Книги онлайн и без регистрации » Детективы » Проклятая повесть - Михаил Анохин

Проклятая повесть - Михаил Анохин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 19 20 21 22 23 24 25 26 27 ... 42
Перейти на страницу:

За столом она сказала отцу:

– Папа, мне сделали предложение выйти за муж.

– Давно пора, – буркнул отец, явно думая о чем-то своем.

– Тебя это не волнует? – Наташа хотя и ждала нечто подобное, но все-таки такое равнодушное отношение отца к судьбе единственной дочери обидело её.

– Родителей всегда это волнует. – откликнулся отец, переключив свое внимание на дочь. – И как всегда, волнует понапрасну. Дети поступают так, как хотят.

– Я полагала, что ты поинтересуешься, кто он? – обиженно отозвалась Наташа, подкладывая в тарелку отцу порцию глазуньи.

– Не, не! Я наелся! – он решительно отодвинул блюдце. – Чайку выпью, и всё. – Дягелев взял в обе руки стакан чая и поднес его к синюшным губам, непорядок был с сердцем и оттого губы постоянно имели синей, мертвенный цвет. На вопрос дочери он ответил чуть позже, ставя допитый стакан на стол:

– Ты же его знаешь, кто он, а мне зачем знать? главное, ты его знаешь, – с тем и ушел к себе.

Наташа, набравшись смелости, позвонила Трунову, но того не оказалось дома. К телефону подошла мать Семена и, узнав по голосу Наташу, в отличие от её отца, принялась с жаром убеждать свою будущую невестку, что лучше Семена она никого никогда не найдет и «напрасно она мучает мальчика».

Ближе к вечеру Наташа собралась пойти к своей подружке, но зазвонил телефон. Это был Трунов.

– Ну что? Решила? – спросил он.

И Наташа представила себе, как все та же ироническая улыбка блуждает по губам Семена. Ей расхотелось говорить Трунову, что выйдет замуж только после венчания в церкви и после того, как Семен покрестится.

– Нет, – ответила она.

Сказала это «нет» так твердо, что Семен истолковал это нет, как отказ выйти за муж.

– «Нет» без объяснений, или же…

– Можно с объяснениями. – Ответила Дягилева.

– Тогда где?

– Можно в парке, у фонтана, – предложила Наташа. «В парке у фонтана» вырвалось само собой.

– Хорошо. Через полчаса я там буду.

До парка было двадцать минут ходьбы, а Наташа была уже одета и потому пришла раньше Семена.

У входа в парк три джипа «Чероки» обогнали её, но затем резко остановились у ворот парка. Пятеро рослых парней выскочили из машин и открыли беспорядочную стрельбу из автоматов друг в друга. Шальная пуля попала в Наташу. Она умерла на руках Семена, по дороге в больницу.

IV

Встреча Лялькина с главой города состоялась вечером в одном из пансионатов. Мымриков обставил дело таким образом, что все вышло случайно, хотя Анатолий Валерьевич сам напомнил ему о Лялькине:

– Устал я что-то, а губернатор не отпускает из города, пока тепло во все дома не подам. Рвет и мечет. Может этот, как его…

– Лялькин, – подсказал Мымриков.

– Это не тот самый…

– Да, наш, тот самый.

– Чудны дела. Помню, он на шахту приходил, лекцию читал какую-то.

– Он в Москве институт закончил. Поразительный, скажу я Вам, человек!

– Ну, давай это как-нибудь в следующее воскресенье, организуй.

И вот это воскресенье наступило. А перед тем Огаркова потеряла Лялькина. Почти пять дней от него не было, что называется, «ни слуху ни духу». Утром в воскресенье он позвонил ей из Новокузнецка и сказал, что у него были деловые встречи, и пообещал прийти в понедельник вечером. Нужно сказать, что беспокойство Зины внезапным исчезновением Лялькина вызвано было не столько вспыхнувшей внезапно страстью, сколько тем обстоятельством, что она почувствовала страшное опустошение в душе, вызывающее ночами ужас. Она буквально лишилась сна, и огромные дозы снотворного погружали её в тягостные кошмарные сноведения.

Огаркова осунулась, подурнела, несмотря на то, что по утрам заявлялась в салон красоты и сидела там по часу и больше, пытаясь придать, как она шутила, «товарный вид» своей внешности.

Когда Мымриков позвонил ей на дом и пригласил поучаствовать во встрече, она отказалась, так как не имела сил выйти куда-либо. Она захотела заплакать, но не могла. Глаза были сухи, и только жгло их, словно перец попал.

* * *

Пансионат Зенково был известен в городе еще со времен советских тем, что там время от времени партийная элита любила в тайне от непартийной общественности расслабляться. Комсомольские вожаки также любили эти места на склоне горы – в любое время года, сочетая спорт и просмотр запрещенных западных фильмов с голыми девочками. Слюна вожделения скатывалась с их губ возжой, как у среднеазиатских верблюдов во время течки.

Потом эти строения облюбовала новая власть, и вместо партийно-угольного генералитета там собирался окружной и московский криминалитет. Словом, история этого комплекса зданий была насыщенной и однажды, в своих стенах принимала рабочую вольницу со всех концов «великого и могучего».

В холе одного из строений случайно встретились Лялькин и Анатолий Валерьевич со странной фамилией Гаран. Глава города был в легком костюме с неизменным галстуком вокруг сильной шеи бывшего физкультурника. Роста выше среднего, плотно сбитый, имел голос зычный, говорил акцентированно и темпераментно, обычно в обличительном, разносном тоне. Особы, приближенные к телу, рассказывают, что в узком кругу, за бутылкой хорошего коньяка, он умел шутить и любил петь старые комсомольские песни, целиком погружаясь в свою молодость.

Лялькин вошел в холл почти одновременно с Анатолием Валерьевичем, и Мымриков познакомил их. После обычных ничего не значащих реплик он оставил своего шефа в креслах один на один с Лялькиным. Наступила пауза, так как по неписаной субординации первым должен был заговорить хозяин этих мест. Тот же внимательно разглядывал собеседника, стараясь понять, «кого же ему подсунули».

Нельзя сказать, что Геннадий Петрович безучастно смотрел на главу города. Отнюдь нет, напрягшись и приведя в действие свои паранормальные способности, попросту говоря, подключив к себе демонические силы, он видел Анатолия Валерьевича несколько в ином свете, чем это видят обычные люди. Помимо физического тела, он видел и его энергетического двойника – так сказать, ауру, и по цвету, насыщенности этого «тела» делал куда более точные и емкие заключения. Как и предполагал Лялькин, самым характерным в собеседнике была ницшеанская «воля к власти». Это был тот информационный канал, сквозь который Лялькину ничего не стоило проникнуть в подсознание собеседника – в то место, откуда как бы всплывают на поверхность сознания мысли и желания. Что он и сделал, осторожно коснувшись этого багрового сгустка энергии, исходящего от точки надбровных дуг, причудливым образом оплетавших тело, и уходящий в пупочную «чакру».

Анатолий Валерьянович вздрогнул, словно ему за шиворот положили кусочек льда, и сказал:

– Мы же с Вами знакомы? Кажется лет десять тому назад Вы приходили к нам на шахту читать лекцию?»

1 ... 19 20 21 22 23 24 25 26 27 ... 42
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?