Темные Дары. Книга. 2. Огненный город - Вик Джеймс

– Ты потом, сука, все хорошо почистишь, – огрызнулся Блейк. – Еще раз такое повторится, и ты получишь. Ты за них отвечаешь.

– Хозяин, – Люк не мог поверить, что он произнес это слово, но ради того, чтобы поставить Блейка на место, можно было смирить свою гордыню, – вы не можете позволить ему так себя вести.

Крован поднял голову и промокнул усы салфеткой. Его глаза за стеклами очков наводили на мысль о микроорганизмах под микроскопом.

– Садись, Хэдли. Мы едим.

Блейк наградил Люка злорадной ухмылкой победителя. Люк не поверил своим ушам, он обвел взглядом гостей. В большинстве своем они сидели, уткнувшись носом в свои тарелки. Немногие подняли глаза и посмотрели на него с отрешенным любопытством.

– Неужели никто?.. – пробормотал Люк.

Действительно, никто больше не был возмущен или хотя бы удивлен тем, что сделал Блейк. Джулиан дернул Люка за рукав. Не трудно было догадаться, чего он от него хотел, – чтобы Люк сел.

Все тщетно и бессмысленно. Пощечина наименьшее оскорбление из того, что можно здесь увидеть. Роскошная обстановка, вечерние туалеты, притворство, что это самая чудесная домашняя вечеринка в мире, только усиливали ужасное впечатление, которое произвел поступок Блейка.

Люк покачал головой и сел.

Одно блюдо следовало за другим: запеканка из оленины, на десерт – малина со сливками. Но Люку в горло ничего не лезло. Что он не понимает в происходящем здесь? Он даже вопрос свой хорошо обдумать не успел, как Девин постучал ножом для масла по бокалу, привлекая всеобщее внимание:

– Сегодня один из нас по воле нашего хозяина нас покинет.

За столом поднялся шум и гомон. Люк оторопел. Покинет?

– Что это значит? – спросил он Джулиана.

– Увидишь. Тебе повезло, такое случается не часто. Я здесь уже три года, и это происходит всего лишь в третий раз. Вставай, пошли, тебе надо занять место, откуда хорошо видно.

Джулиан торопливо подталкивал его, когда все поспешно направились к вестибюлю замка, тому самому, в котором Люк оказался, когда переступил порог странной двери. Здесь в нишах стен горели свечи, но вместо двух дверей была только одна, та, над которой читались два слова лозунга – «Ultima necat».

– А где вторая дверь? – шепотом спросил Люк. – Когда я вошел, я видел, она исчезла у меня за спиной.

– Изнутри мы не можем ее открыть, – ответил Джулиан, делая большой глоток из бокала, который он предусмотрительно прихватил с собой из столовой, – поэтому мы ее и не видим. Видим только ту, через которую можем выйти.

Гости разместились полукругом. Позади них встали слуги в простых серых туниках, заполняя собой практически все пространство холла. Это был первый раз, когда Люк видел их всех вместе, и число слуг равнялось числу гостей.

Воцарилась тишина, когда появился Крован, перед ним расступались, давая пройти. Лорд Эйлеан-Дхочайса остановился в центре холла, затем Люк увидел, как вошли две женщины, держась за руки.

У Люка перехватило дыхание, когда в одной он узнал Койру. Второй была та, которую ударил Блейк во время ужина. Она выглядела уставшей, и свежий синяк на щеке был не единственной видимой травмой. Койра сжала руку женщины, отпустила и сделала шаг назад, и Люк почувствовал, как внутренне он расслабился. Женщина осталась стоять в полном одиночестве перед своим хозяином.

– Какое преступление ты совершила? – четко выговаривая каждое слово, спросил Крован.

Женщина ответила скрипучим голосом, похожим на звук открываемой после столетнего забвения двери:

– Одиннадцать лет назад я организовала забастовку на заводе «ББ» в городе рабов Портсбери перед визитом лорда Литчетта и леди Ангелики Матраверс. Мой план удался, и леди Ангелика погибла.

У Люка оборвалось сердце, – оказывается, устроенная им в Милмуре забастовка была не единственной в своем роде. Боролись с системой не только Джексон и их Клуб социальных игр.

Но в планах этой женщины было убийство. Клуб ничего подобного никогда не замышлял.

Убийство – это верный способ изменить ситуацию? Это то направление, в котором должна идти борьба с Равными? Люк вспомнил ярость, которую вызвал у него Крован на берегу озера, и желание сбить его с ног и утопить в его чудовищном озере. Смог бы он убить Крована? И тут Люк осознал, кого убила женщина, стоявшая в центре холла, – леди Ангелику Матраверс. Жену лорда Литчетта и, следовательно, мать Бодины, которую Люк знал в Милмуре как Ангела. Несмотря на то что ее мать убила рабыня, Ангел отстаивала права простолюдинов. Это казалось невозможным. Как разобраться, если добро и зло сплелись в тугой узел?

Крован смотрел на служанку. В стеклах его очков мерцал огонь свечей.

– Зачем ты это сделала?

– Мой сын умер в Портсбери в результате жестокого обращения. Из-за этого я возненавидела Равных.

– А сейчас ты ненавидишь их?

– Нет, теперь я понимаю, что вы лучше нас. Теперь я люблю Равных. – Женщина опустилась на колени, потянулась к руке Крована и поцеловала ее.

И тут Крован сделал нечто такое, что Люка едва не стошнило, ничего хуже он себе и представить не мог – Крован легонько коснулся пальцами лба женщины, будто благословлял ее:

– Твое преступление избыто. Твои часы истекли.

Люку сделалось совсем нехорошо. Кем возомнило себя это чудовище, чтобы давать отпущение грехов женщине, которую он долгое время истязал?

– Твои часы истекли, – хором повторили гости и слуги.

Крован провел пальцами по синяку на лице женщины, под его пальцами синяк исчез. Он взял ее руки в свои и сделал это неожиданно нежно, потом поднял ее на ноги. Люк видел, как женщина непринужденно размяла пальцы, едва только он отпустил ее руки. Крован провел рукой, чуть касаясь, по ее плечам, груди, бедрам. Измождение исчезло с ее лица, кожа и глаза, казалось, засияли в свете свечей. Женщина не была красавицей, но Люк видел ее прекрасное преображение, она вновь стала самою собой – сильной, неистовой и бесстрашной.

– Каждый час жизни ранит, – произнес Крован, поднимая руку. – Omnes vulnerant.

– Ultima necat, – продолжила женщина. – Последний убивает.

Она посмотрела мимо Крована на дверь. Люк не отрываясь следил, как она приближается к двери. Защелка поднялась, женщина одним движением широко распахнула дверь.

На улице шел дождь – редкий мартовский ливень. Ночное небо над озером поражало своим темно-фиолетовым цветом, и воздух ворвался, прохладный и чистый. Люк наслаждался его свежестью. Он не выходил на улицу с тех самых пор, как прибыл в замок. Как заманчиво, как легко было бы прямо сейчас выйти в эту дверь.

Люк не понимал, откуда он это знает, но он точно знал, что лежит по ту сторону Последней двери, откуда не возвращаются.

Женщина оглянулась вполоборота, а затем решительно шагнула, подняв лицо и подставляя его под струи дождя. Ее жизнь вылетела, как птица из клетки, и она безвольно упала по другую сторону порога.