Над горой играет свет - Кэтрин Мадженди

— Бог ты мой. Всевышний наш Господь. — Он схватил телефонный аппарат и стал крутить диск. — Милая, это я. — Он намотал на руку кусок провода. — Зови ребят, а сама быстрее сюда. — Он повесил трубку, и мы поплелись за ним в гостиную.

Тетя Руби лежала на диване с бутылкой и пила прямо из горлышка. Дяденька встал рядом и скрестил руки на груди.

— Что тут произошло?

Тетя Руби снова присосалась к бутылке, потом рыгнула.

— Я велела племяннице его привести, а то, сказала я, жратва остынет. О господи, Бойд.

Бойд в ответ сообщил:

— Я вызвал полицию, пусть сейчас же едут в этот сумасшедший дом.

У Мики вырвался писк, тихий, как у мышонка.

Тетя Руби приготовилась разразиться бранью, я поняла это по вздернувшимся уголкам рта и по взгляду, которым она хотела испепелить и нас, и Бойда, но в этот момент дверь отворилась, и вошла женщина. У нее были карие глаза и буйные кудри. И я подумала, что это, наверное, чья-то очень добрая бабушка, которая готова усадить к себе на колени любого ребенка и накормить его домашним печеньем. В общем, такая же, как бабушка Фейт. Только моя бабушка была красивее, даже теперь, когда она стала призраком.

— Что же тут стряслось? — спросила женщина, внимательно на нас посмотрев.

Бойд подошел к ней и что-то прошептал на ухо, у женщины приоткрылся рот.

— Руби? — Бойд повернулся к тете. — Может, все-таки объяснишь?

Тетя оскалила зубы, как пуганая дворняжка.

Бойд приблизился к нам и обнял обоих за плечи.

— Идите с Хелен, пострелята, пусть она вас хорошенько накормит.

Руки у него были большие и шершавые. Я представила, как он рубит дрова, а Хелен в это время готовит что-то вкусное. Я представила их за столом, в правой руке вилка, а левые сомкнуты вместе.

— И еще позвони их родителям.

Хелен привела нас на кухню и тихонько шикнула. Сразу звонить она не стала, слушала, что дальше расскажет тетя Руби, мне тоже было интересно.

В гостиной глухо клацнуло о стол бутылочное донце.

— Мертвый! Полез наверх и оттуда насмерть, мало у меня хлопот! Вылакал бутылку виски «Олд Кроу».

Что сказал в ответ Бойд, я не расслышала. Мика сквозь заднюю дверь все смотрел и смотрел на сарай. На дороге раздался вой сирен.

Тетя Руби продолжала:

— …Небось свалился со второго этажа, прямо на ржавый штырь. А на этот штырь, как назло, не было нанизано ни одной шины, иначе он не пропорол бы насквозь живот. Кишки наружу, Господи, спаси и помилуй! Глаза выпученные, изо рта, из ушей, из носу хлещет кровь! Что я скажу малышу Путеру, моему сыночку?

Сирены выли уже совсем близко. Полиции ничего не стоило найти этот самый неказистый дом, рядом с которым стояли облезлые, побитые машины.

Хелен обернулась:

— Мика, тебя ведь так зовут?

Сирены умолкли.

— Да, мэм.

— Ты знаешь свой телефон? И еще скажи, какая у тебя фамилия.

Мика все сказал, Хелен набрала номер. Я невольно затаила дыхание, даже немного закружилась голова. Трубку обязательно снимут, или папа или мама.

Кто-то постучал во входную дверь.

— Миссис Кэри? — спросила Хелен.

Я облегченно выдохнула.

Бойд вышел наружу. Мы с Микой сидели сложив руки на коленях, ждали, что будет дальше.

— Скорее приезжайте, — сказала Хелен. — С Арвиллом произошел несчастный случай, ужасный. — Она взглянула на нас. — Да, можно и так про это сказать. — Она повесила трубку.

Бойд разговаривал на крыльце с полицейскими, Мику снова затрясло, такого с ним не было даже в разгар самых неистовых ссор наших родителей. Хелен прижала его к себе.

— Золотые мои, я смотрю, вам тут доставалось.

Я кивнула. Мне захотелось обнять мою лошадку, мою Фионадалу.

Хелен вздохнула и крепче обняла Мику.

— Да все нормально, — пробурчал Мика, но не торопился высвободиться из рук Хелен.

Бойд вернулся на кухню.

— Боб и его ребята уже тут.

Хелен улыбнулась нам, я увидела, что у нее кривые зубы, но это была такая ерунда.

— Ну что ж, подогреем что-нибудь поесть.

Завыла еще одна сирена, потом умолкла. Тетя Руби разговаривала с собой, периодически рыгая. Бойд опять пошел на улицу, а я подбежала к задней двери, наблюдать сквозь защитную сетку. Полицейские и еще какие-то мужчины зашли в сарай, вышли.

— Деточка, помоги мне, — позвала Хелен.

— Я?

— Да-да.

Я схватила ложку и начала размешивать застывшее пюре, оно снова сделалось пышным, поставила на стол вишневый пирог. Мика сунул в него палец, но, посмотрев на багровый сгусток начинки, не стал слизывать, вытер палец о джинсы. Зеленая фасоль уже закипала, я добавила в нее масла, так делала тетя Руби. Я нарезала хлеб. Хелен говорила, у меня отлично получится, я точно не порежусь. Бойд вернулся за тетей Руби, велел ей идти за ним.

— Ничего говорить не буду, — заявила тетя. — Я устала. Хочу полежать.

— Женщина, а ну встать! — хрипло рявкнул Бойд.

Тетя пьяно отмахнулась.

— Иду, совсем не обязательно хамить.

Я поставила на стол блюдо с фасолью, отходя к плите, увидела, как из сарая выносят что-то огромное, в черном мешке. Хелен плотно закрыла дверь, хотя в кухне было жарко и душно.

— Давайте накрывать на стол.

Я расставляла тарелки, а снаружи доносились вопли тети Руби:

— Вы его уже совсем забираете? Вот так сразу?

Она завыла, как настоящая банши[10].

Пришел Бойд, помыв над раковиной руки, молча сел за стол. Верещанье сирен постепенно отдалялось. Вскоре в дом вернулась тетя Руби, какое-то время из коридора и гостиной доносились глухие стуки, потом все стихло.

Мы раскладывали вилки и ножи, что-то передвигали, что-то переставляли, с необыкновенной сосредоточенностью. Я надеялась, что тетя Руби не придет, что мы будем ужинать только с Хелен и Бойдом. Я очень надеялась. Есть не хотелось, но мы все же попытались себя пересилить. Мика зачарованно смотрел, как тающее масло просачивается в картофель. А я ни на что не смотрела, я отчаянно ждала, когда же приедут мама и папа. Они уже отдохнули, с проблемами разобрались, теперь все у нас будет хорошо.

Я была маленькой провинциальной девчушкой. Что я тогда понимала…

Бойд и Хелен тоже их ждали. Приехал папа, один. И тут же ринулся в сторону гостиной, но тетя Руби не соизволила даже оглянуться, хотя папа не просто стоял в дверях, а громко перешептывался с подошедшими Хелен и Бойдом.