Гипнотизер - Барбара Эвинг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако даже упоминание особы королевской крови не убедило Рилли.
— Это обман или нет?
— Плевать я хотела на то, как это выглядит со стороны! — бросила Корделия. — Главное, чего надо добиться, — обеспеченного будущего. Иначе нам грозит голодная смерть! Мне уже надоело едва сводить концы с концами!
— Но раз гипноз так популярен, ты могла бы и его практиковать. Кто знает, чем это закончится.
— Послушай, многие френологи предлагают свои услуги, но я племянница тетушки Хестер, следовательно, могу пойти дальше всех, и именно поэтому я собираюсь называться леди-гипнотизером со знанием френологии.
Рилли теребила свою юбку. Корделия, наконец умолкнув, терпеливо ждала.
— А для чего существует гипноз, Корди?
Корделия немедленно обратилась к своим записям.
— «Гипноз укрепляет нервную систему, успокаивает и улучшает пищеварение».
— Пищеварение?
Они начали смеяться, но Корделия остановилась первой.
— Рилли, именно этим и занималась моя тетушка Хестер. Я видела, как она это делает. Посетители полностью доверяли ей. Ее сеансы приносили им облегчение. Только так я могу это объяснить. Думаю, что и твоей маме я на мгновение принесла облегчение страданий. Я буду заниматься гипнозом только в случае крайней необходимости. Если же он не поможет, всегда можно сказать, что человек не поддается гипнозу, и преподнести все так, словно это его вина! Конечно, я не собираюсь помогать врачам в больницах, на такие серьезные поступки я не решусь. Но в чтении особенностей черепа мне не будет равных! Я подучусь, отнесусь к этому как к новой роли. А ты можешь стать моим полноправным партнером — играть на флейте, собирать плату и быть просто моим надежным другом.
Она посмотрела на Рилли.
— И, как я уже сказала, — мы будем натирать звезды!
— Корди, — обратилась к подруге Рилли, машинальным движением разглаживая юбки. — Проявлять такую деловитость под силу только мужчинам. Мы же с тобой немолодые женщины, уже давно перешагнувшие порог сорокалетия. Нам поздно браться за нечто подобное…
— Ты чувствуешь себя старой?
— Я не знаю, что значит чувствовать себя старой.
— Вот именно. Руки-ноги работают, не так ли?
Рилли Спунс неожиданно сделала большой глоток портвейна.
— Я оплачу аренду Райдингхауз-лейна за месяц вперед, а затем вложу в это дело одиннадцать фунтов, Корди, — объявила она. — Все свои сбережения, которые я храню под половицами.
За аренду заплатили. Старые, украденные когда-то стеклянные звезды были начищены до блеска. Лампы привели в порядок, купили большие и маленькие свечи. Старую флейту тети Хестер удалось выменять у одного мужчины на Стрэнде на немецкую восьмиклавишную флейту цвета какао, оправленную в серебро. Корделия настояла на том, чтобы они купили подержанные портреты: сурового вида мужчины с седой бородой и женщины в белом чепце.
— Они придадут этому дому солидность, — пояснила она. — Старика мы выдадим за твоего дедушку по материнской линии. Он был проповедником в церкви Ашби де ля Зук. А эта строгая дама, конечно, — моя бабушка, она родом из крупной помещичьей семьи в Дербишире.
Корделия решила обойти молчанием факт убийства, совершенного когда-то в Севен-Дайалзе.
То, как должна выглядеть Корделия, было предметом их долгих споров: они пришли к заключению, что она должна надеть белый чепец, в котором будет выглядеть вполне респектабельно, или что-нибудь экзотическое и экстравагантное.
— Я предпочла бы экзотическое, — наконец решила Корделия.
Яркие цветные шарфы можно было купить за гроши возле Смитфилда (краденые шарфы вывешивались на длинных прутьях), но они подумали, что это было бы слишком рискованно («Только представь: кто-то приходит и узнает свою вещь»). В конце концов они купили шарфы в магазине подержанной одежды на Монмаут-стрит; примеряя их, они кружились перед зеркалом при свете масляных ламп, затем накидывали шарфы на плечи Корделии, повязывали ей голову, и Корделия казалась такой загадочной!
— Думаю, мне лучше примерить костюм горничной, — сказала Рилли, — одного экзотического персонажа вполне достаточно, иначе мы рискуем распугать всех посетителей.
— Но ты не можешь быть горничной!
— Я выступлю в роли фрейлины. Зря, что ли, я их столько переиграла? И вообще, я только начинаю привыкать ко всей этой затее, и мне она кажется довольно забавной.
Корделия штудировала книги, заучивая из них отрывки, словно речь шла о новой роли. Рилли без конца разучивала красивые мелодии господина Шуберта для флейты. Кровать Корделии пришлось передвинуть в заднюю комнатку; они поставили ее у печки, где когда-то давно Корделия спала с матерью. Старые железные ступеньки, ведущие в подвал, и маленькая площадка перед ними были очищены от яблочных огрызков, рыбьих голов, старых листьев и промокших газет — от всего, что небрежно бросали на землю спешащие прохожие. Дверь с улицы вела прямо в главную комнату подвала, но они решили отгородить небольшую прихожую, купив по дешевке несколько старых ширм и выкрасив их в ярко-голубой цвет. Кроме того, они поставили там вешалку для шляп. Ширмы расставили так, чтобы Рилли могла встречать и провожать гостей к оракулу, после чего проходила незамеченной в заднюю комнатку и играла там на флейте. Единственное, что омрачало их настроение, — запах кухни, от которого они никак не могли избавиться («Мы не можем создавать атмосферу таинственности и элегантности, если повсюду явственно слышен запах свинины!»). Они держали окна открытыми даже в холодную погоду, зажигали много свечей, и это помогало запаху улетучиться.
И все время, пока подруги вели приготовления, они раздавали по полпенни нищим, чтобы не спугнуть удачу со своего порога.
А затем они чуть не умерли от ожидания.
После того как они все тщательно спланировали, купили необходимые принадлежности, начистили и убрали все вокруг, после того как потратили свои сбережения и терпели холод, проветривая комнаты, — после всех этих трудов их ждало разочарование, ибо не пришло ни одного ответа, их рекламные объявления не нашли ни единого отклика.
— В газетах много объявлений для тех, кто желает получить совет относительно скорого вступления в брак, — сказала Рилли, мрачно перелистывая «Монинг кроникл». — Я и не подозревала.
— Но наше объявление отличается от остальных, — парировала Корделия. — Советы предлагают в основном мужчины. Я единственная леди-гипнотизер со знанием френологии. Нам надо набраться терпения и ждать.
С каждым днем их охватывали все более мрачные предчувствия, которые становилось все труднее скрывать. Корделия, нервничая, отправлялась в библиотеку, а Рилли неизменно уходила к миссис Фортуне.
— Я играю роль горничной в одном частном театре, — мужественно повторяла Рилли Спунс любопытным коллегам.