О сладких грёзах и горьких зельях - Алиса Чернышова

— … а будь я бабочкой, порхала бы с цветочка на цветочек… а будь я радугой, была бы разноцветной… а будь бы мир полностью справедлив, жизнь бы не зародилась, потому никто бы не умирал… Довольно, лорд Саннар. Я никогда не была человеком. Не с человеком вы танцевали на том балу, не за человеком наблюдали с помощью чар, не о человеке мечтали. Смиритесь: если бы я была человеком, это уже была бы не я. Вот и вся суть вашей милой бессмысленной фантазии: она не обо мне. И, если честно, она — ложь, призванная спрятать очень простую и немного смешную правду: вы вините себя. Я была разумна, дышала, любила, была ничем не хуже нормальных людей, и вы это знали в глубине души. И всё равно убили меня, потому что того требовал долг, потому что от этого зависела ваша жизнь. Но не смирились. И теперь рассуждаете о том, как было бы отлично, не будь я изменённой… Нет никаких "если бы" не бывает, поймите. Нет и не может быть; это ложь, мой лорд, из которой потом и вырастают такие вот иллюзорные замки. Хватит лгать себе. Вы сделали тогда свой выбор, логически объяснимый и почти неизбежный. Я отомстила вам, что предсказуемо. Мы квиты. Погашен долг и потушен свет, окончен спектакль и зал опустел. Тёмные времена окончены — так быть может нам не стоит носить их в своих душах? Знайте: я давно простила, чего и вам желаю. А теперь, прошу, оставьте меня — я действительно очень устала.

Он смотрел на меня, будто впервые разглядел нечто новое, будто хотел что-то сказать. Но всё же смолчал и просто вышел.

Повезло — этот разговор выкачал из меня все душевные силы, и я просто уронила лицо в руки, почти страшась силы накрывших меня эмоций. Сейчас я бы очень хотела забыть всё, что случилось в наваждении. Но уже не могла, да и поздно было: слишком многое разбередил Замок.

Слишком всё запуталось.

Тогда, после первой смерти, я верила, что эти чувства ушли без следа. Я ожесточилась, бросила все силы на ненависть и месть, корила себя за глупую первую любовь. То, что ещё оставалось в моей душе, я закрыла, спрятала за тысячами замков и выбросила ключ… Так мне казалось, по крайней мере. Но это ведь первое правило ментальной магии: подавленные чувства и эмоции не исчезают, и никогда не знаешь наверняка, во что они превратятся в итоге. И вот теперь, спустя столько лет, спустя столько масок, надетых на нас временем, спустя столько изломов и перемен моё сердце снова замирает при взгляде на него. Как же это глупо! Мы ведь уже не те наивные дети, у которых — о ужас! — не сбылась ими же придуманная сказка о любви (как это водится, к придуманным же образам). Мы, если подумать, почти старики, пусть и в молодых телах. Многое повидавшие и совершившие сотни ошибок, прошедшие сквозь кровь и боль, свою и чужую, жёсткие, колючие и недоверчивые. Таким по регламенту положена роль злодеев, которых глупые, милые и юные герои побеждают в конце — разумеется, без жертв, потерь, надрыва и горечи, сохранив чистоту рук и душ.

На то они и главные герои.

Куда уж нам.

Я сидела, отстранённо наблюдая, как постепенно темнеет в кабинете. Я слушала тиканье часов. Я думала о свободолюбивой девочке, выросшей с речными духами чуть ли не в обнимку, любившей дикие травы, высокие деревья, полнолуние, тьму, зеркала и мальчика по соседству. Я думала о мальчике, любившем книги, зелёные яблоки, рыжего пса, своих родителей, рискованные эксперименты… и, возможно, девочку по соседству.

Что сделал с вами этот мир? Кем вы стали теперь? Кем мы…

Я зло посмотрела на часы. Стрелки под моим взглядом расплавились и стекли на пол.

Хватит.

Мне стало легче, конечно.

