высылали им денежные аттестаты. Семьям эта денежная помощь позволяла выжить. По карточкам питание скудное, только чтобы не умереть. На рынках цены кусаются. Из-под полы купить можно было всё – хлеб, муку, масло, крупы и даже мясо, а с началом ленд-лиза и консервированные продукты – тушёнку, колбасы, ветчину, лярд.