Полураспад СССР. Как развалили сверхдержаву - Руслан Хасбулатов

«Плохую услугу» оказывала правящей бюрократии сложившаяся десятилетиями традиция, когда народ терпеливо и покорно ожидает того, что обещает Власть. Горбачевская политика за несколько лет привела к полному изменению такой пассивной покорности со стороны общества, и оно желало активных действий и результатов. В то время как бюрократия, похоже, еще не поняла этих изменений в общественных настроениях.

Результат и следствие экономической политики — это состояние и уровень реального материального положения населения. Быстрое ухудшение материального положения населения СССР, и в частности в России, стало находить свое отражение в таком непривычном для социализма явлении, как появление и нарастание забастовочного движения. Конечно, само появление забастовочного движения с конца 20-х гг. (с эпохи НЭПа) — это и есть следствие не только ухудшения уровня жизни людей, но и существования в обществе реальных политических свобод, как следствие горбачевских демократических реформ, в том числе его политики на расширение прав людей, гласности. (См. подробно в кн.: Хасбулатов R Я. Россия: пора перемен. Беседы на Красной Пресне.) Это все так, но одной «демократии» мало — люди хотят обладать современными жизненными стандартами, чтобы за счет своего труда человек мог приобретать любые потребительские товары. Для этого экономика должна производить эти товары в необходимом объеме и нужного качества, а работник — получать достойный уровень вознаграждения за свой труд.

В этом был основной смысл нашего (Верховного Совета России) понимания рыночной экономики с ее ключевым элементом — признанием и широким развитием частного сектора экономики. Частная собственность и альтернативная экономическая система нужны обществу не как самоцель, а в качестве исключительно лишь способа и метода решения задачи удовлетворения растущих потребностей населения. При этом в новой социально-политической и экономической системе социальные завоевания трудящихся должны в полном объеме быть сохранены, в противном случае мы создадим чудовищного монстра — откровенно эксплуататорское общество. Так я рассуждал в те, уже давно ушедшие времена. Все это записано в моих дневниках того времени.

При этом очевидно и то, что любая экономическая реформа имеет смысл и оправдание лишь в том случае, если она даст позитивный эффект, что означает прежде всего рост материальной обеспеченности народа. Люди были сильнейшим образом встревожены тем, что обилие слов, направленных на «рисование» картин роста их благосостояния — как следствие проводимых реформ, — ведет к обратному результату, то есть к ухудшению их материальной обеспеченности. Это — ключевой аспект экономического кризиса. Конкретно кризис выражается, во-первых, в низких ставках заработной платы; во-вторых, в росте цен; в-третьих, в инфляции, которая «съедает» рост заработной платы, пенсии и пособия; в-четвертых, в сокращении производства товаров народного потребления, в том числе продуктов питания; в-пятых, в появлении и расширении всевозможных «дефицитов» — на одежду, обувь, детские коляски, мясо и молоко и т. д.

Вместо того чтобы развивать отрасли по производству товаров этой группы, Правительство СССР (по решению ЦК КПСС!) «передало» эти отрасли в систему военно-промышленного комплекса — этот комплекс, по сути, «проглотил» соответствующие отрасли. В результате произошло еще большее сокращение производства товаров народного потребления и продовольствия.

Идея повышения цен

В такой обстановке в Правительстве СССР в 1988 г. по инициативе тогдашнего председателя Государственного комитета по ценам (Госкомцен СССР) Валентина Павлова «созрела» мысль о повышении цен на продовольствие и потребительские товары как средстве ликвидации дефицита. Целый ряд ученых-экономистов, в том числе и я, выступили против этих намерений. Мне тогда удалось опубликовать большую статью в газете «Правда», рупоре ЦК КПСС, с критикой намеренно повысить цены на продукты питания. Развернулась всесоюзная дискуссия — все осуждали эти попытки. Конечно, цены на продовольствие в СССР были низкими, но низкой была и оплата за труд — вот в чем заключалась моя ключевая идея. Надо одновременно повысить ставки заработной платы — тогда можно приступить к упорядочению цен на товары первой необходимости.

Изучая опыт новых индустриальных стран (НИС), лучшие достижения стран Запада в экономической и социальной сферах, в научно-технологическом прорыве, отечественные ученые предлагали большое число конкретных мер, которые могли изменить обстановку, вдохнуть свежую струю в заметный процесс «затухания» экономического роста в СССР Но все они (или почти все) отвергались в Правительстве и ЦК КПСС, а те, которые так или иначе брались на вооружение, проходили такое «сито», что терялся здравый смысл идеи. Так что дело заключалось не в том, что в стране был дефицит идей, а в том, что отбирались далеко не лучшие идеи и не лучшие носители этих идей в качестве реформаторов.

Центральные и местные СМИ, TV, многочисленные собрания коллективов — все обсуждали намеченный правительством план повышения цен, называя его грабительским, антинародным. Правительство Рыжкова вынуждено было отказаться от этой меры. Кстати, одним из участников «группы Павлова», которая готовила такое повышение цен, был и некий Егор Гайдар, работавший в то время в отделе экономики журнала ЦК КПСС «Коммунист» (позже, в 1989 г., он возглавил отдел экономики газеты «Правда»).

Вскоре Валентин Павлов был назначен министром финансов, в результате его «реформ» финансы страны пришли окончательно в хаотическое состояние, как ранее — политика и практика ценообразования. В начале 1991 г. Павлов назначается премьером СССР, и процессы разрушения экономической системы ускоряются.

…Весь мир завален дешевым ширпотребом и продуктами питания — а наша знаменитая «перестройка», с ее бесконечной «говорильней», обернулась нехваткой самых простых товаров, нужных людям для жизни — продуктами питания, одеждой, детскими товарами, мылом, спичками и пр. Я ежедневно встречался не только с гражданами России, руководителями провинциальных властей, но и с парламентариями многих стран мира, членами правительственных и деловых делегаций, часто бывал на разного рода международных конференциях, беседовал со своими коллегами-учеными и испытывал откровенно чувство стыда за Власть в нашей стране: почему мы не можем обеспечить эти самые простые, базовые потребности наших сограждан? Нарушено экономическое равновесие, которое до горбачевских реформ обеспечивалось директивным планированием. Отсюда — усиление дисбаланса, или неравновесия, экономической системы страны. Равновесие предполагает объективные пропорции в структуре экономики, в своей основе работающей на потребителя.

Экономическое равновесие устанавливается двумя способами: жестким директивным планированием (при социализме) и свободным действием рыночных конкурентных сил (при капитализме). Директивное планирование быстро разваливалось, а рыночные механизмы за все годы реформ так и не были созданы, отсюда и неизбежный кризис, который трансформировался в коллапс после августа 1991 г.

В 1991 г. Правительство СССР предпринимало попытки восстановить нарушенное равновесие через возвращение к директивному планированию — видимо, этот путь считался наиболее достижимы в правительстве Павлова. Но дело в том, что это уже было невозможно и субъективно (для этого надо восстановить жесточайшую дисциплину), и объективно (в силу разбалансированности подсистем громадной экономической системы).