Магия на крови - Николай Басов

Трол вдруг обнаружил, что Салфик с одной стороны, а владетель гостиницы Эдис с другой ведут его под руки по ступеням. Оказывается, он опять перегрузился ментальным путешествием по довольно сложному миру, которым оказалась деревня, и чуть было не уснул за столом. Вот его и подхватили.

Они провели его на второй этаж, и тут Трол стряхнул с себя руки Эдиса. Тот покорно отступил, бормоча что-то о том, что немедленно прикажет кому-нибудь из служанок приготовить горячей воды, а то, мол, «от господина от ран и крови не очень хорошо пахнет»… Трол согласился было на это предложение, но тут из комнаты, которую занимала Невета и которая оказалась напротив той, что занимал Трол, вышел Ибраил. Он был хмур.

Трол тоже помрачнел, он забыл о том, что собирался сходить к матери. И теперь опять оказался не в форме — слишком слаб. Тем не менее Ибраил позвал:

— Трол, войди-ка.

Трол попробовал стряхнуть руку Салфика, как до этого справился с Эдисом, но неудачно, возница куда лучше выполнял то, что считал своей обязанностью. Так вдвоём, плечом к плечу с возницей они вкатились в помещение, где на широченной кровати лежала Невета. Точнее, полусидела, опираясь спиной о подушки, и у неё в руках было что-то, что даже при значительном уважении к вещам можно было посчитать лишь половой тряпкой.

— Здравствуй, матушка, — сказал Трол, сделав усилие, чтобы его голос звучал вежливо и уверенно.

Невета кивнула. Ибраил вытянул в её сторону руку.

— У неё в руках, Трол, рубище твоего отца, в котором он, похоже, сидел в подвалах замка и которым его каждый раз прикрывали после того, как затворяли кровь из вен. Ну, когда отбор крови прекращался.

Трол почувствовал, что у него вздулись желваки. Может быть, он зря предложил не добивать сдающихся людей Немилосердного?

— Что дальше? — кивнул Трол.

— Вот посмотри, — предложил Ибраил.

Он сделал над рубищем, которое Невета по-прежнему не выпускала из рук, несколько пассов, и вдруг вокруг грязной, потной и бесформенной тряпки появилось что-то похожее на лёгкое голубое сияние. А потом оно превратилось в облачко, которое вдруг загустело с одной стороны. И стало уже не голубым, а синим, почти как небо на востоке перед заходом солнца.

— Что это? — спросил Трол, не понимая, почему Невета не отпускает эту светящуюся тряпку из рук. И лишь спустя долгое-долгое молчание Ибраила догадался, что Невета попросту не видит ни этого облачка, ни тем более загустения его с одного края.

— На этой ткани осталась его кровь, — пояснил Ибраил. — Причём, что немаловажно, кровь, которую можно назвать условно живой. Она хоть и запеклась, но покинула его тело, когда он был ещё жив. В принципе на этой крови, если соскоблить её и разбавить водой, можно сотворить попытку магической атаки… Хотя для атаки на тебя нужно очень много крови, гораздо больше, чем можно собрать с этой ткани.

— Дальше, — попросил Трол. — Впрочем, стой… Что значит, на меня?

— Для того чтобы прикончить человека, не обученного сопротивлению магии, потребовалось бы всего-то четверть чашки крови. А вот для атак против тебя, похоже, из Ксата нужно было выкачивать пинты крови, да к тому же ты от этого только теряешь сознание, но не умираешь. — Ибраил помолчал, искоса взглянул на Невету и очень тихо добавил, чтобы слышал только Трол: — Думаю, перед смертью он просто ничего уже не соображал, потому что был обескровлен больше, чем допустимо для человека.

— А почему ты думаешь, что это рубище отца? — спросил Трол. Потом повернулся к Невете: — Матушка, кто принёс тебе вот это?

И он указал на ткань, которую она держала в руках.

— Я просила Хлона, пастушка, следить и рассказывать мне о том, как ты штурмуешь Дотимер. Он приходил и рассказывал. А когда стало ясно, что вы победили, я попросила его сходить туда и принести мне из места, где держали Ксата, что-нибудь, что принадлежало ему. Он принёс это. Он сказал, там больше ничего не было.

— Ибраил, что ты предлагаешь?

— Видишь ли, Трол, можно предположить, что вот это сгущение в облачке болевой ауры показывает, откуда на тебя организовывались атаки по крови. Понимаешь, это своего рода магический компас, и мы можем…

— Вот теперь я понимаю, — кивнул Трол и повернулся к Салфику. — Седлайте лошадей, мы едем туда, куда приведёт нас эта штука. — Он посмотрел на ткань, которую держала, не выпуская, его мать.

— Но, Трол, — запротестовал Ибраил, — разумно ли тебе, с такой слабостью, отправляться в столь опасную поездку?

— И не забудьте, что братья должны остаться с матушкой, — приказал Трол. В его голосе зазвенел металл. — А ещё лучше, если с ними за старшего будет и Самвел из Даулов. Уж втроём-то они не пустят сюда даже всю дружину Песли.

Салфик мигом выпустил его руку и поклонился, а потом со всех ног бросился передавать приказы и седлать лошадей.

— Трол, я всё-таки не рекомендую тебе… — говорил Ибраил, но Трол и не смотрел в его сторону.

— Матушка, ты не могла бы мне одолжить эту одежду отца, — проговорил он как можно мягче. — Обещаю, что верну её, когда мы вернёмся.

Ибраил вздохнул и посмотрел в сторону входящих в комнату Ровата с Кроханом.

— Кажется, у нас появилась маленькая лазейка в этой игре, — проговорил Трол, обернувшись к ним. — Так что собирайтесь, на этот раз мы попробуем атаковать.

И голос его, ещё несколько минут назад слабый и неуверенный, вдруг зазвенел так, что Роват даже не стал переспрашивать. Лишь Крохан покачал головой, но это значения не имело, потому что и он подчинился. Терять такой шанс в самом деле было нельзя.

Нога болела адски. И к тому же начала кровоточить. Когда Ибраил заметил это, он принялся ругаться, Трол подумал, что ещё никогда не слышал, чтобы тёмнолицый маг ругался. Чтобы прекратить это неприятное словоизвержение, Трол довольно бесцеремонно вмешался в его сознание, собрав в кулак все свои силы, словно собирался атаковать его. И выяснил, что на первом, родном языке Ибраила, ещё когда он был Катампхали, мальчиком из небольшого вендийского городка, сыном довольно обеспеченных родителей, ругательств не было. И потому в своём сознании маг эти ругательства должен был переводить или с гвампи, или с дасского.

От этого открытия Трол почему-то принялся смеяться, и этот смех заставил мага умолкнуть. Найдя своё новое знание забавным, Трол попытался объяснить свой смех Крохану и Ровату, но те не нашли в этой ситуации ничего забавного. Наоборот, Крохан вздыхал, а Роват хмурился и мрачнел. Но путь они продолжали почти до самого заката.

Трол так измучился, что не смог есть на привале, устроенном на ночь. Особенно ему не понравилась перевязка, которую сделал Ибраил, взывая к Тролову благоразумию. Лишь тогда Трол съел немного хлеба и зелени, которую запасливый Салфик достал из своих сумок.

Ночь прошла спокойно, хотя кони иногда волновались, да и Роват с Кроханом, сторожившие лагерь, пару раз будили Ибраила, чтобы он попытался определить магическими средствами, не подкрадывается ли к ним враг. Врагов маг не обнаружил, но с пяток следопытов, посланных, очевидно, Песлей, отогнал, напустив на них какое-то заклинание страха.