Стан золотой крови – 2 - Настасья Дар

Я не понимала что происходит. Я не хотела ПОНИМАТЬ то, чему только что стала свидетелем!

Пытаясь унять дрожь в пальцах, я прикоснулась к обескровленной руке Макара, наивно надеясь, что он сейчас очнется.

Но нет…

Кинжал торчал прямо из сердца парня — с такими ранами не выживают.

Я как китайский болванчик ошеломленно мотала головой из стороны в сторону.

Какого черта?!

Вместо разъяснений Менгуй всей пятерней вцепился мне в волосы и резко дернул вверх, поднимая на ноги. Я громко зашипела, почувствовав нестерпимую боль в затылке.

После он не отпуская волос, выплюнул мне прямо в лицо:

— Пригрели на груди змею! Да как ты посмела предать своего каана?! Блудница!

Мужчина еще сильнее натянул волосы. Слезы брызнули из глаз, и я взвизгнула.

— Что?! Да что ты несешь?! Я ничего такого не делала!

— Она еще спрашивает! — взревел военачальник и как куклу швырнул меня на землю.

Из груди вышибло весь воздух, и я свернулась калачиком, закрывая руками лицо, в страхе, что Менгуй на этом не остановится.

— Хватит! Не трогай меня!

— С чего вдруг?! Ложишься под всех подряд, а я должен тебя жалеть?!

Голос военачальника буквально сочился ядом.

Так вот в чем дело! Он решил будто бы я с Макаром… Но это же бред!!! Да я знаю его не больше пяти минут!

Вот только кто мне поверит?

Остроносые сапоги Менгуя остановились прямо напротив моих глаз, и я сжалась в комок, ожидая удара. Сплюнув на землю в опасной близости от моей головы, мужчина вдруг громко свистнул.

Неподалеку тут же раздался цокот копыт, и лошадь Менгуя покорно вернулась к хозяину.

— Пусть теперь каан решает твою судьбу! — выдал он, и подхватив меня поперек талии, быстро забросил на лошадь, после чего вскочил и сам. Стегнул по пятнистому крупу коротким хлыстом, и лошадь оглушительно заржав устремилась в сторону площади.

— Посмотрим, станет ли каан спасать блудную девку! — прошипел мне в ухо Менгуй, — Никто за тебя не заступится, Шулам! Но ты не переживай, я так и быть, выкуплю тебя у Ердена. Даже заплачу, так сказать за ущерб, если понадобится.

Мужчина самодовольно захохотал, и еще раз стегнул лошадь. А у меня буквально отвисла челюсть от открывающихся перспектив.

Вот почему он так зацепился за мою “порочную” связь с Макаром! Менгуй судя по всему решил, что это прекрасный шанс заполучить меня в свою коллекцию…

Боже, но это же просто бред! Неужели Хан ему поверит?

Скачка была просто сумасшедшей. Судорожно вцепившись в шею животного, я лихорадочно пыталась придумать как спастись. Но ситуация была безвыходной. Спрыгнуть с лошади не получится, на такой скорости я разобьюсь насмерть, да и мертвая хватка Менгуя не позволит этого сделать.

— Зачем тебе это? — спросила я, перекрикивая ветер, — Неужели ты настолько завидуешь Ердену?

— При чем тут зависть, дура! — разозлился мужчина, — Я должен был стать кааном. Я, а не этот ублюдок! Он одним лишь появлением на свет опозорил весь наш улус! Но отец Ердена так любил эту русскую рабыню, что даже ребенка от нее решил оставить и в итоге сделать своим преемником! Я столько лет был его правой рукой, и что в итоге? Чем он отплатил?! Отдал улус этому бастарду! Я заберу у него все, что ему дорого, помяни мое слово!

— Это ты убивал русских наложниц? — вдруг вырвалось у меня.

Не знаю почему я в открытую решила спросить, но вопрос ввел Менгуя в недоумение.

Громко фыркнув, он с ехидством ответил:

— К чему мне резать русских баб, если с ними можно сделать и что-нибудь более приятное?

И сам засмеялся своему “остроумному” ответу.

Меня передернуло от омерзения.

Урод.

В сотый раз за последние минуты, пытаясь, призвать стихию, я вновь и вновь терпела фиаско. Огонь ни в какую не хотел идти на контакт. Идиотская магия! Зачем она вообще нужна, если я даже себя защитить не могу?! Поджечь бы Менгую сейчас его причинное место, да скинуть с лошади!

Едва я успела об этом подумать, как сумасшедшая скачка сошла на нет, и лошадь Менгуя остановилась прямо около того столба, на котором совсем недавно висел Саян.

Даа… Жизнь конечно любит надо мной посмеяться. Еще полчаса назад я собиралась спасать Саяна, а теперь сама буду на его месте.

Однако Менгуй не счел нужным приковывать свою добычу к столбу.

Сдернув с лошади, он сбросил меня на землю, и подобрав с земли толстую цепь, обернул вокруг тела в несколько раз. Оба конца цепи остались в его руках, и теперь я буквально была марионеткой военачальника.

На поляне уже начал потихоньку собираться народ, заинтересованный новым представлением. Вскоре кто-то рассказал о происходящем каану, и тот молнией ворвался на поляну, расталкивая толпу зевак.

— Какого демона здесь происходит?! Что ты себе позволяешь, Менгуй?! Отпусти ее!

— А происходит то, Ерден, что одна из твоих наложниц посмела предаться распутству со своим соплеменником! Я поймал их у реки. Ее любовничка я убил на месте, а судьбу девки решать тебе.

Хан резко остановился, неверяще вглядываясь в мое лицо, и периодически переводя взгляд на Менгуя.

— Ничего такого не было!! — не выдержала я, — Он все врет! Я знала того парня не больше пары минут! Он просто вернул мне кошелек, который я обронила!

Менгуй тут же натянул цепи, и я закричала от боли, ощутив как трещат собственные ребра.

— Ты должна была все время находиться с Унурой, где она? — напряженно спросил Хан.

На лице мужчины читалось отвращение и гнев. И лишь на дне черных глаз все еще немного плескалось сомнение.

— Она..

Договорить мне не дали.

— Унура!

На рык каана из толпы тут же выбралась перепуганная насмерть прислужница. Поклонившись почти до земли и заискивающе заглядывая ему в глаза, Унура поведала:

— Ваша наложница сбежала, господин! Клянусь, я все это время искала ее, но она как сквозь землю провалилась! Прошу, пощадите!!!

Вот черт! Я же сама велела все сваливать на меня. Но я же не знала, что меня обвинят в ТАКОМ!

Девушка, рыдая, упала каану в ноги.

Хан тут же отмахнулся от нее как от надоедливой мухи, и обойдя дугой, остановился прямо возле меня.

Он ничего не говорил, но один его тяжелый, мрачный взгляд бил наотмашь не хуже хлыста.

— Я не виновата… — сквозь слезы прошептала я, прикрывая веки.

Он не поверил мне.

— Разве блуднице место в гареме каана? — торжествуя, спросил Менгуй.

Я вздрогнула, услышав как толпа согласно заулюлюкала.

— Место ей на виселице! — и вновь публика одобрительно загалдела,