Прямая и явная угроза - Том Клэнси

Пули взбивали пыль у ног. Вега упал в пяти футах от вертолёта вместе с раненым солдатом. Кларк передал своего бойца в руки, уже протянутые навстречу, и повернулся, чтобы оказать помощь. Сначала он поднял лежащего солдата, затем наклонился к Веге и увидел, что Чавез старается поднять его. Кларк схватил сержанта за плечи и потащил, упав на самый край пандуса. Динг забросил внутрь ноги Осо и успел схватиться за основание пулемётной турели. Вертолёт оторвался от земли и начал подниматься. Автоматные пули летели теперь у открытого люка, но перед Бином открылось огневое пространство, и его пулемёт загрохотал, поливая огнём край леса.

Подъем шёл медленно. Сейчас на борту вертолёта находилось несколько тонн дополнительного груза, высота местности превышала пять тысяч футов над уровнем моря, приходилось лететь на сниженной мощности двигателей. Джоунс, сидящий в кресле первого пилота, проклинал неуклюжую машину. «Пейв-лоу» поднимался фут за футом, все ещё под непрерывным огнём.

Боевики противника, наступавшие на группу «Черта», пришли в ярость, видя, что люди, которых они собирались убить, ускользают от них, и выбежали на открытое место, пытаясь предотвратить это. Они смотрели на вертолёт, как на фантастическое чудовище, лишившее их победы, а погибших товарищей — жизни, и решили не допустить этого. Свыше сотни автоматов нацелилось на вертолёт.

Райан почувствовал, как рядом просвистело несколько пуль, — они влетали прямо в открытую дверь, нацеленные в него и в пулемёт. Он больше не испытывал страха. Вспышки автоматных очередей стали для него целями, и он вёл по ним ответный огонь. Джек выбирал цели одну за другой, быстро прикасался к кнопке стрельбы и тут же снова прицеливался. Безопасность — или то, что от неё осталось, — заключалась в том, насколько успешно ему удастся устранить угрозу.

Бежать было некуда, и Райан понимал, что способность отвечать огнём на огонь являлась роскошью, к которой стремился каждый из тех, кто находился на борту вертолёта, но только трое имели такую возможность. Он их не подведёт. Джек переводил стволы пулемёта слева направо и обратно, выпуская секундные очереди, казалось, длящиеся часами, и ему мерещилось, что он слышит каждую пулю, выплюнутую его пулемётом. В голову что-то ударило и отбросило её назад, однако он снова наклонился вперёд и нажал на кнопку ведения огня, поливая местность внизу сплошным ливнем свинца. Внезапно Райан заметил, что цель исчезает под ним, и ему пришлось опустить вниз стволы пулемёта. Наступило мгновение, когда Джеку показалось, что это цель ускользает от него, а не вертолёт уходит в небо.

И тут же к нему вернулось сознание. Он попытался оторвать руки от пулемёта и сделать шаг назад, но не смог и только усилием воли заставил пальцы разжаться.

Райан выпрямился, и руки его бессильно упали вдоль бёдер. Он потряс головой.

Грохот пулемёта оглушил его, и понадобилось несколько секунд, чтобы различить стоны раненых. Он огляделся по сторонам и увидел серое облако, едко пахнущее порохом и уже исчезающее от усиливающеюся воздушного потока. Райан все ещё плохо видел из-за ослепительных вспышек пулемётных очередей, и колени его начали подгибаться от огромного напряжения и внезапно навалившейся усталости.

Ему хотелось опуститься на металлический пол, заснуть и проснуться где-то в другом месте.

Один из кричавших лежал совсем рядом. Это был Циммер. Он перекатывался с боку на бок, схватившись руками за грудь. Райан наклонился, чтобы посмотреть, куда ранен сержант.

Три пули пробили ему грудь. Он дышал кровью, выбрасываемой из носа и рта.

Ещё одна пуля раздробила ему правое плечо, но жизни угрожали ранения лёгких.

Райан понял, что сержант истекает кровью. Есть ли здесь санитар? А вдруг что-то можно сделать?

— Говорит Райан, — произнёс он по системе внутренней связи. — Сержант Циммер тяжело ранен.

— Бак! — тут же послышался голос полковника Джоунса. — Бак, что с тобой?

Циммер попытался поднять голову, но не смог. Он крикнул что-то, но Райан его не понял. Тогда Джек закричал изо всех сил, обращаясь ко всем остальным, к тем, кто словно не замечал и не проявлял интереса к случившемуся:

— Врача! Санитара! — требовал он, не зная, кто выполняет в армии эти обязанности. Кларк услышал крики и направился к ним.

— Успокойся, Циммер, всё будет в порядке. — Райан старался успокоить раненого сержанта. Из своего недолгого пребывания в корпусе морской пехоты он помнил, как важно сохранить у раненых желание жить. — Мы вылечим тебя, сержант, всё будет хорошо. Только потерпи, я знаю, тебе больно, но потерпи, и ты выздоровеешь.

Через мгновение рядом был Кларк. Не обращая внимания на крики боли, он сорвал с бортмеханика защитную куртку. Для Кларка все это слишком походило на прошедшие годы и полузабытые переживания. Он каким-то образом забыл, насколько пугающе, насколько ужасно происходящее, а поскольку приходил в себя гораздо быстрее многих, его едва не охватил страх от беспомощности перед вражеским огнём и его последствиями. А сейчас Кларк испытывал беспомощность, понимая, что положение безвыходно, — это было ясно при первом же взгляде на раны. Он посмотрел на Райана и покачал головой.

— Мои дети! — простонал Циммер. У сержанта было ради чего жить, но одного желания оказалось недостаточно.

— Расскажи мне о своих детях, — наклонился к нему Райан. — Поговори о детях.

— Семь! У меня семеро детей — нет, я не могу умереть! Дети — я нужен своим детям!

— Потерпи, сержант, мы спасём тебя. Всё пройдёт, — произнёс Райан. На глазах у него выступили слезы — он обманывал умирающего.

— Я нужен детям, — еле слышно прошептал Циммер. Кровь наполняла его лёгкие и горло.

Райан взглянул на Кларка, надеясь, что тот сумеет как-то утешить сержанта, вселить в него надежду, но Кларк только посмотрел на Джека немигающим взглядом.

Тогда Райан снова наклонился к Циммеру и взял его за левую руку.

— У тебя их семеро? — спросил он.

— Без меня им не обойтись, — простонал Циммер, понимая теперь, что не вернётся домой, не увидит, как растут, как становятся взрослыми его дети, как у них появятся свои семьи и свои дети, не сможет помогать им и защищать. Он не смог сделать то, что обязан делать отец.

— Так вот, Циммер, сейчас я скажу тебе о твоих детях то, чего ты не знаешь, — произнёс Райан, обращаясь к умирающему.

— Да? Что? — На лице сержанта отразилось недоумение. Он взглянул на Райана, ожидая получить ответ ну самый главный вопрос жизни. Джек не мог ответить на этот вопрос, однако сказал Циммеру о другом, не менее важном.

— Все твои дети поступят в колледж, дружище. — Райан сжал его руку. — Даю тебе слово, Циммер, все твои дети поступят в колледж. Я позабочусь о них. Клянусь тебе перед Богом.

Лицо сержанта просветлело при этих словах, но, прежде чем Райан сумел понять, какие эмоции оно отражает, снова изменилось и на этот раз окончательно, выражая бесстрастие смерти. Райан нажал на кнопку микрофона.