Хронос. Ледяной поход - Дмитрий Алексеевич Митюшин

как-то сумбурно. Сегодня пришли господа из Хронослужбы и сказали, что ты сегодня отправился в прошлое и ты там уже около четырёх месяцев. Да ещё в такое жуткое время, — отец покачал головой. — Ты, сынок, там… не лезь на рожон. Это не твоя война. Господин Прилуцкий, обещал сделать всё, чтоб вытащить тебя оттуда. Я им верю. Они многое могут. Верь и ты. Береги себя, сынок. Мы с мамой тебя ждём.

Запись остановилась.

У Тохи защипало в глазах. К горлу подкрался предательский комок. Настя взяла его под руку и, прижавшись, погладила по руке. Программер положил пластинку на столик и, зажмурившись, потёр глаза.

Прилуцкий подошёл к столу и забрал девайс.

— Ян, слушай, — Тоха чуть отстранил Настю, — можешь моё видео записать?

— Видео? Извини, Антон, нет. Только голос.

— Почему?

— Да ладно тебе, Максимыч, — встрял Максутов, — сделай, как парень просит.

— Олег, ты лучше меня знаешь…

— Максимыч, ну удалишь потом. Какие проблемы?

Прилуцкий немного помолчал.

— Ладно, — наконец сказал он, — встань вот тут, напротив стены.

— А можно Настя со мной?

Капитан взглянул на улыбающегося во все тридцать два зуба напарника. Тот кивнул.

— Подведёте вы меня под трибунал, — пробурчал Ян. — Ладно.

Тоха протянул руку к девушке, и княжна тут же скользнула к нему.

Прилуцкий навёл на них девайс. Попаданец приобнял Настю.

«Блин, о чём говорить?» — промелькнула мысль. Тоха прокашлялся.

— Мам, пап, здравствуйте. Это я, — как-то скомкано выходит, по-ламерски. В горле опять появился комок. — Не переживайте, со мной всё в порядке. Я в революционном Петрограде, в тысяча девятьсот семнадцатом году. Как тут очутился, не знаю. Сейчас семнадцатое октября. Это по старому стилю, по новому — тридцатое. Рядом со мной моя… а… м… её зовут Настя… княжна Анастасия Голицына. Поздоровайся, — программер чуть сжал рукой талию девушки.

— Здравствуйте, сударь, здравствуйте сударыня, — проговорила Настя.

— Познакомился с ней через её брата, который спас меня из австрийского плена, куда я угодил после перемещения. Пап, ты был прав. Зря не учил историю, было бы проще. Не волнуйтесь, ребята из Хронослужбы обещали меня вытащить. Я вас всех очень люблю. Пока, до встречи.

Ян остановил запись.

— Дай гляну, что получилось.

Капитан протянул девайс. Тоха запустил файл на воспроизведение. Пошла картинка. Они с Настей вдвоём на фоне стены. Что за спиной, не разобрать.

— Синематограф в такой тоненькой пластинке и так быстро? — глаза княжны расширились от удивления. Она переводит взгляд с гостей на Тоху и обратно. — Краски, как настоящие! И звук!

— Ага, — улыбнулся Тоха и придвинул девайс поближе к княжне, — гляди, какая ты красивая, — и посмотрел на девушку.

Та кинула на него быстрый взгляд и снова уставилась на экран.

— У меня такой противный голос⁈ — воскликнула Настя, когда запись дошла до места, где она поздоровалась.

— Нормальный у тебя голос, — ответил Тоха.

— Не переживайте, Анастасия Васильевна, — поддержал программера Максутов, — мало кому нравится его собственный голос в записи.

— Ну вот и славно, — подытожил Прилуцкий. — Давай сюда девайс.

— Ты и наш сленг знаешь? — хмыкнул Тоха, возвращая пластинку капитану.

— Мы много чего знаем, — улыбнулся Прилуцкий, протягивая её напарнику. — Служба такая.

Максутов убрал пластинку в папку.

— Ага, — улыбнулся Тоха. — А слова «пиндос» не знали.

— Я сказал «много», а не «всё». Теперь знаем. Ну всё, нам пора.

— Антош, а что такое видеозапись? — тихо поинтересовалась Настя.

Тоха почувствовал, как загораются щёки.

— Нас с тобой записали на эту пластинку. Изображение и звук. Это и есть видеозапись.

Настя ахнула и зажала рот ладошкой. Прилуцкий с интересом на них посмотрел…

Собрались в прихожей.

— Василий Фёдорович, — сказал Прилуцкий, застегнув бушлат и надевая бескозырку, — с приходом Антона в Петроград ближайшее будущее немного изменилось. Ваш дом охраняют наши люди. Так что не волнуйтесь.

— Для нас это всё так неожиданно, — князь протянул руку гостям. — Даже не знаю, рад ли я такому знакомству.

— Зато честно, — Прилуцкий пожал руку Василию Фёдоровичу, Роману и протянул Тохе, — рад знакомству, Антон. До встречи.

