Волшебник и узурпатор - Кристофер Сташеф

— Следи за медальоном, Гар... смотри, как он крутится... влево... вправо...

Гар следил внимательно, всякий раз поворачивая голову в нужную сторону.

Алеа решила, что он немного переигрывает.

Жрец зевнул, а его напарница произнесла:

— Уже поздно... Хочется спать... Ах, как приятно погрузиться в сон... В сон... И ты хочешь спать, Гар... Ты такой сонный... Твои веки так тяжелы, что тебе хочется закрыть глаза... Спи... Спи... — Она опустила медальон.

Гар продолжал вертеть головой из стороны в сторону.

Жрица улыбнулась.

— Не качай головой, Гар.

Гар смотрел прямо перед собой, уставившись в пространство.

— Как тебя зовут? — спросила жрица.

— Гар, — ответил он подобно сомнамбуле.

— А фамилия?

— Фамилия? — Хотя ему полагалось быть загипнотизированным, Гар решил изобразить удивление.

Алеа с облегчением вздохнула. Гипноз не подействовал, но притворялся Гар хорошо.

— У него нет фамилии, — сказал жрец. — Значит, он из крестьян.

— Кто дал тебе имя, Гар?

— Жрец, — пробормотал Гар.

— Жрец? Хорошо, это уже прогресс... Кто подсказал жрецу дать тебе это имя?

— Мама, — ответил Гар. — Папа.

— Ты помнишь, как выглядела твоя мать, Гар?

— Большая, — сказал Гар. — Высокая, как дерево. Рыжие волосы, зеленые глаза... улыбка.

— Он видит ее глазами младенца, — решил жрец.

— Очень хорошо, — сказала жрица, обращаясь к обоим. — Теперь ты уже немного постарше... тебе шесть лет... у тебя есть брат?

Гар кивнул.

— Как его зовут?

— Джеффри, — ответил Гар, — и еще малыш.

Интересно, подумала Алеа, это все правда или Гар придумывает? Он никогда не упоминал о брате. С удивлением она поймала себя на мысли, что Гар ничего не рассказывал ей о своей семье. И вообще, она мало что знала о нем.

Алеа даже немного рассердилась.

— Джеффри — это малыш? — поинтересовалась жрица.

Гар отрицательно кивнул.

— А как зовут малыша?

— Грегори.

Голос Гара окреп, и речь стала более внятной.

Алеа все еще думала, что он переигрывает. Разве может человек с мозговой травмой так быстро выздороветь?

— Прекрасно, — сказала жрица. — А сестра у тебя есть?

Гар кивнул.

— Это, конечно же, Алеа, — решила жрица. — У тебя только одна сестра?

— Только одна. — Голос Гара был почти чистым. — Мне порой было жаль маму.

— Словарный запас улучшился, — удивленно произнес жрец. — И говорит как образованный человек. Я имею в виду произношение.

— Да, но какое-то незнакомое, — нахмурилась жрица. — Где твой дом, Гар?

— Я потерял его. — Лицо Гара омрачилось. — Не в этом мире.

— Травма, — прошептал жрец. — Наверное, бандиты уничтожили всю деревню.

Да, можно сказать и так, решила Алеа, хотя разумнее было бы предположить, что Гар покинул свой дом, а не наоборот. И все же Гар не солгал. Что ж поделать, коль они не правильно истолковали чистую правду?

Впрочем, ему и солгать недолго, подумала она, хотя в этих обстоятельствах будет правильнее не говорить всей правды.

— Кажется, он нашел другую зону памяти, — сказал жрец, — а поврежденную обошел.

Жрица кивнула.

— Я так и предполагала, ведь, по словам его сестры, память у него то появляется, то исчезает.

— Неплохая импровизация, — подумал Гар. — Быстро соображаешь.

Алеа вздрогнула. Откуда Гар узнал, что она слушает? Но если разобраться, что ей еще оставалось делать?

— Хорошо, Гар. — Жрица неожиданно напряглась, нахмурившись. — Где ты изучал искусство врачевания?

Даже через толщу камня и металла Алеа ощутила исходившее от жрецов беспокойство. Их тревога была вполне объяснима: только жрецы владели медицинскими знаниями.

— Врачевания?

Гар бессмысленно уставился на своих собеседников.

Несколько мгновений жрица внимательно смотрела на странного пациента. Но Алеа разобрала у нее в голове одну-единственную мысль:

Он ничего не понимает в медицине, — и у нее тотчас отлегло от души.

Затем жрица решила испробовать несколько иной подход:

— Я имею в виду операцию, которую ты сделал Орго. Где ты научился производить трахеотомию?

— А, операцию... — Лицо Гара прояснилась. — Однажды я помогал одной старой женщине, врачевательнице. Я держал за руки мужчину, чтобы тот не дергался, а сам наблюдал, как она режет ему горло. Хотел все запомнить. Я подумал тогда, вдруг в один прекрасный день это и мне пригодится, чтобы спасти человеку жизнь.

— И ты только смотрел? — продолжала допытываться жрица. — И никто не учил тебя, как это делается?

Гар медленно покачал головой.

— Да, только смотрел, — ответил он и неожиданно спросил с надеждой в голосе:

— Неужели я все сделал правильно?

У обоих жрецов вырвался облегченный вздох, а жрица даже рассмеялась.

— Да, ты все сделал правильно, — ответила та с улыбкой, — Просто молодец. И ты действительно спас Орго жизнь. Когда сознание проясняется, ему не откажешь в смекалке, — добавила она, обращаясь к жрецу.

— Да и память — можно только позавидовать, — согласился тот.

— А сейчас, Гар, — обратилась жрица к своему пациенту, — я тебя разбужу.

С этими словами она почти вернула его к действительности, предварительно погрузив в небольшой транс.

— Сейчас я хлопну в ладоши, — сказала она, — и ты полностью проснешься. Но при этом ты совершенно забудешь наш с тобой разговор. Ты меня понял?

— Понял, — буркнул Гар.

Жрица хлопнула в ладоши. Гар растерянно замигал и заозирался по сторонам, словно не понимая, где находится.

— Ты помнишь, как попал сюда? — вкрадчиво спросил его жрец.

— Попал... сюда? — Гар нахмурил лоб, словно припоминая недавние события. — Что-то не припоминаю, — покачал он головой.

— Он снова утратил память, — вздохнула жрица. — А я так надеялась, что после сеанса она у него восстановится — хотя бы частично.

— Ничего, будем надеяться, что теперь она по крайней мере будет чаще возвращаться к нему, — ободрил ее коллега.

— Что ж, пусть будет хотя бы так. На большее мы вряд ли можем рассчитывать. Послушай, Гар. Ты не хотел бы позавтракать?