Желая невозможного - Ивонн Линдсей

– Я не понимаю, почему мы не могли подождать, пока мне назначат обследование через моего врача, – ворчала Алексис, пока они ехали в Крайсчерч пару дней спустя. – Все равно кровотечение прекратилось.

– А ты не хочешь знать, почему кровотечение вообще началось?

– Рауль, иногда такое случается, особенно на ранних стадиях беременности. Никаких конкретных причин может и не быть. Просто так происходит.

Он покачал головой, неудовлетворенный таким ответом:

– Все имеет свою причину и, соответственно, решение.

Он услышал, как она вздохнула. Боковым зрением он увидел, что она отвернулась к окну.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – задал он свой ритуальный вопрос. Он справлялся о ее здоровье несколько раз в день, после того как узнал о беременности и кровотечении.

– Все в порядке. Иногда тошнит, но это нормально в моем положении. Хотя когда я за рулем, мне значительно лучше.

– Хочешь сесть за руль? – предложил он.

– Нет, я в порядке, не беспокойся.

– Если почувствуешь себя плохо, скажи, и я остановлюсь.

– Конечно, – вздохнула она. – Ты думаешь, Руби будет хорошо у Катерины? Она была расстроена, когда мы уезжали, ты так не думаешь?

– Она быстро привыкнет. Если переживаешь, позвони Катерине.

– Нет, я уверена, она быстро освоится, как ты и сказал.

Оставшуюся часть пути они проделали в тишине. Когда они доехали до клиники, Рауль припарковался. У него возникло чувство дежавю. Может, ему действительно не стоило ехать вместе с Алексис? Желудок свело судорогой, когда они вышли из машины и он повел Алексис к зданию клиники.

На стойке регистрации Алексис представилась и присоединилась к Раулю в комнате ожидания. Он почувствовал ее нервозность. Если бы у них были нормальные отношения, он бы взял ее за руку, чтобы поддержать и передать частичку своих сил и уверенности. Вместо этого он только наблюдал за ней. Она была напряжена, как высоковольтная линия.

– Я в порядке. Перестань так смотреть на меня, – проговорила она сквозь сжатые зубы. – Я не собираюсь снова падать в обморок.

– Рад это слышать, – сказал он. Рауль откинулся в кресле, взял в руки журнал и попытался придать своему лицу равнодушное выражение.

– Мисс Фабрини? – послышался мужской голос.

– Это я, – отозвалась Алексис, вставая с кресла.

Рауль поднялся и пошел вслед за Алексис.

– Здравствуйте, меня зовут Питер Тэйлор. Приятно познакомиться, – поприветствовал врач Алексис, протягивая руку. Он взглянул ей за плечо и заметил стоящего позади Рауля. – Рауль, рад видеть тебя снова. Как Руби?

– Растет и развивается.

Гинеколог перевел взгляд с Алексис на Рауля и обратно.

Пауза затягивалась, и Алексис решилась нарушить неловкое молчание:

– Я Алексис, няня Руби.

– Понимаю. Пройдемте в кабинет. Рауль?

– Нет, он не пойдет, – ответила Алексис твердо.

Рауль собирался возразить, напомнить ей, что он имеет все права находиться в кабинете вместе с ней. Но осекся. На самом деле у него не было на это никаких прав. Они были друг другу чужими людьми. Он развернулся и пошел обратно к креслу в комнате ожидания. Все повторялось снова.

Он снова блуждал в темноте, как ежик в тумане, и не знал, что происходит. Точно так же было с Бри. Она всегда записывалась на прием в такие дни, когда он был слишком занят и не мог поехать с ней. Сейчас он понимал, что она, должно быть, просила держать ее болезнь в тайне от него, так как врачи следили за развитием недуга на протяжении всей беременности.

Ожидание было смерти подобно. Отсутствие информации было еще хуже. Он не мог сидеть здесь и ничего не делать. Это сводило его с ума. Он пошел к стойке регистрации и попросил секретаря предупредить Алексис, что он будет ждать ее на улице.

День выдался холодный. Солнце периодически выглядывало из-за облаков. Рауль остановился рядом с машиной и пытался убедить себя, что ему все равно, что Алексис не позволила ему находиться в смотровой вместе с ней. Он ничего не мог ей предложить, кроме своего сломанного прошлого. Он боялся доверять. Он доверился ей, и вот к чему это привело.

Если он будет повторять все это снова и снова, то в конце концов сам поверит в это.

Он выругался себе под нос и засунул руки в карманы куртки. Облокотившись на «ренджровер», он подставил лицо солнцу и прикрыл глаза. Зачем он поддался ее очарованию? Зачем он подпустил ее к себе? Зачем она вообще сюда приехала?

Слишком много «зачем» и «почему» сводили его с ума. Все было так просто и упорядоченно, пока Алексис не ворвалась в его жизнь. Теперь жизнь представлялась ему телеигрой «Что? Где? Когда?». Сможет ли он пройти через это опять? Сможет ли он наблюдать, как его ребенок растет и развивается в ней? Сможет ли он перенести страх неизвестности?

Ответ был очевиден: не сможет.

Да, это была трусость. Да, он шел на попятную. Но он уже проходил через это. У него не хватит сил сделать это еще раз. Но вопрос был в другом: сможет ли он отпустить ее?

Алексис заваривала чай на кухне, когда услышала, как хлопнула входная дверь. Рауль вернулся. Ее сердце замерло в груди. Что он скажет на этот раз? После обследования у гинеколога они почти не разговаривали. Так, обменивались парой фраз каждый день.

Она так и не рассказала ему, как прошло обследование, но у нее были на то причины. Рауль отдалился от нее. Полностью. Она снова спала одна в хозяйской спальне. И он снова начал избегать ее.

Эта беременность была важна для нее. Она была готова воспитывать ребенка одна, если потребуется. Особенно если мужчина, которого она любила, не был готов поддерживать ее морально, материально, физически, как угодно. Рауль к этому точно готов не был.

Она услышала его тяжелые шаги в холле и через секунду почувствовала знакомое покалывание между лопаток, когда Рауль вошел на кухню. Медленно она повернулась к нему.

– Я в душ. С тобой все в порядке? Разве тебе можно вставать?

Вот это был Рауль Бенуа, которого она знала, в которого влюбилась. И в то же самое время это был абсолютно незнакомый человек. Она посмотрела на его лицо и встретила его пустой взгляд. Ее сердце упало. Слабая надежда, что они смогут все обсудить и решить сложившуюся ситуацию, лопнула как мыльный пузырь.

– Я в порядке. Как я тебе уже говорила, мне нельзя поднимать тяжести. Все остальное на мое усмотрение.

Он кивнул.

– Не вынимай Руби из кроватки, – напомнил он ей в сотый раз. – Я возьму ее, когда она проснется.

Сказав это, он вышел из кухни. Как обычно. Он всегда был дома, когда Руби просыпалась и укладывалась спать. Когда у него не получалось прийти вовремя и Алексис сама поднимала малышку, он с порицанием смотрел на нее. Но Алексис мало обращала внимания на его взгляды. Она прекрасно знала, что ей можно делать, а что нет. Забота о Руби была в списке ее обязанностей.