Десятый человек - Вэй У Вэй

Что делает бессмысленным использование «световых лет» в качестве измерения расстояния?

Очевидно. Но кто мы – метафизики, прикидывающиеся физиками, или физики, прикидывающиеся метафизиками?

Я не претендую ни на то, ни на другое. Но есть ли у времени скорость?

Видимо, ты рассматриваешь время как нечто, что есть? Это концепции, ограниченные феноменальным аппаратом, развивающим их.

То есть концепция времени приписывает себе концепцию скорости?

На старых часах на это указывают слова Tempus fugit [19].

Tempus, который fugit, – это последовательность. Понятие последовательности тут приемлемо?

Даже не буду пытаться соперничать с твоей августейшей латынью: нет.

Последовательность – это сама суть «времени»?

Так представляется.

Но разве мы сами являемся чем-то, помимо «времени»?

Поскольку мы должны рассматривать три доступных чувственному восприятию измерения из четвертого, которое, кстати, является измерением «времени», как длительность пространственности?

Именно так.

Хорошо, но в нас есть и доля пространственности, так что нам лучше называть себя «пространство-время», полностью.

Хорошее имя, ничем не хуже любого из этих научных ярлыков на непонятной латыни!

Раз мы, очевидно, есть все проявленное, или простирающееся в контексте пространства-времени, то измерение, из которого мы воспринимаем трехмерную вселенную, должно быть тем самым дальнейшим измерением. Так что имя вполне уместное.

И полезное. Тем не менее оно не говорит нам, что именно проявляется.

Это нельзя сказать.

Почему?

Почему? Ответ должен быть очевидным. Потому что проявляющееся – это то, что мы есть, а это можно обозначить только одним местоимением, Я.

Мы не можем объективировать то, что мы есть?

Не как «то, что объективирует», только как «то, что объективируется».

Потому что мы не можем увидеть себя, как глаз не может увидеть себя?

Это старая история. Искомое есть то, что ищет искомое, искатель есть искомое, которое он ищет.

Котенок пытается поймать себя за хвост!

«Я» как сущность – просто ошибочная концепция.

«Я» как феномен – видимость, лишенная независимой природы, подобно всем феноменам.

Ни в одном из этих случаев не может быть никакого «я».

«Я» как таковое полностью отсутствует как видимость; Я как объект вообще не существую.

Полностью проникнуться этим пониманием – значит освободиться от связанности. В то же время не может быть освобождения без полного уничтожения понятия феноменального отождествления.

Разве это так трудно? Есть ли там некто настолько обусловленный, что он неспособен увидеть, что объективного «меня» освободить невозможно? Никакого «меня» нельзя освободить, поскольку никакого «меня» вообще нет, это просто розовый слон [20]. Он может видеть всю вселенную как пустоту, но пока ее видит он «сам», он не приближается к свободе, так как свобода – это свобода именно от его идеи «себя». Его концепция «себя» – это его единственная связанность.

Замечание: Вот почему «саморазвитие» в ошибочном понимании «себя», занятого развитием «себя», постоянно обновляет то препятствие, которое пытается убрать. И вот почему никакое «я» никогда не было и не будет «просветленным». Спор о том, что некто «Х» просветленный, – не столько противоречие в терминах, сколько отстаивание убеждения, что птица в пустой клетке не является пленницей.

Никакая медитация – ни намеренная, ни ненамеренная – не избавит тебя от себя, поскольку должен быть некий «ты», который медитирует, намеренно или ненамеренно, рассчитывая уничтожить понятие того тебя, который это делает. И ничто, намедитированное тобой, намеренно или ненамеренно, не сможет это сделать. Медитация может принести результат, или результаты, но среди них не будет того единственного, который имеет значение.

Повторю: ни уничтожение понятия «себя», которое, как ты уже знаешь, не является тем, что ты есть, но остается тем, что требуется, ни сидение думая, представляющее собой действие, обозначенное термином «медитация», ни сидение не думая, определяющее действие, обозначенное термином «намеренная медитация», ни сидение не думая о не-думании, определяющее действие «ненамеренной медитации», не могут быть возможными путями для достижения исчезновения концептуальной видимости, которая препятствует тебе понять, что ты есть.

Понимание, или рациональное объяснение, видения нашей «природы» – это феноменальное понимание плюс ноуменальное осознание, то есть:

Феноменальное понимание:

То, что есть (феноменально), не есть ноуменально, и

То, что есть (ноуменально), не есть феноменально.

Ноуменальное осознание:

То, чего нет (феноменально), есть ноуменально, и

То, чего нет (ноуменально), есть феноменально.

Замечание: Как и в случае со всеми парами противоположностей, с феноменальной точки зрения ноумен и феномен во взаимном отрицании видятся как пустота, но с ноуменальной точки зрения они есть абсолютная потенциальность.

Примитивно – разделять «любовь» и «ненависть», думать о них по отдельности, так как чем сильнее будет одно из них, тем сильнее должно быть и другое, поскольку они – не два.

Люди, не знакомые с абстрактным мышлением, склонны предполагать противоположное, то есть чем сильнее «любовь», тем слабее «ненависть» и наоборот, но каковы бы ни были внешние проявления, двойное выражение эмоциональности должно обладать потенциальностью эмоциональности, которую они выражают, независимо от проявляемого аспекта.

Один аспект может проявляться чаще другого, но оба должны обладать взаимной потенциальностью, а их потенциал – это все, чем их можно назвать.

Если заменить «любовь» и «ненависть» на «хорошо» и «плохо», или любую другую пару концептуальных суждений, эмоциональных или интеллектуальных, то сказанное выше будет также применимо и будет истинно или ложно в зависимости от твоих представлений. И будет определенно стоить соответствующего соображения. Ведь всякая концепция действительна только в связке со своей противоположностью.