Программер сжал твёрдую кисть капитана. Гости вышли, и Тоха, накинув прихваченную в комнате эмпээсовскую шинель, проследовал с ними на улицу.

Дует пронизывающий ветер. Тоха приподнял воротник.

Так получилось, что теперь он остался наедине с агентами Хронослужбы. Прилуцкий тихо сказал:

— Я сейчас нарушаю кучу инструкций, но… ни при каких… слышишь, ни при каких обстоятельствах не сопровождай Настю из Харькова в Севастополь. И ещё. Не трогай девочку.

Тоха снова покраснел.

— В каком смысле?

— В том самом.

— Ну… я… это… — замялся программер.

— Что, уже? — голос Яна «упал». — Тоха, твою ж… к навьим болотам, — он хлопнул себя по бокам. — Ну как ты?… Что ж ты натворил-то? Когда?

— Сегодня ночью? Ян, да что такого-то? Я люблю её. И она меня. Это нормально.

— Только не в твоём случае. Вы из разных времён. Ты что, кино не видел?

Программер насупился и закутался в шинель.

— Ладно, — Прилуцкий дотронулся до его плеча. — Ты ж не знал. Расскажи, всё что было. Подробно.

— Всё?

— Антон, эротические подробности меня не интересуют. Что происходило в комнате. Тебя в шею что-то ужалило.

Тоха рассказал. Окончив, спросил:

— Что это было?

Ян недолго помолчал.

— Точно не знаю. Скорее всего, привет из прошлого. Причём, не из твоего времени, а из этого. Мы изучим материалы. И ещё, Антон, пароль только для тебя. «Мы не встречались в Киеве?». При этом такой жест, — Прилуцкий провёл белым платком с голубой каймой платком по щеке. — Платок, Антон, только такого цвета. Белый с голубой каёмкой. Отзыв: «Возможно. На Крещатике». Запомнил?

— Запомнил, — кивнул Тоха, уже основательно замёрзнув.

— Ты уже замёрз. Ступай в дом и… до встречи.

— До встречи, — программер пожал протянутую ладонь.

14. Капитан Прилуцкий

(Хронослужба Конфедерации)

17 (30) октября 1917 г.

г. Петроград

— Во даёт! — Олег завёл двигатель. — Всё-таки нахлобучил княжну.

— А чего ты хотел? — Ян залез на пассажирское сидение рядом с Максутовым. — Они молоды. Гормоны играют. Если ещё учесть, как ему с девчонками не везёт. Сам понимаешь.

— Максимыч, — Максутов тронул машину, — а чего ты отговаривал Воронцова провожать её в Севастополь? Чего-то знаешь?

Старлей достаточно ловко управляется с древним «фордом»

— Я изучил архивные документы — нехотя отозвался Ян. — Князь и княгиня Голицыны умрут в двадцатом втором году в Швеции с интервалом почти в месяц. Настя — уже в следующем, в Крыму от тифа. Воронцов много во что вмешался, и, возможно, что-то изменится.

— Ясно.

При подъезде к набережной в левом ухе ожил крохотный радионаушник:

— Первый, я — третий, наш красавец очнулся. Бузит.

Прилуцкий прижал большим пальцем левой руки сенсор передатчика на указательном.

— Мы почти прибыли. Сейчас подойду.

Олег притормозил около ворот с нарисованными белой краской буквами «Р. С. П. Б.».

— Ступай в штаб, — приказал Ян, открывая дверь «форда» и выбираясь из машины, — а я проверю, что там.

— Давай я с тобой?

— Не нужно. Там Лесньяк с Бутурлиным.

Олег вышел из машины и пошёл к двери. Ян направился на брусчатую набережную.

На пикете буза. Двое матросов удерживают пьяного Кучеренко. Рядом на подстраховке Вацлав и Никита.

— Убью… гада-а-а! — заплетающимся языком вопит «десятник».

— Что за шум? — грозно спросил Ян.

— А-а-а, — осклабился Кучеренко, дохнув перегаром, — комисса-а-ар? Явился, не запылился?

— Чего бузишь?

— Пусти! — «десятник» сбросил державшие руки товарищей.

Те отпустили. Кучеренко, покачиваясь, провёл пальцем перед лицом Яна.

— Я те… ик… к-к-омиссар, так скажу… ик. Хлюпику… энтому… ик, все р…р…рёбра пересчитаю… ик. А девка… один… ик… хрен… моя будет. По-ял? Ик.

— Даже думать об этом забудь, — Ян твёрдо поглядел в мутные глаза красногвардейца.

— А иначе… шо? — развёл руки Кучеренко. — Они… ик… буржуи? Буржуи. И ты… комиссар… ик, — он покачал пальцем перед лицом Прилуцкого, — мне в этом… ик не указ… ик. Будешь мешать… ик… в землю вгоню, — и левой рукой схватил Яна за отворот бушлата.

Капитан, чуть присев, надавил на локоть матроса вовнутрь.