Т-34. Крепость на колесах - Михаил Михеев

Отгоняя ненужные сейчас мысли, Сергей крался вдоль стены кирпичного пакгауза, возле которого лениво прохаживался часовой. Все правильно, четыре ночи, спать хочется до жути, только-только сменились, и скука вдобавок несусветная. Напарник метрах в двадцати, за углом. Они только что встретились, покурили (вообще-то не положено, однако никто не видит, так что плевать) и вновь разошлись, осматривая успевшее за эти дни наглухо опостылеть и изученное до последней трещинки между кирпичами здание депо. Бронепоезд как стоял, наполовину высунувшись, так и продолжал стоять, и это было единственное, что вносило разнообразие в окружающий урбанистический пейзаж. Впрочем, бронепоезд за эти дни тоже приелся изрядно и не резал глаза.

Пребывающий в расслабленном состоянии, немец даже не обратил внимания на легкий шорох. Мало ли какие тут кошки бегают. А потом его горло затянула тонкая стальная петля, и сразу же стало не до красот русской глубинки. Еще несколько секунд — и он мешком осел на землю, аккурат в густой темноте, начинающейся сразу же за четко очерченным кругом света под единственным здесь фонарем.

Самодельную гарроту Сергей аккуратно свернул и повесил на пояс. Интересно получается, совсем недавно он даже и подумать не мог о том, чтобы убить кого-нибудь. Ударить — да, запросто, он этому долго и напряженно учился, а вот убить… Сейчас же никаких чувств, совершенно. Просто работа. Постоял секунду, прислушиваясь… Из темноты материализовался Селиверстов.

— Порядок, старшой.

— Больше никого?

— Пусто, как в бочке.

— Работаем.

Они прошли мимо снятого бойцами часового. Не слишком аккуратно ребята сработали, все в кровище. Ну и пусть, это уже неважно. Зато бронепоезд — вон, прямо как на ладони.

Внутри депо горел свет и что-то лязгало. Лениво перемещались несколько рабочих, два немца сидели и не столько присматривали за ними, сколько обсуждали некую животрепещущую тему. Скорее всего, про баб трепались. Нормальное времяпровождение любых солдат любой армии любой эпохи.

Все произошло быстро. Снаружи метнулись размытые от скорости тени, один из немцев охнул и начал заваливаться на спину с ножом меж лопаток, второй сложился вдвое, хватаясь непослушными пальцами за штык немецкой винтовки, пять минут назад принадлежавшей его товарищу там, снаружи. Даже не пытаясь освободить оружие, Сергей ловко сцапал застывшего в ступоре работягу, оказавшегося ближе всех, сунул ему прямо в ноздрю ствол маузера и громко проскрипел:

— Всем стоять, молчать. Где немцы?

— Зд-десь ник-кого н-нетт… — промямлил мужик, с ужасом глядя на скособоченный шнобель. Все же маузер — штука на вид страшная и уважение внушающая. Сергей оттолкнул его к остальным, да так, что тот рухнул на задницу и так, не вставая, начал проворно отползать. Хорошо понимал, видать, что с ним могут сделать за сотрудничество с врагом.

— Значится, так, селяне, молчать и слушать, что я говорю. Куд-да пошел!

Один из рабочих бросился прочь, но Ильвес одним прыжком оказался на его пути и коротко впечатал приклад автомата мужику в челюсть. Конечно, у МП-40 приклад хлипкий, но челюсть еще слабей, и пострадавший со сдавленным воплем покатился по бетонному полу. Сергей усмехнулся, чуть свысока и немного презрительно:

— Спокойно, господа, — это неуместное обращение вырвалось само собой, но почему-то не вызвало ни у кого даже намека на удивление, — спокойно. Никто никуда не торопится, сидим тихонечко, держим ротик на замке. И помните, кто будет помогать нам, останется живым и небитым, а кто путет помогайт немецкий зольдатен, поимеет в рыло. Всем понятно, или разъяснить?

Разумеется, поняли все — человек, если ему дать в морду, становится чрезвычайно обучаемым. Разъяснять не потребовалось, и, довольно быстро выяснив у работяг интересующие его подробности и оставив курсанта присмотреть за ними (а то ведь хоть ничего им не грозит, а с испугу наделают глупостей), разведчики двинулись к большому кирпичному дому, который немцы, вышвырнув хозяев, использовали в качестве импровизированной казармы.

Дом, что интересно, никто не охранял. Разве что внутри, у входа, сидело какое-то мурло. Точнее, вопреки уставу караульной службы дрыхло и умерло, не успев проснуться. Инженеров немцы поместили на первом этаже, под замком. Их даже отпирать не стали — успеется. А солдат и того умника, который ими командовал, с погонами майора инженерных войск на плечах, положили быстро и тихо, ни одна ворона не каркнула.

Примерно в это же время остальные бойцы их отряда точно так же расправлялись с гарнизонными солдатами. Хромов и Селиверстов успели положить еще двоих, но на том немцы и закончились — Громов даром времени не терял. Вот, в принципе, и все. Даже не проснувшись, город поменял хозяев. А что вы хотите? Когда у тебя мало людей, крики «ура!», лязг гусениц и пулеметные очереди противопоказаны. Серьезные дела любят тишину.

Обычный пехотный командир поднял бы солдат в атаку. По всем правилам и уставам либо в силу собственного разумения — неважно. Главное, было бы много шуму, куча трупов с обеих сторон. Сейчас же у нападающих дело ограничилось двумя легкоранеными. Вот вам и пример действий не только более мотивированного, но и лучше подготовленного подразделения с большим по меркам начала войны опытом диверсионной работы. В общем, победа с сухим счетом. Сергей, как командир, мог бы гордиться собой. А его немецкий визави… Каким бы королем местного значения он себя ни ощущал, но и королей, и ферзей, и прочие фигуры бьют в конечном итоге именно пешки. Главное, чтобы в руках у этой пешки был автомат.

Трофеи подсчитали уже утром, и оказались они достаточно богатыми. Винтовки, пистолеты, несколько автоматов и все с боекомплектом. Но самые красивые приобретения, естественно, были в депо. И они по-настоящему радовали.

Во-первых, естественно, сам бронепоезд. Как они и предполагали, немцы из обломков нескольких составов попытались соорудить очередное чудо-оружие. И получилось у них, стоит признать, совсем неплохо. Неуклюже, правда, до одури, но все это компенсировалось внушительной огневой мощью. Шесть вагонов, из них три несли по две орудийные башни с трехдюймовками, два — по орудию калибром сто семь миллиметров и еще на одной фрицы, капитально извратившись, установили две зенитные установки «Эрликон»[12]. В довесок к этому имелись еще две платформы, на каждой по восьмидесятивосьмимиллиметровой немецкой зенитке и по установке счетверенных «максимов». Плюс куча пулеметов собственно в броневагонах. Такой вот монстрик на колесах, приводимый в движение сразу двумя паровозами.

Во-вторых, боезапас. Кто-то из бойцов неприлично взвизгнул, увидев, что им досталось. Верные своему принципу тащить все, что гвоздями не приколочено, фрицы свезли сюда жуткую пересортицу трофейных боеприпасов. Целый склад. Многое было не нужно вообще, однако и того, что подходило для имеющихся орудий и пулеметов, хватало с избытком.