Лаврентий Берия. Оболганный Герой Советского Союза - Евгений Толстых

Бывший высокопоставленный работник НКВД Рясной (кстати, «человек» Хрущева) вспоминал, что новый начальник, придя в Управление, вызывал к себе сотрудников, одного за другим, и задавал единственный вопрос: «Кто, по вашему мнению, здесь ведет себя не по-человечески?» Этот вопрос сам по себе уже означал многое.

26 ноября 1938 года, на следующий день после назначения Л. Берия главой НКВД, появился Приказ по наркомату № 00762 «О порядке осуществления постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 17 ноября 1938 года». Исходный, так сказать, «материнский» документ, подготовленный по инициативе Берия Маленковым, Вышинским и Рычковым, назывался «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия». Он подвел черту, остановив репрессивный каток, запущенный партийно-советской бюрократией с подачи Эйхе. Приказ по НКВД не оставлял места для двусмысленностей.

«Немедленно прекратить производство каких-либо массовых операций по арестам и выселению, понимая под массовыми операциями групповые аресты или выселение без дифференцированного подхода к каждому из арестуемых или выселяемых лиц и предварительного рассмотрения всех имеющихся на него обвинительных материалов».

Понятно, что никто не собирался безоглядно распахивать ворота тюрем и лагерей, выпускать на волю уголовную и антигосударственную шушеру, упрятанную за решетку отнюдь не в силу патологической ненависти к людям Сталина и стараниями (порой с риском для жизни) рядовых оперативников и следователей НКВД. Заговоры в высших эшелонах власти, давшие метастазы на места; диверсионно-подрывные группы (настоящие, не похожие на бабушек из омских деревень), формирующиеся как за рубежом, так и внутри страны, – все это, мягко говоря, не способствовало укреплению государства. И среди подобных элементов – огромный человеческий пласт невинно пострадавших. И в судьбе каждого нужно разобраться, чтобы с водой не выплеснуть на свободу и «ребенка». «Ребенка» с уголовным прошлым и будущим.

«Говорят, что числа правят миром. Нет, они только показывают, как правят миром», – Гете.

Доктор исторических наук В. Земсков приводит такие цифры: «Всего за 1939 год из ГУЛАГа было освобождено 327 400 человек (223 600 – из лагерей и 103 800 – из колоний), но в данном случае эти цифры мало, о чем говорят, так как нет указаний о том, каков среди них был процент досрочно освобожденных и реабилитированных «врагов народа». Известно, что 1 января 1941 года на Колыме находилось 34 000 освобожденных лагерников, из них 3000 (8,8 %) полностью реабилитированных». На 1 января 1939 года общая численность заключенных составляла 1 672 000 человек. Если принять данные Земскова за средние по всему ГУЛАГу, то его по «бериевской амнистии» покинули около 140 тысяч человек. Примерно такие цифры (от 130 000 до 150 000) называют и другие исследователи, правда, большинство из них уточняют, что значительная часть не получила статуса реабилитированных, а им либо сократили сроки до минимальных (один-два года), либо перевели в статус ссыльных (то есть смягчили наказания). Гораздо больше повезло тем, кто до ноября 1938 года не успел получить приговор, а находился в предварительном заключении. Историк спецслужб Олег Мозохин приводит точные данные по этой категории. Так, на 1 января 1939 года числилось подследственных – 149 426 человек, освобождены по прекращенным в процессе следствия делам – 83 151 человек, освобождены прокуратурой и оправданы судами 25 575 человек. Всего же на 187 840 осужденных в 1939-м – первой половине 1941 года приходится 142 432 освобожденных в ходе следствия и суда.

Цифры отрезвляют. Но дальнейший «подсчет голосов» заставляет переосмыслить некоторые события недавней истории.

Для сравнения примем количество заключенных, которые находились в тюрьмах и лагерях в 30-е годы и современные данные по России и США.

В Советском Союзе во время пика репрессий в 1937 году в ГУЛАГе отбывало наказание 1,2 млн. человек.

Численность заключенных на 100000 населения СССР на 1937 год: P=1,2/162*100000=740 заключенных на 100000 населения.

Сравним эти объективные данные с данными по количеству заключенных в России и США на 2006 год. Данные приводились международным центром тюремных исследований.

В России число заключенных на 100000 населения – 611 заключенных на 100000 населения.

В США число заключенных на 100000 населения – 738 заключенных на 100000 населения.

Таким образом, во время «жутких сталинских репрессий» в тюрьмах СССР находилось всего на 20 процентов больше заключенных, чем в мирное время в России и такое же количество заключенных, какое сейчас находится в тюрьмах демократических и либеральных США.

Конечно, кого-то возмутит это «бесчеловечное» – ВСЕГО. Да, жизнь и судьба каждого – бесценное достояние и распоряжаться этим даром следует с величайшей осторожностью. Согласен!

Но будет не лишним сравнить реалии 30-х годов и современного мира. В 30-е годы наша страна только начала оправляться от Первой мировой войны, двух революций, гражданской войны, были проведены масштабные аграрные и промышленные реформы, был пройден этап НЭПа, на руках у населения имелось большое количество оружия и все эти изменения сопровождались ростом криминала. Преступники и вооруженная политическая оппозиция при осуществлении этих преобразований не хотели вписываться в новую систему жизни и устройства общества и государства. В таких сложных условиях при Сталине в тюрьме сидело столько же народу, что и в ведущем демократическом государстве мира США сидит в наше время, в котором нет ни войн, ни потрясений. Есть над чем поразмыслить…

Одним из первых решений Берия на посту наркома НКВД было открытие с 1 января 1939 года «Бюро по приему и рассмотрению жалоб». Именно эту дату можно считать началом пересмотра множества уголовных дел, заведенных при прежнем руководстве НКВД, а также выявления чекистов, «поправших законность».

Сразу после назначения главой НКВД, Берия принялся за массовую чистку кадров Ежова. С конца ноября 1938 года по декабрь 1939-го из рядового состава НКВД были уволены 7372 человека (22,9 % общей численности ведомства), из руководящего – 3830 человек (62 %). Вот примеры всего лишь за одну неделю января-февраля: 31 января 1939 года Берия подписывает приказ о предании суду 13 сотрудников дорожно-транспортного отдела НКВД Московско-Киевской железной дороги за необоснованные аресты, 3 февраля 1939 года приказом Берии суду предается начальник районного отдела НКВД Н. Сахарчук за преступные методы ведения следствия, 5 февраля приказом Берии была взята под стражу группа работников Особого отдела Балтийского флота за необоснованные аресты. И такие процессы шли непрерывно на протяжении всего 1939 года. Хотя их нельзя было назвать массовыми.

«Дифференцированный подход…» – упомянул в приказе по НКВД Лаврентий Павлович. А кто его обеспечит? С сентября по декабрь 1938 года (с приходом в наркомат Берия) было арестовано 332 руководящих работника НКВД, из них 140 – в центральном аппарате и 192 на периферии, в том числе – 18 наркомов ВД союзных и автономных республик.

«Однако эти цифры не удивляют после знакомства с показаниями арестованных – в них раскрывается картина ужасающей запущенности, моральной деформации и перерождения руководящих кадров ОГПУ-НКВД», – замечает исследователь Сергей Кремлев.