Закон охотника - Дмитрий Силлов

Краеву повезло. Мутантов на дороге не попалось, ходячих мертвецов тоже. Видать, разошлись кто куда после неудачной охоты, потеряв потенциальную жертву в высокой траве. Да и аномалия встретилась лишь одна, похожая на грязный вихрь, внутри которого бултыхалась гнойно-черная взвесь. Рядом с аномалией валялся зомби. Вернее, то, что от него осталось. И выглядело оно очень неаппетитно – так, будто живой труп проглотили, начали переваривать, а потом выплюнули.

Кстати, похоже, так оно и было. Не иначе, аномальный вихрь польстился на ходячую мертвечину, приняв ее за живого сталкера. Набросился с голодухи, начал жрать – и конкретно отравился тухлятиной. Сто процентов хреново ему было сейчас, как алкашу, пережравшему паленой водки. Вихрь качался, словно пьяный, при этом его слегка трясло. Короче, не до Краева ему сейчас было.

Андрей всё-таки на всякий случай обошел аномалию, держа ее в поле зрения. И когда уже отдалился на безопасное расстояние, услышал за спиной характерный утробный звук. Наверно, так зычно, с потрескиваниями и похрюкиваниями, мог бы блевать динозавр, заполучивший несварение желудка. Бывает же…

Наконец из-за рощи кривых деревьев показался знакомый купол колоссального научного комплекса. Андрей поднажал. Когда видишь цель, двигаться всегда легче, даже если уже выдохся, словно загнанный конь.

От артефакта, болтавшегося на шее, толку больше не было – похоже, и у него закончилась энергия. Поэтому Краев шел уже только на морально-волевых. И даже немного обрадовался, когда увидел профессора Шарова, вышедшего ему навстречу из ворот лаборатории в сопровождении двух кибов. Причем и у профессора, и у его пристяжи в руках были точно такие же парализаторы, как и тот, что висел у Андрея на плече так, чтоб можно было в любой момент перехватить его для стрельбы. Непростое это дело, конечно, когда у тебя на спине груз весом в центнер, но если надо, Краев бы справился…

А сейчас было надо.

Правда, Андрей понял это слишком поздно.

Ну не ожидал Краев, что ближайший помощник Захарова ни с того ни с сего вскинет свой парализатор – и выстрелит в него.

Конечно, Андрей оттолкнулся ногами, одновременно сбрасывая груз со спины и стремясь сместиться с линии выстрела, чтобы срезать Шарова из своего оружия, желательно вместе с его пристяжью…

Но тело бесчувственного пленника задержало рывок на мгновение. Которого оказалось достаточно. Белая вспышка расцвела на конце ствола шаровского парализатора и достала Андрея в полете.

Удар…

Адская боль во всем теле…

И темнота.

* * *

Когда тебя часто вырубают, вырабатывается определенный навык правильного прихода в себя. А именно – очнувшись, не открывать глаза, а сначала слушать, нюхать и осязать. То есть оценивать обстановку перед тем, как переходить к каким-либо действиям.

Однако с ходу у меня ничего не вышло. Было тихо. Пахло… ничем. Вообще никаких специфических запахов не ощущалось. С осязанием тоже было неважно. На запястья и щиколотки ничего не давит, значит, конечности не связаны. Однако пошевелиться не могу. Тела ниже шеи словно просто нет. Жесть… Такого я еще никогда не чувствовал. Явный повод заканчивать изображать из себя мумию, и наконец поднять отяжелевшие веки.

Что я и сделал.

Несколько секунд глаза привыкали к свету, после чего я обнаружил, что лежу на спине и смотрю в белый потолок с аккуратными и совершенно чистыми плафонами, горящими ровным, ненавязчивым светом. То есть это не Зона, где любые потолки грязнющие, а сохранившиеся светильники преимущественно разбитые. Офигительно глубокое умозаключение, ага. Но после того, как тебя искусственной молнией шибанули, и на этом спасибо. Могло вообще все мозги отбить.

Насчет молнии – это ко мне память возвращаться начала. И злость к тому типу, который ни с того ни с сего меня ею долбанул. Приличные люди, прежде чем друг в друга стрелять, хоть какой-нибудь повод для этого найдут. А это ж маньячество какое-то получается: увидел живого человека, и хренакс в него разрядом за здорово живешь. Кстати, может, я реально на психа нарвался? Но почему он тогда был в костюме охраны научников? И как ему удалось так быстро выстрелить? Обычные люди с такой скоростью двигаться не умеют…

Вопросов было больше, чем ответов. И все они были полной ерундой по сравнению с главным: почему я не могу двигаться?

Нет, веки поднимались-опускались как и раньше, язык в пасти ворочался без проблем, нос шмыгал, нижняя челюсть исправно щелкала зубами. И на этом, похоже, всё. Лежи себе, рассматривай совершенно неинтересный потолок, по которому даже мухи не гуляют. Скучно настолько, что от безысходности впору начинать орать. И сразу матом, который, как известно, всегда до всех лучше доходит, чем интеллигентные вопли на культурном русском языке.

Но прежде чем начать вопить как недорезанный буйвол, я всё-таки попробовал повернуть голову. Что мне с некоторым трудом, но удалось. Затекшие мышцы шеи работали, но на уровне ключиц начиналась мертвая зона. Наверно, так себя чувствовала описанная в фантастической литературе голова профессора, отделенная от тела, но, тем не менее, живая.

Угу. Что-то подобное я и ожидал увидеть в придачу к снежно-бело-стерильному потолку.

Слева стоял большой агрегат непонятного назначения. От него ко мне тянулись провода и трубки, по которым медленно текла какая-то зеленовато-желтая гадость. Для того, чтобы разглядеть, что и куда подсоединено, нужно было приподнять голову. Увы, не мой случай, хорошо что хоть повернуть удалось. Но в целом догадаться несложно. Трубки идут к венам, провода – к датчикам, закрепленным на моем теле. Ладно. Больше с этой стороны ничего интересного нету.

Я повернул голову направо.

О как!

Справа стоял хирургический стол, по ходу, такой же, на каком лежал я. Рядом со столом находился агрегат, аналогичный тому, что стоял у меня слева. А на столе лежал мужик. Ростом примерно с меня, мускулистый, на костяшках левой руки мозоли, какие появляются от вдумчивой отработки ударов на макиварах, досках и боксерских мешках. Стало быть, наш человек, не понаслышке знакомый с искусством набития лица ближнему своему. Также на руке мужика просматривалась татуировка – змея, оплетающая предплечье.

К нашему человеку от агрегата тянулись такие же трубки и провода, как и ко мне. Предполагал я верно: трубки оканчивались иглами, воткнутыми в вены, а провода – присосками, которыми было облеплено всё тело мужика.

А еще под нижней частью шеи татуированного каратиста я заметил небольшое устройство, типа подставки под загривок.

Не понравилась мне эта подставка, ох не понравилась. Сразу вспомнилась тема про то, что если воткнуть нож между пятым и шестым шейными позвонками, то ниже ранения будет парализовано всё тело. Что, собственно, сейчас со мной и было. По ходу, каратиста так же стреножили. Ну, зашибись. Попал так попал. Тюрьма, из которой не сбежать. Никак. Твою ж дивизию…

Где-то вне зоны моей видимости хлопнула дверь, и я услышал знакомый голос: