Ярость демона. Узник - Ростислав Корсуньский

— Нет, разве что Гóчи Чéнлан ехал верхом, а не в своей любимой карете.

— Значит, Гóчи Чéнлан, — медленно произнес Хáчнок, размышляя над недавним разговором со своим другом, где упоминалось это имя.

Быстрый анализ всей известной информации привел к заключению: вероятность того, что это именно Гочи похитил его ученика, крайне высока. Хáчнок вспомнил случаи, когда тот перекупал рабов, на которых он усказывал Анхéну; вспомнил поединки, во время которых то и дело жалел, что они не смогли купить этих рабов. Пришло на ум, что всякий раз, когда они собирались на рынок, этот ушлый Гóчи всегда оказывался там. «Кто-то из слуг шпионит для него, — мелькнула у него мысль. — Найду — кожу живьем сдеру». И последний случай, произошедший год назад, когда они возвращались с вновь купленными рабами, и он увидел разочарование на лице Гóчи Чéнлана, встретившегося им на дороге. Теперь смысл этого разочарования приобретал немного другое значение.

— Что случилось? — спросил командир армейцев, увидев, что его собеседник вышел из задумчивости.

— У нас похитили раба-гладиатора, — решил Хáчнок открыть правду.

Ичинхóк среагировал мгновенно: повернувшись к одному из своих подчиненных, приказал:

— Скачи в Сутачлан и доложи о случившемся командиру лично! А он пусть думает, как поступить. Хáчнок, с тобой поедут два моих воина, чтобы в случае чего ты мог действовать без задержек, — и продолжил, увидев, как тот вскинулся. — Не переживай, мои воины неразговорчивые. Что они увидят, даже я не буду знать.

После некоторых раздумий Хáчнок решил согласиться на такое предложение. Подъехав к оставленному магу, он первым делом поинтересовался местом нахождения Раэша.

— Не могу определить, — ответил Чойк. — Либо они сумели снять ошейник, либо вышли за пределы зоны действия амулета.

— Никого с ними не было, — тут же ответил один из армейцев. — Никаких свертков или мешков тоже не везли — мы бы проверили. Все-таки кража раба-гладиатора не такая уж и редкость, хотя и случается нечасто. Если и был кто, то они его спрятали, а затем вернулись. Я покажу место, где мы их встретили.

Проезжая место напротив стоянки на верхней дороге, Хáчнок всматривался в склоны, стараясь хоть что-то заметить, но напрасно. Ни он, ни Чойк не были следопытами. Совсем. Отчетливый след на земле они бы нашли, но определить, когда его оставили, что за человек это был, мужчина или женщина, было им не под силу. Естественно, что и на камнях они ничего не заметили. Воины, предоставленные Ичинхóком, как и должно быть, никуда не лезли и не предпринимали никаких самостоятельных действий в их поисках. В районе места встречи они тоже обыскали все, но также безрезультатно. Маг еще раз попытался определить направление, и тоже тщетно. Поэтому учитель Раэша решил ехать на юг с максимальной скоростью, периодически пытаясь найти его. И только вечером Чойк сумел указать направление. Переночевав в ближайшей рыбацкой деревне, они с самого утра направились дальше.

Теперь маг чаще сверялся с направлением, сказав, что чувство становится все сильнее, а значит, беглец остановился. Вскоре они обнаружили пропажу, но зрелище заставило вздрогнуть всех четверых: на земле в обнимку лежали саблезубый карс и парень. Последний был весь в крови, сейчас не понять — своей или хищника, или их обоих. Его правая рука была засунута глубоко в пасть, а левая обнимала за шею. Ступор взрослых мужчин длился всего пару мгновений — ровно до того момента, как они заметили чуть приподнявшуюся грудь парня. К нему бросились все четверо, даже армейцы, которые не должны вмешиваться в дела людей без их просьбы.

— Что это? — удивленно спросил один из них, разжимая пасть карса, чтобы Хáчнок вытащил руку.

А учитель Раэша и сам смотрел на глаза хищника — точнее, на то место, где они должны находиться. Характерные следы от «кисти демона», как он про себя начал называть этот удар парня, говорили, что тот просто вырвал их. Именно такой удар пришелся на одного из рабов-гладиаторов во время общей проверки новичков. Когда они освободили мальчика, то поняли, что у карса сломана шея. Пока они занимались этим, Чойк уже расстелил циновку и приготовил лечебные зелья и мази. Но первым делом он, используя все свои магические возможности, наложил на него целительские заклинания. Они были слабыми, всего первого уровня, по классификации Ацтекской Империи, но даже они должны помочь организму залечить раны. Однако он заметил еще одну странную, но немаловажную деталь: у Раэша раны уже и сами успели затянуться, так что крови он потерял не так много, как могло показаться. Наверное, именно это свойство его организма и позволило ему сохранить жизнь. После магии они вместе с Хáчноком влили ему в рот восстанавливающее зелье и принялись отмывать тело от крови.

— Возьми, — один из армейцев протянул ему походную флягу с водой. — Ваших запасов не хватит.

Поблагодарив, они окончательно его отмыли, и Чойк начал смазывать раны мазью. И зелье, и мазь делали жрецы, их цена была очень высока, но и эффективность не ниже. Они специально создавались для гладиаторов, получивших во время боя сильные раны. Вот и маг, смазывая парня, периодически бормотал: «Как чувствовал, что пригодится».

— Никогда не думал, что можно в одиночку победить саблезубого карса, — произнес все тот же армеец. — Но, если и можно это сделать, то только так.

И все посмотрели на хищника с переломанной шеей и вырванными глазами. До Сутачлана доехали довольно быстро, хотя и старались не спешить. Правда, случилось это уже под вечер. Парень так и не приходил в себя, не издал ни одного звука, и только равномерное дыхание говорило о его стабильном состоянии. Когда приехали в город и распрощались со своим сопровождением, Чойк заметил:

— Надо его отвезти к жрецам, иначе он еще долго не придет в себя. В зиккурате они это сделают за минуту.

И тут, словно опровергая эти слова, парень застонал.

Южная Америка, территория племени Чилиры, город Сутачлан.

Осознал я себя внезапно — словно открылась некая завеса, но пошевелиться не смог. Вначале запаниковал, но вспомнив наставления отца, заставил себя успокоиться. Постепенно пришло понимание, что я не пришел в себя, а находился непонятно где. Ведь будь это так, то я бы слышал хоть что-то. Пусть не мог пошевелиться, пусть не мог открыть глаза, пусть не мелькали тени в них, но слух должен присутствовать, даже хотя бы в качестве обыкновенного шума. Но сейчас ничего такого не было, вообще. Мое состояние чем-то напоминало период, когда я находился в Капсуле Вечности в период между тем, как меня бросили в портал и когда попал в этот мир. Мне стало интересно, куда же это я умудрился попасть, но подумать над этим не успел. Чувство, что должно случиться нечто ужасное, если я вскоре не проснусь, заставило меня напрячь все силы, чтобы ощутить свое тело.

Это напоминало ходьбу против течения, когда идешь вперед, где русло реки сужается и сам напор становится сильнее. Шаг, второй, третий — нормально, но подняв ногу для четвертого, делаешь шаг назад, не выдерживая напор. Или когда ты прилип к паутине и тоже собираешься вырваться — пару шагов нормально, а затем тебя оттаскивает назад. Но усиливающееся чувство опасности заставило меня преодолеть себя, и я почувствовал каждую часть своего тела — даже, кажется, вырвался стон.