Лестное предложение - Бобби Смит

— Как он? — Голос О'Тула пробудил ее от мрачных мыслей. Он незаметно вошел в приемную и сейчас с тревогой смотрел на нее.

— Пока не знаю. Доктор еще не выходил, — едва слышно отозвалась Морин, с опаской покосившись на дверь, за которой был Чарлз.

— Кажется, мы привезли его вовремя, По правде говоря, я не думаю, чтобы рана была так уж серьезна, но мало ли что…

— Надеюсь, с ним все будет хорошо… — Глубокое уныние внезапно охватило Морин. Все с самого начала пошло совсем не так, как она думала. Их авантюра грозила превратиться в трагедию. Если Чарлз умрет… Мурашки поползли у нее по спине. Морин была нестерпима сама мысль о том, что она может потерять его.

— Я пришел сказать, что наши люди готовы ехать. Мы тронемся в путь, едва рассветет. — О'Тул пытался унять свой рокочущий бас.

— Спасибо вам.

— Успокойтесь, мы сделаем все, что в наших силах.

— Я надеюсь. — Морин слабо улыбнулась.

Шери наверняка в восторге. Еще бы, такое приключение! Настоящая находка для ее романа. Вы только представьте: чуть не попасть в лапы краснокожих, ускользнуть только благодаря своему герою — что может быть интереснее! И сейчас кавалерия форта мчится ей на выручку! Морин взмолилась, чтобы эта история кончилась хорошо.

— Сержант!

Обернувшись, он увидел искаженное тревогой лицо девушки.

— Успеха вам!

С угрюмым видом он кивнул и исчез за дверью.

Морин снова принялась ждать. Через некоторое время ее бдение было прервано вошедшим доктором.

— Мисс?

— Да, сэр. — Она вздрогнула, боясь поднять на него глаза, холодея при мысли, что он скажет. — Как Чарлз? С ним все будет в порядке?

— Вы — родственница мистера Бреннана? — спросил он, гадая, кем же она приходится молодому человеку.

— Нет, — поколебавшись, ответила Морин.

— Ну тогда… — Он запнулся, колеблясь, стоит ли продолжать.

— Что с ним? — Глаза ее расширились от страха.

— Дорогая моя, обычно считается, что такое говорят только членам семьи.

— Я могла солгать и заявить, что я его сестра, — вспыхнула Морин, — но я предпочла сказать правду. Чарлз — мой друг, и это из-за меня он был сегодня ранен. Так что можете сказать мне правду. Как он?

— Пулю я вытащил…

Это непроницаемое выражение лица, эта отвратительная манера цедить слова! Морин потеряла терпение. Вдруг ей пришло в голову, что Чарлз мертв…

— Он… он умер? — пролепетала она с трудом.

Доктор Олдридж озадаченно заморгал:

— Умер?! Нет, просто потерял довольно много крови. Придется ему полежать, но очень скоро он будет как новенький.

— Правда?! — Казалось, гора спала с плеч.

— Конечно, — кивнул он, улыбнувшись при виде ее просветлевшего лица.

— Слава Богу! Я… мне надо его увидеть. — Морин попыталась бочком протиснуться мимо.

— Мисс, это верх неприличия, — попытался было он возразить, но тут же пожалел об этом.

Позже Морин сама удивлялась, что за бес в нее вселился, но в тот момент она с такой яростью полоснула его взглядом, что бедный доктор даже попятился.

— Неужели вы думаете, что после всего, что нам вместе пришлось пережить, я буду обращать внимание на все эти светские пустяки? Тогда вы просто глупы, мой милый!

Потрясенный вспышкой дурного тона, столь неожиданной для молодой леди, онемевший эскулап шарахнулся в сторону:

— Ну… что ж… хорошо, моя дорогая. Давайте я провожу вас к нему.

— Благодарю вас, — буркнула Морин и последовала за доктором.

Лазарет был совсем крохотным. В небольшой палате теснились шесть коек, но единственным пациентом в тот день оказался Чарлз. Бледность заливала лицо журналиста. Морин показалось, что он в обмороке. Затаив дыхание, девушка на цыпочках приблизилась к кровати, несколько секунд смотрела на него, затем с решительным видом повернулась к доктору:

— Я побуду с ним.

— Но, мисс Кливер… это невозможно! — Олдридж с расстроенным видом покачал головой и вдруг заметил уже знакомый ему огонек, загоревшийся в глазах Морин.

— Его ранили из-за меня. — В ее тоне слышались металлические нотки. — Прикажите принести мне стул. Этот человек чуть не поплатился жизнью из-за того, что вызвался сопровождать меня и кузину. Если бы мы остались в Нью-Йорке, если бы я не позволила ей уговорить меня отправиться в эту чертову поездку, да еще в это Богом проклятое место, ничего бы не случилось! Чарлз жил бы спокойно, занимался своим делом, и все было бы чудесно. И теперь самое малое, что я могу для него сделать, — это побыть с ним, когда ему плохо!

Доктор только махнул рукой. Ничего не сказав, он отправился на поиски стула.

Морин устало поникла. Столь необычный для нее взрыв чувств, казалось, отнял у девушки последние силы. Но когда доктор услужливо предложил ей стул, она опустилась на него с изяществом истинной леди из восточных штатов.

— Благодарю вас.

— Если что-нибудь понадобится, я буду рядом.

Морин чувствовала, что бедняге явно не по себе, но, по правде сказать, ей это было безразлично. В конце концов, Чарлз — ее друг, и она должна позаботиться о нем.

— Замечательное представление! Вот уж не ожидал! — Чуть слышный смешок заставил Морин вздрогнуть от неожиданности.

— Так вы все слышали?

— Я просто вздремнул немного, но разве можно спать, когда вы кричите на доктора прямо над головой?..

— Слава Богу! Я так волновалась… — Слезы вдруг брызнули из глаз.

— Правда? — Он повернул голову, чтобы взглянуть на нее.

— Конечно. Мне казалось, прошла целая вечность, прежде чем он вышел. Я чуть с ума не сошла, подумала, вы умираете…

— От меня так легко не отделаться, — хмыкнул он, слегка закашлялся и сморщился от боли.

— Что такое? — испуганно вскрикнула Морин, бросившись к нему.

— Все в порядке, жить буду, — прохрипел он. — Вы не видели мои очки?

Она быстро протянула ему лежавшие на тумбочке очки. Пытаясь пристроить их на носу, Чарлз охнул от боли.

— Проклятие! О, прошу прощения! Не хотел вас пугать, но дело в том, что в меня, видите ли, раньше никогда не стреляли!

— Не волнуйтесь, — успокоила его Морин, удивляясь про себя, как после всего пережитого некоторые, оказывается, еше могут следить за своими манерами. — Это мне нужно извиняться.

— Вам? Но за что?

— Это все моя вина. Если бы я отговорила вас ехать с нами, ничего бы не случилось!

— Морин, вы еще не знаете самого главного обо мне. — Его лицо вдруг стало серьезным.