Не сразу, но магия невзрачного колечка с надписью "всё проходит", некогда принадлежавшего основателю демонологии новой традиции, подействовала и тут. Я погрузилась в работу, благо вопросы ведомства не позволяли скучать ни секунды, подарила самой себе шкаф, полный новых, вкусно пахнущих книг, заказала парочку рабочих костюмов, чуть более свободных (на перспективу), и удачно пристроила на тёплые местечки нескольких своих протеже.

В числе последних, кстати, был и светленький Дайнор. Его родители теперь не могли официально оплачивать счета мальчишки (если не хотели нарваться на проблемы со Храмом, конечно). Я же чувствовала себя перед ним обязанной: вот уж как ни крути, а он действительно лишился семьи, карьеры, положения в обществе и возможности окончить образование из-за нашей дуры-побегушницы. Причём, как выяснилось, одной из моих ставленниц, которую я же лично и порекомендовала Джин для поездки.

Да, таинственную девицу я отыскала, и туфелька не понадобилась: отражения — лучшие сыщики, особенно когда дело касается маскарадов. Так что сбежавшая невеста предстала передо мной уже на третий день.

Сначала я вообще собиралась её исключить и выдать замуж за светлого, насильно, если понадобится; жестоко звучит, но думать надо не задницей, а головой, прежде чем на светлое ритуальное действо соваться. Однако, выслушав рассказ Элин, от таких мер отказалась. Всё же, девочка сглупила, но не так сильно, как я полагала. По всему выходило, что она стала жертвой не то провокации, не то злой шутки, не то всё же покушения на убийство. Чего конкретно добивался неведомый аноним, присылая ей приглашение на "тайный бал отличников", теперь уже не сказать. Это с равным успехом могла быть и соперница, желающая унизить или уничтожить тёмную, и особенно фанатичный палладин с нездоровыми фантазиями, мечтающий увидать тварь греховную, насаженную на рог единорога, и попытка дискредитировать изменённых в глазах общества. Если бы Элин догадалась рассказать обо всём сразу, было бы проще. Но девочка предпочла сбежать, посчитав, что на этом инцидент будет исчерпан.

В итоге я её наказала, конечно — посадила разбирать архивы. Этим всё и кончилось. Вмешиваться в эту запутанную романтически-трагическую историю не стала — пусть сами разбираются, не маленькие.

Каюсь, отпустив её, долго думала о себе и своём первом бале. С высоты прожитого и пройденного понимаю, в какое же положение я поставила тогда и себя, и родителей, и даже Саннара с семьёй. Знала о принятых законах, знала о прибытии в город Императорских Чистильщиков — и всё равно попёрлась на тот треклятый бал. Потому что — любовь! Ну не идиотка ли я была? Куда уж там Элин.

С другой стороны… Что бы было, не приди я туда? Какой стала бы моя жизнь? Я так и провела бы её на мельнице, в грёзах о придуманном прекрасном принце? Да даже если нет! Предположим, Саннар всё же попытался бы со мной познакомиться. Может, без посторонних он меня даже не убил бы, узнай правду (хотя и не факт; тогда об изменённых рассказывали много всего, правдивого и не слишком — мы считались смертельно опасными тварями, лишь имитирующими разумность). Но, предположим, он всё же пожалел бы меня и даже решил (ха!) жениться. Дальше-то что, спрашивается? Жила бы всю жизнь в страхе, под иллюзией, скрывающей изменения, не выходя из поместья — так, что ли? Была бы, как моя роль? Вот уж да, не жизнь — чисто мечта!

Нет уж. Даже будь у меня шанс переиграть всё, я бы пошла на бал тем вечером. Да, сейчас то решение кажется верхом идиотизма, но так и должно быть: каждому возрасту — свои ошибки. Умудрённые опытом почтенные леди всегда пытаются предостеречь дочерей, но это так не работает. К сожалению — и к счастью. Девчонки всё равно сбегут на бал, чтобы потерять туфельку, спустятся на волосах из самой высокой башни, чтобы попасть на свидание, пойдут флиртовать с оборотнем, надев красный плащ, и выберут ту дорогу, что ведёт через самую чащу.