Дыхание. Смерть ринханто - Габриэль Коста

темпами к завтрашнему полудню принц может окончательно исцелиться. Уже третий день он не пил и не ел, а с его проклятием это могло привести к непредвиденным последствиям. Гилем смог сделать из имеющихся фруктов и продуктов, найденных у пиратов, лишь увлажняющую мазь. Риса быстро обработала с ее помощью видимые раны Айона и выдохнула. Сегодня есть хотя бы хорошие новости для команды. Риса шумно выдохнула и повернулась к выходу. Там вдалеке она увидела цветущее ложе из роз и орхидей, а на носу корабля их неразговорчивого друга.

Кайл вновь ушел в себя. Причем настолько, что Азель почти силой заставлял его есть и пить. Корабль продолжал идти на невообразимой скорости без парусов, весел и помощи других искр. Обычно на ветру корабль разгонялся до тридцати километров в час, иногда быстрее, иногда медленнее, но сейчас… Рисе казалось, они набрали все шестьдесят километров. Она опасалась за целостность судна. Илай утром рассказывал, как провожал взглядом отвалившийся кусок корпуса. Элизабет весь день и начало ночи провела на палубе, чистя оружие, натачивая его и тренируясь, поэтому они не смогли незаметно проверить, что осталось от татуировки Кайла. Несмотря на угрозу полного истощения, никакие уговоры не заставили его снизить скорость. Единственный, на кого он реагировал, – это Гилем. Он координировал его движение по звездам и компасу.

Риса вышла из каюты плота и направилась к Кайлу. Ему нужно знать, что усилия оборотней не прошли даром и Айону стало лучше. Теперь нет такой необходимости изматывать себя. Мало того, что он почти ничего не ел и пил воду, только подчиняясь угрозам Азеля, Кайл еще и не спал. Команда следила, как бы он не свалился за борт. Он сидел на самом носу корабля, свесив ноги по обе стороны гальюнной фигуры. Его поведение в бою с пиратами и демонстрация невероятной силы привлекли внимание всех. Элизабет ошивалась рядом и то и дело поглядывала на него. Риса сразу поняла – искала татуировку, не доверяя их словам.

Риса подкралась к Кайлу незаметно. Однако, учитывая его отрешенность, сложностей не возникло. Вечером Азель хлопал и орал ему на уши всевозможные проклятия. И все они остались без ответа.

– Ты же знаешь, что такими темпами мы окажемся на острове Тысячи Мечей завтра к вечеру? А Гилем планировал минимум четыре дня. – Она села на фальшборт и посмотрела вниз. Штиль. С той бури их преследовал штиль. Только способность Кайла спасала их от неминуемой гибели в открытом океане. – Вчера мы прошли поперек течения, и Гилем до сих пор, размахивая руками и крича нечленораздельные звуки, пытается мне показать, насколько это немыслимо.

Кайл промолчал. Риса встала и подошла, чтобы посмотреть в его лицо. Ей бы хотелось увидеть его спящим. Однако, к сожалению, его глаза хоть и были прикрыты, но смотрели на ровную линию горизонта. Вместо бирюзового пламени теперь на них лежала белесая пелена, будто Кайл ослеп, зрачки сузились до точки. Риса плотно сжала губы и нахмурилась. Сначала ее волновало состояние Айона, теперь еще и Кайл изматывал себя. Она подошла к нему со спины и оглянулась. Риса не оборотень, в темноте не видела, однако рассмотреть заинтересованную мордашку Элизабет в силах. Но ей повезло, и на палубе никого не оказалось. Поэтому она схватила его за край рубашки, задрала до самой шеи и тут же охнула от неожиданности. Вместо огромного корабля с узорами волн и тонущими людьми она увидела лишь его корпус. Татуировка Кайла исчезла минимум на две трети, и, судя по тому, что говорила Ледая, он скоро потеряет сознание. Эмоции били через край, и Риса решила не мешкать. Она дала ему подзатыльник, а потом еще и шлепнула по спине, опустив рубашку на место.

– Ай! Больно же! Ты чего дерешься?! – Кайл заморгал, словно и правда спал. – Хочешь драться – иди дерись со своим парнем или на крайний случай дай пинка Гилему!

– Ты перешел все границы, Кайл. – Риса чуть ли не дрожала от злости. – Ты видел свою татуировку? От нее скоро ничего не останется. Во-первых, ты потеряешь сознание и свалишься за борт. Ведь никто не смог затащить, тебя, упертого барана на палубу! А во-вторых, кто будет управлять кораблем? Здесь нет ничего, чтобы заставить его двигаться. Ты обрекаешь нас на верную смерть! – Она глубоко вздохнула и ткнула его пальцем в плечо. – И в-третьих, Айону стало лучше. Синяк на животе уменьшился еще наполовину, и мелких ран стало меньше.

– Ему стало лучше? – Глаза Кайла распахнулись, а потом он посмотрел на небо. – Не понял… Когда ночь стала такой длинной? Мне кажется, я гоню корабль на полной скорости, да и вот-вот должен начаться рассвет.

– Какой рассвет, Кайл? – Риса наклонила голову и уперла руки в бока. – Стемнело всего час назад! – Стоило ей договорить, как она приоткрыла рот от удивления. – Неужели… Кайл, сколько, по-твоему, мы уже идем на остров Тысячи Мечей?

– Не знаю… Часов шесть после нападения пиратов? Или восемь. Не ориентируюсь по звездам и положению лун. – Он пожал плечами. – А что?

– Да то, что мы уже идем на полной скорости вторые сутки! Ты пропустил день. Пираты напали на нас позавчера! – Она покачала головой. – Ты срочно, прямо сейчас слезаешь, садишься, ешь, пьешь и идешь спать. Иначе я за себя не ручаюсь. Позову Ледаю, и мы с ней вместе свяжем тебя орхидеями.

– Как… Странно… – прошептал он и повернулся назад к горизонту. – А для меня прошло не больше нескольких часов. Хотя оно и не удивительно.

– Ты уверен, что все нормально? – Риса наконец-то перестала испепелять его взглядом и положила руку ему на плечо. – Надо подходить разумно к ситуации. Айону стало лучше, нет никакого смысла достигать максимума своих сил.

– А что, если это и есть первичная моя цель? Достичь максимума? – Кайл мягко улыбнулся Рисе. – Подумай сама. Мы были всю жизнь ограничены миром и способностями наших искр. Все твердят, судьба это, судьба то… Но если вдуматься? О какой судьбе идет речь? Великая Война кончилась сотни лун назад, и теперь главная цель человечества – набить брюхо да заиметь детей. Не осталось ничего выше потребностей обычного достатка. И мы перестали пытаться покорить мир.

– Лучше так, чем война. – Риса покачала головой и убрала руку.

– А я не про войну… Я про великую цель. Ради чего мы живем и умираем? – Он закусил губу. – Представляешь? Я не мог утонуть! А оказывается… Риса, оказывается, не вода выталкивала меня, как поплавок! Вдумайся, это люди… Люди, которые погибли в кораблекрушении, тысячи их ладоней выталкивали