Янина и большой мир - Анна Сергеевна Летняя

Сам поезд, как и все, что двигались в сторону юга, был из новых, более комфортных и с дополнительными удобствами. Сплит система, интернет, биотуалет и тихий ход двухэтажного вагона. Встречал нас не объект, а его сменщик, ведь согласно штатному расписанию, проводников всегда должно быть два. Заподозрить коллегу подозреваемого лично у меня не возникло никакого желания, исходя из того, что это была женщина глубоко за сорок. Мы с Ником играли роли незнакомцев и обменивались только сообщениями. Как только я попала в купе, сразу перешла на местный вайфай, опасаясь, что в нужный момент просто не будет сети оператора.

Для привлечения внимания я шарахалась по коридорам в приличных, но коротких шортиках и майке. Выходила за чаем, печеньками, чипсами, минералкой. И вообще играла роль радостной хохотушки, наконец едущей на моря, которая от неуемной энергии не может усидеть в своем купе. Меня пытались пару раз пригласить на стаканчик вкуснейшего вина, но я отказывалась и всем демонстрировала кольцо, якобы от жениха.

Объект я увидела уже ближе к девяти вечера, когда он пришел из соседнего вагона, со следом подушки на щеке. Я ожидала увидеть даже забравшегося в наши широты инкуба, хотя для них не характерны переезды, и они селятся вблизи гнезд родителей. Размышляла о гарпии мужского рода, решившего получать удовольствие, а не убивать, привлекая всеобщее внимание. Но потомок Тугарина Змеевича стал неожиданным сюрпризом. Не совсем приятным, и далеко не простым противником.

Он кипел от ненависти ко всем женщинам уже при взгляде на них, потакая своей природе и явно непростого личного опыта. Только списать на память крови тут бы не получилось, слишком разбавленная была кровь, хотя для потерянного потомка он был далеко не слабак. Изначальный Тугарин давно ушел в тень, приняв людей, и в частности, ветреных и трусливых человеческих женщин, философски считая их досадной мелочью этого мира. А вот этот его неучтенный потомок, кажется, на своей шкуре испытал нелюбовь матери, и возможно, не только ее.

Для него овладеть техниками гипноза было легкой задачей. Их сущность всегда была лучшей в обучении, отлично познавая любые науки. Они играючи понимали то, на что другие тратили годы жизни. Им природой давались такие умственные способности, что удивительно, как он вообще попался, пустившись во все тяжкие?

Сделав селфи с ним на дальнем плане, я описала степень нашего попадалова своему помощнику и отчиталась перед начальством. Пусть хоть кто-то будет знать, к какому виду нечисти он относится. Ловить такого силой – гиблое дело. Он может разворотить пол вагона и плевать ему будет на жертвы среди людей. Недаром все потомки Тугарина оказывались в корпусе силовиков и становились выдающимися защитниками нечисти, меняя внешность десятки раз за свою жизнь. А еще они были самыми любящими родителями для собственных детей, которых заводили с нечистью, полюбившей их полностью. Не редко именно ведьмы были их парами, принимая жестокую натуру, и отвечая ей любовью и отогревающим душу теплом.

Он почувствовал меня, сразу как увидел. В книге писали, что они ориентируются на чувство ненависти, которое испытывают ко всему человеческому, а вот ко мне ее быть просто не могло. Думала и размышляла я не долго. Играть с умным противником на его поле – последнее дело. Как только его коллега ушла из купе проводников, я зашла туда и закрыла дверь.

– Давай сразу начнем с правды. Я знаю кто ты, что ты делаешь и прошу остановиться. Пока есть шанс, спаси свою жизнь. После меня придут те, кто смогут тебя скрутить, а при оказании сопротивления – убить. Я не желаю знать, что могла спасти тебя и не приложила все усилия.

– Кто ты? Почему я не хочу тебя убить? – хрипло спросил он, рассматривая меня внимательными серыми глазами.

– Я ведьма. Такая же, как и ты, нечисть, просто мой предок был менее жесток, хотя, тут как посмотреть, – усмехнулась я, вспомнив сколько убивали сорвавшиеся ведьмы. Пронзившая меня мысль заставила выдохнуть от облегчения. – Ты поэтому их просто насиловал? Гасил свой инстинкт убивать?

– Да. Иногда я просто схожу с ума от желания разорвать на части очередную пристающую ко мне бабу. Они все просто атаковали меня, предлагали секс, даже пытались зажать меня. Я не могу закрываться в купе во время движения поезда, у меня есть обязанности, а эти шалавы… Я давал им то, что они хотят, а потом подчищал память. В противном случае я бы их убил, подойди они с повторным предложением. Задушил, оторвал руки, вырвал ноги. А я не хочу становиться маньяком! Только не им!

Его скручивала ненависть к самому себе. Подумать только, я шла разыскивать сексуального маньяка, насилующего женщин против их воли, а нашла запутавшегося мужчину, борющегося с собственной природой так, как он мог. Гасившего желание убить женщину, присущее всем Тугаринам, переводя его в удовольствие без крови. Еще он и не первым проявлял инициативу.

– А ведь мы подумали о тебе именно как о маньяке-насильнике. Но зачем ты чистил память? Часть из них потом заявляла о насилии, – я считывала его чувства, и ненависти к себе за содеянное он испытывал не меньше, чем к самим женщинам.

– Противно было. Хотел дать хоть каплю уважения к себе. Я же не только про себя стирал, еще и внушал, что женщина должна вести себя более достойно. Я узнавал, некоторые из них позже выходили замуж и становились нормальными матерями.

Я понимала этих девиц, рассматривая парня. Высокий красавец со стальными глазами, аккуратными бровями, пушистыми ресницами, точенными скулами и волевым подбородком. Черные курчавые волосы, загорелая кожа и чувственные губы. Форма сидела на нем, как влитая, а голос ласкал переливами и хриплыми нотками. Есть от чего потерять голову.

– Я на втором этаже еду в купе одна, тут еще есть мой друг водяной. Приходи, когда сможешь, мы расскажем, какие варианты у тебя есть. Поверь, мы не бросаем своих. С кредитами поможем, обучим контролю, дадим новую специальность, а там, среди наших, может, встретишь и свою настоящую любовь.

Про наличие долга перед банком Анжела раскопала перед отъездом. Небольшой имевшийся на его счету кредит был потрачен на ремонт детского дома. Он сам проследил за исполнением работ, закупкой материала и отсутствием левых трат на ненужные услуги. Это обстоятельство сбивало с толку. При заработной плате проводника, он еще долго бы был на крючке у банка.

– У меня может быть собственная семья? Ты не шутишь? – он смотрел с надеждой, как маленький мальчик на огромный торт или на желанную игрушку.

– Конечно. И любимая жена, и дети, и настоящий теплый дом. Приходи, мы все расскажем, а пока, повесь это на шею, – я достала из кармана амулет, вызывающий резкое отторжение в сексуальном плане. – Проколи палец, капни кровью в центр, и ты станешь в глазах женщин непривлекательным для спаривания.

– Звучит, как мистическая сказка. Откуда он у тебя? – спросил он, рассматривая завитушку из малахита, украшенную символами.

– Мой дедушка вампир боялся, что его любимую ведьму могут изнасиловать, вот и заказал целый пучок подобных талисманов. А сюда взяла для подстраховки, если привлеку твое внимание. Только и нужно, что сильно сжать в кармане. Ты бы от меня сразу отскочил, почувствовав отвращение, как к женщине. А к мистике привыкай. Теперь ее в твоей жизни будет столько, что устанешь удивляться.