Дворянская семья. Культура общения. Русское столичное дворянство первой половины XIX века - Алина Сергеевна Шокарева

Мужчины свое свободное время часто посвящали охоте («Здесь охотятся буквально на все: от медведя до воробья», – замечал британский посол Э. К. Дисборо[291]). Распространенность охоты не была связана с царскими предпочтениями: по свидетельству Н. И. Кутепова, императорская охота в начале века переживала упадок и начала вновь расцветать лишь во второй половине правления Николая I. Этот царь не был страстным охотником, но все же любил охоту на оленей и мелкую дичь – зайцев, фазанов, куропаток. В основном же охоты устраивались для приглашенных именитых гостей[292].

Досуговое общение помогало создать уют и обеспечить полноценный отдых всем членам семьи. Совместные развлечения объединяли людей, а также позволяли развиваться талантам, помогали найти общие темы для разговора с родственниками и знакомыми. Что еще способствовало консолидации семьи? Конечно же, общие трапезы.

6. Культура общения за столом

Культура питания является неотъемлемой частью культуры повседневности. Как сервирован стол, какие темы разговора приняты за трапезой, что лежит на тарелках участников застолья, как они пользуются столовыми приборами – во всем этом проявляются внутренняя жизнь человека, уровень его жизни и нормы социума. Отличия дворянского сословия от прочих жителей России, конечно же, проявлялись и в особенностях блюд, и в манере держать себя за столом (есть аккуратно, неспешно, используя разнообразные приборы и так далее). Хорошим тоном считалось гостеприимство и умение вкусно накормить и развеселить гостей.

* * *

За столом собиралась вся семья (а в ресторанах обедали лишь холостяки[293]). Обедали в столице примерно с четырех часов до пяти, когда глава семьи возвращался со службы. Согласно приличиям, «когда обед не церемонный, и за ним присутствуют родственники и приятели, то все глубокие тарелки для супу ставятся обыкновенно перед хозяйкою, которая в таком случае сама разливает суп, а лакей разносит его по сидящим за столом»[294]. Затем пили чай, который также разливала молодая хозяйка или дочь-невеста, угощая всех собравшихся. Чай в России предпочитали черный, байховый, или цветочный – с сахаром[295].

Е. А. Сабанеева в деталях вспоминает домашние обеды в доме своего деда, князя П. Н. Оболенского: «Дедушка кушал всегда на своей половине, в маленькой гостиной, семья же – в столовой, и во главе стола бабушка-фрейлина, когда она здорова. Я очень помню этот большой стол, за который не садилось менее 15 и даже до 20 человек, когда мы гащивали у дедушки. Подле бабушки всегда сидели почетные гости: дяди, тетки, мои родители, затем – одна бедная вдова с дочерью, живущая всегда в доме, Лизанька – сиротка, которую бабушка взяла на свое попечение, и мы, внуки, между ними в конце стола». Потом, перед тем как подавали пирожное, появлялся в гостиной дедушка, всегда опрятно и красиво одетый, с орденским крестом на шее: «Дедушка прежде всего подойдет к концу стола, где сидит бабушка, и там поговорит со всеми, затем обходит весь стол, всякому скажет доброе слово, с детьми, которых обожал, он всегда шутил»[296].

Хлебосольство, входившее в привычку у дворянских семей, описано у многих мемуаристов. Так, у Ф. В. Булгарина мы находим описание обеда «запросто, на двадцать четыре куверта»[297], ведь в Северной столице не скупились на угощения. Это повседневный обед, за которым были гости, приглашенные без особого случая. «Пожилые люди разговаривают о погоде, повышениях и наградах. Дамы о современных происшествиях в гостиных, о моде и о Москве, т. е. об оставшихся в провинции родных. Это необходимый предмет разговора. Девицы разговаривают или со своими кавалерами, или между собой, о всякой всячине»[298]. Несмотря на то что эти разговоры были праздными, общая трапеза и атмосфера дружественности сплачивали людей, укрепляли связи между всеми собравшимися.

В повести «Идеал» Е. А. Ган героиня рассказывала, что к обеду у полковника «сходилось человек двенадцать офицеров и оглашали маленькую комнату шумными разговорами; иногда, в веселый час, подчиненные отпускали полковнице по комплименту, всякий по своему умению, и после обеда все расходились спать»[299].

В. П. Бурнашев говорит, что у графа Д. И. Хвостова всегда было очень много гостей, которых потчевали так: «чайный и кофейный завтрак, мясной, рыбный и шоколадный фриштик, затем полдник с бульоном и разными легкими кушаньями, далее в четвертом часу обед не иначе как в 8 блюд, правда, не всегда вполне удачных, в семь часов вечера чайный стол с всевозможными тортами, бисквитами, пряженцами, кренделями, сушками и пр., а в 11 часов ужин не менее как в 4 блюда с горячим мясным или рыбным»[300].

В. А. Соллогуб вспоминал, что «главным и любимейшим их развлечением бывали обеды, даваемые в то время старушкой, приятельницей бабушки, графиней Апраксиной». Две сестры, суетливые, вечно жаловавшиеся на судьбу, приглашали его с братом, гувернера, приживалок бабушки и еще нескольких гостей обедать. «Подадут обед прекрасный: хозяйка в конце обеда спросит, хорошо ли угощенье, мы все станем рассыпаться в похвалах; вдруг Апраксина разрыдается и заголосит: „Да, вот обед хорош, а представьте – заплатить за него нечем, нечем“»[301]. И это бывало за каждым обедом! Но поскольку присутствовавшие были привычны к такому поведению хозяйки, то настроение их ничуть не портилось и все расходились довольные и умиротворенные.

Насколько важны были такие гостеприимные обеды, показывает случай с Сергеем Павловичем Потемкиным. Мать его не любила, была женщиной взбалмошной и безнравственной, имела много связей, прежде чем вышла во второй раз замуж за М-а (офицера Измайловского полка), который также еще до свадьбы был у нее на содержании. Желая примирить их с сыном, А. В. Кочубей уговорил его дать обед и пригласить на него мать с ее вторым мужем – в итоге семейный мир был восстановлен[302].

* * *

Обычно в своих литературных произведениях и воспоминаниях дворяне пишут о трапезах с большой теплотой, так как протекали они тихо, без скандалов и ссор (за детьми, если они присутствовали, для этого следил гувернер). «Семейный обед наш кончился среди задушевных разговоров, в которых весело и непринужденно выливались все думы, все желания беседующих. Тепло и приветно бывало мне всегда в кругу милых и добрых сестер, в присутствии снисходительной матери», – говорила героиня романа «Александрина»[303]. Исключения из этого «общедворянского» правила составляют, пожалуй, лишь некоторые неблагополучные семьи, где за столом старались не обидеть друг друга, но после никаких бесед в добром