Хозяйка дома с призраками - Наталья Кошка

— Ничего в голову не приходит, да и глупо это как-то. Пусть останется просто Джеймс. Розалинде же можно ходить под своим именем. К чему такая конспирация? Не думаю, что обо мне вообще еще кто-то помнит. Да и я буду в основном молчать, — граф разводит руками.

Томас вслушивается в наши разговоры, и я обращаю на него взгляд полный негодования. Извозчик тут же переключает внимание на лошадь. Ох уж эти сельские жители! Все-то им интересно. А для нас — такая осторожность вынужденные меры, а не развлечение.

Нервно поправляю складки платья. Надеюсь, эта поездка пройдет без сучка и задоринки, и мы вернемся домой с нужными материалами, и возможно — работой для меня.

Городок встречает нас оживлением на улицах. Да таким, что нам приходится спешно сходить с телеги. Проехать вглубь не удается. Слишком много желающих, экипажей, лошадей, людей с котомками и корзинками. Поэтому оставляем Томаса и его телегу, и принимаем решение двигаться к рынку пешком.

В толпе становится понятно, откуда столько народу. Сегодня проводится некая королевская ярмарка: звучит красиво, но абсолютно не понятно.

Мы с Розалиндой держимся за руки, чтобы толпа не развела нас в стороны. За нами, стараясь сильно не отстать, шагает граф с корзинками в руках. Небольшая городская площадь и примыкающие к ней улицы заставлены товарами. Здесь и местная продукция, и привезенная из дальних уголков графства.

Рассматривая товары, меня посещают совершенно другие мысли, не связанные с покупками. Кто сейчас «следит» за городом, в отсутствие графа? Как далеко простилаются его земли? Как устроено управление всем? И какого же самому лорду Джеймсу? Наблюдать за всем со стороны, не имея права вмешаться?

— Ирма! — окликает меня Розалинда, так как я ушла вперед, позабыв обо всем на свете. Спохватываюсь, и возвращаюсь к своей «тетушке». Обвожу глазами напирающих со всех сторон людей, но графа не видно.

— Где Джеймс? — чуть повышаю голос, чтобы меня было слышно.

Розалинда вертит головой и пожимает плечами в недоумении. Как знала, что графа нужно было дома оставлять! И кто за кем присматривает?!

Липкий пот струится по спине от страха. А что, если его уже раскрыли? Или он столкнулся со старыми знакомыми и как-то проявил себя?

— Нужно его найти! — хватаю няньку за руку и тяну обратно. Мы возвращаемся тем же путем, что шли сюда. Буквально заглядывая под каждый похожий капюшон. Но лорд Джеймс будто бы под землю провалился! В отчаянии подхожу к Томасу, чтобы узнать — не возвращался ли наш друг к телеге.

— Возвращался! — кивает извозчик и указывает на кучу всего, что граф успел натаскать. — Тут молотки, гвозди, енто — для крыши смола. А вот туточки — стекло! Приказал барин беречь пуще ока, и не ставить ничего поверху.

— Господи… — выдыхаю с облегчением.

Значит, хозяйственный граф слишком увлекся покупками и забыл, зачем ехал с нами. И ругать его за это не могу: человек десять лет из собственного дома не выходил!

— Дамы, прошу меня простить! Я немного увлекся! — знакомый голос за спиной заставляет вздрогнуть от неожиданности.

— Слава Светлому богу! — вздыхает нянюшка, и я с ней полностью согласна.

— Мы вас потеряли, ло… кхм… Джеймс! — проглатываю привычное обращение, сокращая до имени.

— Вы пошли дальше, а я решил зайти в лавку к старому Бирну. Его товары всегда славились качеством и надежностью. Как и ожидалось, он еще на месте. Все такой же старый, и все такой же скупердяй. Не уступил и медяка! — граф заливается счастливым смехом, и на душе сразу становится тепло. Не возможно на него сердиться, когда он такой жизнерадостный, энергичный, полный планов и желания что-то делать своими руками.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Этого будет достаточно, чтобы привести дом в порядок? — спрашиваю, оглядывая внушительные запасы. В телеге остается все меньше места, а ведь нам еще нужны продукты и бытовые мелочи.

— На первое время — вполне, — утвердительно кивает граф.

— А деньги? — спохватываюсь запоздало. На что приобрел он все это добро? Кошель с монетами все это время был у меня.

— Я вполне в состоянии заплатить по счетам, — суховато роняет лорд Джеймс. Очевидно, я зацепила мужскую гордость этим вопросом.

— Тогда осталось пройтись по продуктовому ряду, и заглянуть в пару лавок по дороге. И можно будет ехать обратно, — перевожу разговор.

— Хорошо. Я бы еще хотел вас угостить вкуснейшей выпечкой в знакомой кофейне, но не уверен, что мне стоит там показываться. Поэтому вот, — граф вкладывает мне в руку целых три золотых, — зайдите в «Сдобу от Робина», не пожалеете.

Сжимаю в кулаке монеты, улыбаясь как дурочка на все тридцать два. Все-таки лорд Джеймс настоящий джентльмен и знает, как сделать приятно даме! И отказываться от денег не стану. Я не гордая, а нужд у нас много.

* * *

Лорд Джеймс показывает нам много полезных магазинчиков, ведь оказывается, что за последние десять лет, лавочники, в основной своей массе, не сменили место торговли. Некоторые торговые точки разрослись и стали приносить своим хозяевам неплохой доход. Такой вывод сделал граф, заглянув к некоторым из них. Выходит, что в городе жизнь нисколечко не изменилась, и запустение видно только в мелких селах и прилегающих полях.

Дошли мы и до «Сдобы от Робина». Граф остался снаружи, не желая привлекать внимание, а мы с Розалиндой окунулись в атмосферу сладкой выпечки и умопомрачительных ароматов. Съели по крохотному крендельку с сахарной присыпкой, запив его настоящим кофейным напитком со свежими сливками. Для меня это место стало настоящим открытием! Вкусно, уютно, душевно! Надеюсь, что когда-нибудь смогу вернуться сюда с ожившим графом и уже не торопясь выпить чашечку кофе.

А вот на выходе из этого гостеприимного местечка произошла неприятная встреча, что буквально перечеркнула теплые ощущения, оставленные кофейней.

— Изольда? — взвивается до высоких и чуть истеричных ноток женский голос. Вскидываю глаза и сталкиваюсь с мачехой взглядом. Только ее и не хватало для счастья!

— Леди Вильерс! — испуганно кивает Розалинда и старается спрятаться за мою спину. Я же напротив, развожу плечи и не спешу здороваться с неприятной родственницей.

— Почему ты здесь? В таком виде…, - пухлые губы кривятся в язвительной усмешке. Мачеха — как обычно, в своем репертуаре. Вижу ее третий раз в жизни, но каждый последущий — неприятнее предыдущих!

— Гуляю, — беспечно отвечаю и улыбаюсь шире. Наверное, со стороны эта улыбка выглядит как оскал.

— Не позорила бы фамилию отца и сидела дома! — шипит мне, чуть ли не на ухо и оттаскивает за локоть